Статика - Данихнов Владимир Борисович (книга регистрации txt) 📗
Я покачал головой, взял у Толика две бутылки пива (тот подмигнул мне единственным глазом — веселись, мол), и забрался за свободный столик.
Ко мне тут же попытался подсесть Малик, но я на него зыркнул так, что журналист лишь выставил вперед руки, будто защищаясь, робко улыбнулся и исчез в толпе.
Заиграла печальная мелодия о потерянной любви и нежелании отца выдать дочь замуж за красивого юношу-мутанта, у которого был лишь один недостаток — третий глаз над переносицей. «Ну и что, что третий глаз — зато в постели он горазд!» — возмущалась тонюсеньким голосом певица. Медленный танец, короче говоря. Гости разбились по парам, меня потянула за рукав зеленоволосая девушка.
— Потанцуем? — спросила она, проводя язычком по пухлым алым губкам. Очень эротично.
Я кивнул. Почему бы и нет?
Девчонка прижалась ко мне всем телом, и мы закружились на одном месте.
— Меня зовут Саша, — не выдержала девушка, стараясь взять инициативу в свои руки. Раз уж я никак себя не проявлял.
— Гера, — сказал я. В мозгу молнией сверкало только одно лицо.
Марина.
Пока что я слишком мало выпил, чтобы забыть ее, выкинуть из головы…
— Ты правда детектив? — спросила Саша, доверчиво кладя подбородок мне на плечо.
— Да, — ответил я.
— Не очень-то разговорчив, я посмотрю, — прошептала зеленоволосая девчонка. — Но ничего… Я слышала, что у тебя любимая девушка погибла много лет назад, и то до сих пор ее любишь… Это так?
— Извини, — сказал я и освободился из ее объятий. Вернулся к своему столику, уставился на столешницу. Надо выпить пива. Как можно больше. Чтобы спокойно уснуть за столом. А завтра — пошляться по парку, вдруг еще раз удастся увидеть воробья.
Их так мало на планете осталось — большая удача увидеть хотя бы одного.
— Гера, — позвал кто-то тихо.
Я поднял мутный взгляд.
Напротив сидела Лера.
— Послушай, — сказала она, — я не знаю за что ты меня уволил и не буду тебя попрекать. Но мне тебя жалко, Герман! Какого черта ты рушишь свою жизнь? У тебя есть деньги — сваливай со Статики! А лучше для начала найди себе хорошую девчонку, женись на ней и тогда уже улетай к чертовой матери отсюда!
Я хихикнул:
— А вот ты, Лера, согласилась бы со мной улететь? А?
Ее прекрасное личико нахмурилось.
Я погладил ее волосы — шелковистые, светлые, очень приятные на ощупь:
— Ты красивая, Лера… красивая, как она. Почти как она. И даже характеры у Вас похожи… но проблема в том, что ты не она. И никогда ею не будешь.
— Гера… — прошептала Лерочка. — Так нельзя, ты губишь себе…
— Погоди… Послушай… Я ведь пытаюсь тебе объяснить. И эта зеленовласка — не она. И ее подружка — не она, — продолжал терпеливо я. — Теперь ты понимаешь в чем привкус жизни, Лерочка? Вы все — не она. Любая из вас — не она. Самые лучшие из вас — не она. — И я хихикнул, запивая свои слова крепким пивом.
— Тебе надо к психологу, Герман, — сказала Лера.
— Я подумаю, — кивнул я.
Лера ушла. Вокруг кружились люди, музыка барабанным боем и легкой, отдающей мускусом, болью, резала мозги, пиво лилось в мою глотку нескончаемым потоком. Потом я почему-то оказался за одним столиком с Кириллом Савиным — его-то кто сюда позвал? И как он из-под присмотра матушки сбежал?
— Моя мама — это конец света, — пожаловался захмелевший Савин. — Черт подери, я уже взрослый мужик, месяц назад мне стукнул двадцатник, а она носится со мной, как с младенцем! Скоро снова подгузники примется менять, черт подери! А я… а я писателем хочу стать, Гера!
— А ты улетай! — посоветовал я. — Стащи у матери бумажник — и вали отсюда! На Офелию… — Я вспомнил слова Леры. — А еще лучше — найди девчонку, женись на ней тайком и — вперед! Что тебя держит на Статике?
— Не могу, — подумав, сказал Кирилл. — Не могу я… ведь у мамы слабое сердце… она не переживет… Понимаешь, она сама должна понять, что я давно уже немаленький! Отсюда и эти проклятые банки с соком!
