Подарок инкассатору - Константинов Евгений Михайлович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Ну а бурлаков-рыболовов ему якобы автор лично подарил. Старик мне даже обратную сторону картины показал с надписью в углу: «Репину от Репина» и автографом самого Ильи Ефимовича.
Николай Ильич ненавидел рыбалку, потому что его самого в детстве кто-то крючком за губу вместо рыбы поймал. В двадцатые годы, когда в стране черте что творилось, умудрился завладеть картинами. Уничтожить произведения искусства рука не поднималась, зато получилось спрятать в потайной квартирке, чтобы никто их увидеть не смог. И ведь очень удачно прятал, всю свою жизнь…
Я, между прочим, после того случая много времени потратил, изучая историю русской живописи. И, между прочим, вполне неплохо изучил…
— А что же тот старик? — Серега был в высшей степени заинтригован.
— Не знаю. Больше ни разу его не видел.
— Нет, Гаврилыч. Завираешь ты все!
— Да, завираю, завираю. Не переживай так сильно, Бугор.
За разговорами инкассаторы не заметили, как развезли по сбербанкам все ценности. Будь на месте Гаврилыча любой другой инкассатор, Серега с Бугром во время маршрута заехали бы в какое-нибудь кафе и пообедали. Но принципиальный ветеран инкассации подобных нарушений не допускал и сразу после того, как Костиков избавился от последней сумки, они вернулись в родной участок инкассации, отчитались о проделанной работе и сдали оружие.
На этом для Гаврилыча рабочий день закончился, но Серегу и Бугра ожидали еще и вечерние маршруты, до выезда на которые оставалось часа три. В другой раз Серега пообедал бы в столовой, а в оставшееся время резался бы с коллегами в домино. Но сейчас решил подкрепиться дома, заодно и живчиков проведать.
— Щуба, а тобой недавно девица-красавица интересовалась, — уже на улице сообщил ему водитель суточной машины по прозвищу Фуфел. Прозвище, вроде бы, обидное, но тому было без разницы, возможно, потому что свою жену иначе как Фуфелка не называл.
— Какая еще красавица? — удивился Серега.
— Чернявенькая такая, вертлявенькая. Спросила, когда ты работу заканчиваешь.
— А ты чего?
— Я — ничего, откуда мне знать, когда ты заканчиваешь. Так ей и ответил, ну, она и отвалила.
— Ладно, Фуфел, побегу, а то голодным на вечер придется выходить…
Сереге вдруг жутко захотелось яичницы. Минимум из трех яиц — с колбасой и обязательно с зеленым луком — такую же, какую лепил и оживлял по заказу Федота. Задумано — сделано. Перед тем как начать есть, достал из серванта и расположил на столе всю композицию с живчиками, — для скорости, не закрепляя площадки. Теперь вместе с Владом живчиков было девять, и все без исключения, тут же оторвались от своих дел или от безделья и расположились в трапезной вокруг стола, во главе которого оказались Никодим и Федот — комендант и глашатай. Интересно, какие теперь будут предъявлены требования?
Уплетая за обе щеки яичницу, Серега сразу догадался и, кстати, ничуть не удивился, что в первую очередь Федот просит сделать телевизор, причем, по одному на каждого жителя, то есть, девять телевизоров. Скромненькая такая просьба, ненавязчивая.
— Понятно, — хмыкнул Серега. — Чего еще пожелают ваши величества?
Но поделиться еще одним желанием Федот не успел — кто-то позвонил в дверь. Серега не любил смотреть в глазок, зато частенько использовал накидную цепочку, благодаря которой дверь открывалась лишь ненамного. Сейчас он тоже подстраховался, и, наверное, правильно сделал.
— Катя? — узнал он стоявшую на пороге девушку, с которой провел две ночи подряд на квартире у Влада.
— Значит, приветик, — улыбнулась она.
— Привет, Жайворонок, — Серега вытер рукой рот. — А ты как здесь…
— В квартиру-то пустишь? — вновь улыбнулась она.
— Зачем?
— В гости.
— У меня не прибрано. И вообще времени совсем впритык. Только перекусить и сразу опять на работу бежать.
— Значит, не пустишь?
— Погоди-ка, — осенило Серегу. — Это не ты ли вся такая чернявенькая-вертлявенькая сегодня у здания банка мной интересовалась?
— Вертлявенькая, значит, — скривилась Катя.
— Погоди-погоди. А как ты мой адрес узнала?
