Пир попрошаек - Худ Дэниел (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
«Да и остальным людям вряд ли подобные фокусы по нутру», – заметил Лайам, несколько оживившись. Монотонный рассказ дракончика стал навевать на него скуку.
«Да, – согласился Фануил, как и всегда не уловивший иронии. – Магов, которые воруют чужие тела, гильдия, как правило, выслеживает и уничтожает. Потому чародеи постоянно ищут другие способы продления жизни, но до сих пор не добились стоящих результатов. Найдены лишь возможности хранить дух в стороне от тела, чтобы оно не так быстро перегорало в его огне. Делается это так. Маг создает или находит предмет, в который можно поместить какое-то количество духовной субстанции, и потом черпает энергию прямо из него, не подключая к этому тело. Этот процесс можно сравнить с питанием, которое не требует поглощения пищи…»
– Ага! – сказал Лайам и поднял указательный палец.
«Я понимаю, что это сравнение тоже несовершенно…»
– Я не о том, – вслух сказал Лайам, но дракончик не унимался.
«…потому что дело скорее не в усвоении пищи, а в помещении ее внутрь тела. Представим себе кувшин, который изнашивается от того, что его наполняют…»
– Фануил!
«…водой. Кувшин наполняют, а его бока все утончаются, и в конце концов приходит момент…»
– Фануил!
«…когда кувшин исчезает. Но если отыскать способ наполнять кувшин так, чтобы его поверхности не повреждались…»
– Замолчи!!! – Лайам сел и топнул ногой. Поток мыслей, вливающихся в его мозг, тут же иссяк. – Не считай меня совсем уж законченным идиотом! Я понял тебя. Скажи лучше вот что – может ли камень Присцианов являться таким предметом? Ну, хранилищем… или как там еще… источником духа?
Дракончик долго молчал, потом выдал ответ.
«Это возможно. Мастер Танаквиль не слишком много внимания уделял духовным субстанциям, однако в книгах, которые он читал, сказано, что хранилищами для духа могут служить прочные, устойчивые материалы – камни, металлы и, конечно, кристаллы. И в этом смысле лучше алмаза нет ничего…»
Камни… В мозгу Лайама смутно забрезжило давнее воспоминание, оно становилось все более четким. Лайам мысленно упорядочил кое-какие подробности истории, пришедшей ему на ум, и сказал:
– Слушай меня внимательно, Фануил, а потом ответишь мне на пару вопросов.
Дракончик как лежал, так и остался лежать, ничем не выразив своей готовности слушать. Лайам вздохнул и начал рассказ:
– Примерно лет одиннадцать или двенадцать назад я путешествовал по северной области королевства. Как-то раз мне случилось заночевать в заброшенном доме, пустовавшем, как поговаривали, уже много веков. Дом этот принадлежал умершему при странных обстоятельствах чародею, который перед смертью превратил всех своих близких и слуг в камень. Легенда походила на правду, потому что весь дом заполняли статуи замерших в очень естественных позах людей.
Была среди них и статуя самого чародея, хорошо сохранившаяся и выглядевшая на удивление живо. Мне пришлось провести там всю ночь. Я долго не спал, а когда заснул, мой сон странно походил на реальность. Я словно бы оказался точно в таком же доме, но все его обитатели были живехоньки, как и сам чародей… Он побеседовал со мной и рассказал, что с помощью магии ему удалось перевести своих близких и челядь в иной план бытия. Хозяин дома сделал это, чтобы избежать преследований со стороны враждебно настроенного к нему короля. Я поспешил сообщить ему, что король этот уже три века как умер. Чародей очень обрадовался и заявил, что пришло время вернуться в реальный мир.
Лайам умолк, призадумавшись, потом произнес, обращаясь к лежащему в безмятежной позе уродцу:
– Я тогда не очень-то хорошо понял, зачем он превратил и себя, и своих людей в камень. Но теперь полагаю, что эти статуи были хранилищами духовных субстанций, так?
Фануил ответил не сразу и не слишком уверенно. Его мысли вливались в сознание Лайама постепенно и волнообразно, словно доносились издалека.
«Возможно. Статуи вполне могли использоваться в качестве духовных опор для переноса сущностей в иное пространство. С другой стороны, они могли служить чародею чем-то вроде вех, отмечавших дорогу из иного мира в реальный. Об этом сейчас трудно судить. А что было дальше?»