— Хочешь честно, Савин? — я обнял парня за плечи. — Всех уже достали твои чертовы банки. Настолько, что даже я — самый спокойный человек в Галактике — готов навалять тебе по шее.
— Да знаю я! — закричал Кирилл и стукнул кулаком по столу. Одна из бутылок свалилась на пол и покатилась куда-то к танцующим. Я было наклонился, чтобы поднять ее, но опоздал. Пришлось орать через весь зал, чтобы Толик притащил еще пару бутылок пива.
Толик почему-то хмурился, когда выполнял заказ, но мне было все равно. Это его работа!
— Скажи, брат Кирилл, — я перешел на доверительный тон. — Как тебе удалось украсть последнюю банку сока? Мне говорили, что она была на охраняемом складе. Признавайся, как ты туда проник?
— Чего? — переспросил Савин, с трудом поднимая голову со стола. Как я его понимал в этот момент! Но вопрос меня интересовал с профессиональной точки зрения, и я повторил его.
Кирилл захихикал, подсел ко мне ближе и прошептал на ухо:
— Телепортатор.
Я подумал, что ослышался.
Такая штука стоила в принципе не очень дорого. Что-то около ста тысяч евро. Но она потребляла колоссальное количество энергии — причем независимо от расстояния. Принцип мгновенной телепортации был разработан более века назад: энергия, затрачиваемая на перемещения, зависела только от массы перемещаемого объекта. Однако даже для телепортации всего одного килограмма груза, необходимо огромное количество топлива. Настолько большое, что даже трудно себе представить…
— Шутишь? — спросил я.
— Какие шутки! — возмутился Кирилл. — Мама же заведует этими делами…
— Сколько же гигаватт тебе мамочка подарила? — поинтересовался я.
Если б я был шантажистом, сейчас у меня появились неплохие шансы подзаработать.
Жаль, не мой стиль.
Кирилл взглянул на меня с легким превосходством:
— Хех! Пришлось пару раз нажать на ребят из министерства энергетики, которые мне кое-что задолжали…
Сибарит чертов. Статика катится в пропасть, а он…
— Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь! Зажрался, мол, маменькин сынок! Гы… сынок… — сказал Кирилл. — Но ты и меня должен понять — так все достало! Да и пользовался я телепортатором всего два раза. В первый раз почитал кое-какие секретные документы, связанные со Стазисом, ну там, знаешь…
Я весь обратился в слух.
Но нам помешали.
— Кирилл!
Мы подняли головы.
Над нашим столиком возвышалась обширная фигура матери Савина — Ольги. Она, кажется, еще больше раздулась от гнева.
— Что — ты — тут — делаешь? — старательно разделяя слова, произнесла министр обороны Статики. Тут только я понял, что музыка стихла, а гости замолчали. И еще я заметил двух полицейских, которые навязчиво маячили за спиной Савиной.
— Пью пиво, — упавшим голосом произнес Кирилл.
— Сейчас — же — иди — за — мной! — приказала Савина тоном, не терпящим возражений.
Кирилл вдруг нахмурился.
— Нет, мама! — твердо сказал он.
— Ч-т-о? — переспросила министр.
Мне вдруг захотелось спрятаться под стол. Желательно у себя в офисе, на седьмом этаже. А самое лучшее — на другой планете. В соседней галактике.
— Я остаюсь здесь. С друзьями, — твердо произнес Кирилл. И положил руку мне на плечо.
Савина молчала. Видимо ей очень хотелось приказать своим шестеркам взять сына под локотки и увести отсюда. Однако здравый смысл возобладал.
— Ты еще пожалеешь об этом! — сказала женщина, развернулась и вышла из бара. Копы — за ней. Хотя судя по их тоскливым взглядам, ребята совсем не прочь были остаться и пропустить рюмочку-другую.
Лишь только Савина ушла, все зааплодировали. Красный как рак, Кирилл взобрался на стол и смело заявил, что завтра же покидает Статику. И женится. На любой девушке, которая изъявит желание. Толик пообещал ему ящик пива в дорогу, мой братец — хорошую девушку в жены и крепкий подзатыльник на счастье.
Потом мы выпили с Кириллом еще по бутылке за родителей, за Статику, за любовь, за свободную любовь, за любовь к чужим, за любовь к животным, за любовь женщины к детям, за любовь детей к другим детям, еще за какие-то глупости… за писательский талант Кирилла.