— Ой, делов-то! Узнала по справочнику адрес участка инкассации, в котором начальником служит Александр Петрович. Приехала, дождалась, когда Серега Костиков по прозвищу Шуба с утреннего маршрута вернется. Потом — ты, значит, в метро, и я в метро, ты в подъезд, и я в подъезд. Смотрю, лифт на двенадцатом остановился. Поднялась, значит, на другом лифте, стала ждать, когда кто-нибудь из соседей на площадку выйдет, чтобы спросить, где именно ты живешь. Потом, чтобы времени не терять, решила звонить по очереди во все двери. В первой не открыли, во второй, значит, ты нарисовался…
— И… что дальше?
— Влада Мохова ищу.
— А я тут причем?
— Ну, мало ли. Вы общались, ты один из тех, кто последний его видел, деньги ему задолжал… А вдруг ты кредитора у себя в квартире в неволе связанным держишь?
Серега непроизвольно вздрогнул, — так близки к истине оказались слова Кати. Но, тем не менее, ответил:
— Совсем что ли сбрендила, Жайворонок?
— Может быть, — не стала возражать Катя. — А ты, значит, пусти меня к себе, я удостоверюсь, что Влада в квартире нет, и со спокойной совестью расскажу об этом Артуру.
— Артуру?
— Ему. Пустишь?
— Не пущу.
— Почему?
— Ну, как тебе попроще объяснить. Вот если бы ко мне пришел Артур, то — милости просим. Бабушки-старушки, которые сейчас в дверные глазки пялятся, никак бы на это не отреагировали. Но зато, какие сплетни поползут по всему дому, если они увидят, что квартиру закоренелого холостяка вдруг посетила некая супер-пупер вертлявенькая.
— Хам! — после короткой паузы выкрикнула Катя.
— Свободна! — рявкнул он в ответ и захлопнул перед носом девушки дверь.
Думал, что она тут же начнет названивать, но нет. Прильнул к глазку — никого. Выбежал на балкон и вскоре узнал в вышедшей из подъезда девушке Катю. Она, словно почувствовав его взгляд, задрала голову и помахала ему. Серега непроизвольно махнул в ответ, но тут же отдернул руку, словно обжегся.
Сел за стол и, бросив взгляд на недоеденную яичницу, понял, что аппетит пропал напрочь. На грани восприятия слухом уловил попискивания живчиков-женщин. И Федот настойчиво старался что-то ему показать-объяснить.
— Да подождите вы! — Рявкнул он теперь и на своих «детишек», которые мгновенно присмирели.
«Вот же непруха! — Серега в сердцах стукнул по столу. — Ну, выследила его Катя, не так уж и сложно это оказалось сделать. Так чего время-то тянула, словно специально дожидалась, пока я живчиков из серванта на свет божий вытащу. Позвонила бы в дверь чуть раньше, впустил бы вообще без проблем. Ищи своего Мохова, сколько угодно — хоть под кроватью, хоть в кладовке, хоть в морозилке — расчлененного. И ушла бы с докладом к своему Бильярдному шарику, что не наблюдается Влад Мохов в квартире Сереги Костикова, расположенной на двенадцатом этаже в здании, напротив метро Коньково… И с нее — взятки гладки, и я — в шоколаде. Так нет же, прожевала сопли, дура вертлявая! А еще Жайворонок. Хотя, причем тут ее фамилия?»
— Так, мелкота! — Серега вновь стукнул кулаком по столу, да с такой силой, что платформочки подпрыгнули, а кое-то из живчиков не удержался на ногах. — Хочу поговорить с вами откровенно. Не все гладко в нашем с вами королевстве Застолье. Проще говоря, есть опасения, что другие люди, некая организация, может нас, то есть, вас обнаружить. И тогда вы сами должны догадаться, что может произойти?!
Живчики, особенно ветераны, усердно закивали.
— Если кто-то все же недопонимает, поясню. Крандец вам всем настанет и, если повезет, то крандец мгновенный. Чтобы этого не случилось, слушайте внимательно.
Если кто-то, помимо меня вдруг достанет на свет божий вас вместе с кухней, комнатами и всем остальным, то в этом случае вы должны замереть и не дышать, притвориться пластилиновыми. И даже если вдруг кто-то вздумает вас разглядеть поближе, переставить — не дергайтесь ради своей же пользы. Потерпите, и очень быстро они оставят вас в покое. Надеюсь, что нависшая над вами угроза продлится недолго, максимум — дня два-три. Но лучше перестраховаться.