Лайам шумно вздохнул.
– Когда я проснулся, вокруг было тихо и все статуи стояли на прежних местах. Вдруг в дальней части дома раздался грохот, сопровождавшийся жутким воплем. Я побежал туда. В окнах хозяйских покоев полопались стекла, а сама статуя… Зима в тот год стояла суровая. А может быть, это сделали какие-нибудь бродяги… В общем, статуя чародея была сильно повреждена. Не хватало одной руки, нога отломилась, а лицо… лицо было сколото напрочь. Наверное, виной тому мороз, непогода… или что-то иное, не знаю. Но он не вернулся… Что-то ему помешало…
Лайам умолк. Он сказал Фануилу не все. Обломки статуи он обнаружил совсем не в том месте, где им надлежало бы находиться. Каменный человек встал и пошел, а уж потом упал… Лайам тряхнул головой, чтобы отогнать навязчивое видение.
– Ну ладно, это не важно. Вернемся к нашим делам. Полагаю, мы можем с полной уверенностью предположить, что для пришлого мага камешек Присцианов представляет особую ценность. Возможно, он рассчитывает с его помощью получить доступ к результатам магических опытов Эйрина в области духа. Так?
Дракончик шевельнул в знак согласия лапой.
«Если только Эйрин исследовал магию духа. Мастер Танаквиль, правда, не слишком-то этим интересовался, но очень многие чародеи находят магию духа весьма увлекательной, несмотря на огромный риск, с которым сопряжены подобные изыскания…»
Лайам вскинул голову.
– Риск? Какой еще риск?
«Если чародей, о котором ты говорил, работал с магией духа, то в его участи ничего странного нет. Дух – субстанция тонкая, гораздо более тонкая, чем душа. Душа может делиться, дух – никогда. Ни при каких условиях и обстоятельствах. Связь между телом, душой и духом очень сложна и не совсем понятна. Даже самые просвещенные чародеи не могут постичь ее до конца. Мастер Танаквиль как-то сказал, что чаще всего маги гибнут при попытках защитить или нарастить свой дух. А если не гибнут, то сходят с ума… Или с ними случаются вещи похуже. Ты слыхал про вампиров?»
– Лично ни с одним не знаком, но представление имею, – ответил Лайам.
«Когда маг накапливает в себе слишком много духовной субстанции, он становится порченым. Становится… не совсем человеком. Это трудно объяснить. Порченый чародей постоянно нуждается в духовной подпитке, и ему приходится всюду ее искать. Он делается совсем как вампир, только не пьет крови. Другие маги таких избегают или объединяются против них».
– И Кессиас еще удивляется, что я сержусь, когда меня принимают за мага! Уж лучше быть писцом, сапожником или, в конце концов, кузнецом! Куешь и куешь себе потихоньку, а если работа не ладится, то в худшем случае у тебя получится всего лишь плохая подкова. И с ума не сойдешь, и душа пребудет на месте. Ну, не вся, так хотя бы большая ее часть.
Фануил с укором взглянул на хозяина.
«Ты хочешь спросить меня о чем-то еще?»
Усмехаясь собственной шутке, Лайам покачал головой.
– Нет, пока все. Кстати, который час?
«Не знаю, но солнце еще не зашло. Я буду в прихожей, мастер».
Разговор с дракончиком оказался довольно длительным, и все-таки у него оставалась масса времени до вечерней поездки. Лайам недовольно нахмурился. Ждать он не любил, а потом, ему не терпелось поскорее разобраться со всеми заботами, которые он на себя взвалил. Впереди столько дел, и ни к одному из них нельзя было приступить прямо сейчас. Злобно рыкнув, Лайам вновь опрокинулся на диванчик и принялся размышлять.
Сперва надо было решить что-то с Грантайре. Лайам пообещал ей справиться у госпожи Присциан, не осталось ли после Эйрина каких-либо книг или записей и можно ли будет его гостье на них взглянуть. «И зачем только я взял на себя эту мороку?» – тоскливо подумал он. Кто знает, как воспримет подобную просьбу вдова? Эйрин умер много веков назад… Вряд ли в семье сохранились какие-то вещи этого странного господина. А если и сохранились, то вовсе не для того, чтобы в них рылись посторонние люди. Дом вдовы и так уже стал походить на проходной двор в связи со свалившимися на нее неприятностями.
