Илоты безумия - Чергинец Николай Иванович (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— Мне нужны люди, которые без колебаний исполнят любой мой приказ, и чтобы я ни в ком из них ни минуты не сомневался.
— Кстати, Андрей Дмитриевич, — Анохин повернулся к Стрельцову, — вы не принимали участия в разработке психотропного генератора, основанного, как я помню, на новых физических принципах дистанционного контроля за человеческой психикой?
— Нет, эти разработки меня не интересовали. — Стрельцов взглянул на Левина: — Абрам, ты не помнишь, кто занимался этой проблемой?
— Почему не помню? Хорошо помню, кое-какую причастность я тоже имел к ней.
— О, это уже интересно, — оживился Керим, наполнил рюмки и то ли попросил, то ли приказал: — Расскажите мне, господа, что вам известно.
— Действительно, все в нашей стране идет прахом, — глядя в рюмку, грустно сказал Левин. — Трудно разобраться, где истинные ценности, где мифы. Но одно уже ясно — дров наломано немало.
— А где гарантия, что новые власти не наломают еще больше? — спросил Стрельцов.
— Это, конечно, так, — кивнул головой Левин, — но кто мне скажет, должен ли я возвращаться на Родину и где она, моя Родина, если Советский Союз рассыпается на глазах и появляется столько новых стран? Поди узнай, какая из них — твоя Родина! И не дай Бог, если появится такое оружие. Тогда можно гарантировать войну народов, управляемую на расстоянии амбициозными и тщеславными политиками. Поэтому я расскажу все, что мне известно по разработке этой проблемы. Заказчиками разработок по спинорным, или, как их еще называют, торсионным, или микролептонным, полям выступают Министерство обороны и Атомэнергопром, КГБ и Военно-промышленная комиссия кабинета министров.
— А кто исполняет заказ? — спросил Анохин.
— В списках первым числится Институт проблем материаловедения Академии наук Украины, а ниже — еще более двадцати институтов.
— А что могут эти поля? — не терпелось Кериму.
— С помощью генератора полей ученые пытаются создать качественно новое оружие, позволяющее на расстоянии контролировать поведение и психику человека.
— А руководить этим человеком?
— Конечно, руководить возможно даже массами. Центр нетрадиционных технологий при Госкомитете науки и техники, теперь, как мне кажется, он переименован в центр «Вент», определил основные направления исследований.
— Помните их? — торопил Анохин.
Он уже давно незаметно для ученых включил миниатюрный магнитофон, спрятанный в накладном кармане рубашки.
— Помню. Первое: дистанционное медико-биологическое воздействие на войска и население торсионными излучениями; второе — медико-биологическая защита войск и населения от торсионных воздействий. И третье направление — дистанционное психофизическое воздействие на войска и население торсионными излучениями. Заказчики убеждены, что излучение генераторов не слабеет с расстоянием и может быть направлено на любого человека, передать ему информацию или даже убить его. Честно говоря, я не очень верю во все это.
— Поэтому и отошли от исследований? — спросил Анохин.
— Нет. После того как мой брат выехал в Израиль, меня просто отшили от них.
Керим некоторое время молчал. Оказалось, что он переваривал слово «отшили», а затем поднял рюмку и, по очереди чокаясь с Левиным и Стрельцовым, улыбнулся:
— Мы отшивать вас от этих исследований не будем. Наоборот — создадим любые условия, которые вы потребуете для таких исследований. За ваш успех, господа!
Глава 10
Полковнику Кустову сразу же после встречи с генералом Янчуком пришлось вылететь из Парижа в Исламабад. Он получил информацию от своего агента в Пакистане, что люди Рахматулло доставили еще двоих советских солдат. Время терять было нельзя, и поэтому у господина Майера вдруг появились неотложные дела в Пакистане.
Самолет прилетел в Исламабад во второй половине дня. После прохождения довольно строгого пограничного контроля Майер позвонил в Карачи на квартиру Рахматулло. Тот, стараясь не выдавать удивления и изобразив радость, согласился на встречу. Договорились, что Майер приедет в Карачи. Рахматулло пригласил его к себе домой.
Это был хороший признак. Как оказалось позже, Рахматулло действительно был заинтересован в контакте с бизнесменом.
Майер был точен. К вечеру его машина остановилась у массивных деревянных ворот возле дома Рахматулло. Хозяин встретил гостя лично, учтиво, с поклонами пригласил его в дом. В большой комнате на первом этаже все сверкало чистотой. Огромные толстые ковры на полу и на стенах, добротная мебель, даже необычные для мусульманина картины свидетельствовали о достатке хозяина. Молчаливый то ли слуга, то ли охранник принес на большом подносе чай и сладости — орехи в сахарной пудре, просто орехи, печенье.
Выждав, когда слуга уйдет, Рахматулло, явно желая показать гостю свое расположение, достал из японского холодильника виски и фрукты, предложил выпить. Разговор о главном они пока не заводили, обменялись любезностями, и только выпив по паре рюмок, перешли к делу.
Рахматулло облокотился на широкую спинку кресла:
— Как я вам говорил в прошлый раз, мои люди доставили из Афганистана двоих советских солдат.
— Вы продадите их мне?
— А вы сможете их вывезти из страны?
Майер задумался. Будь Рахматулло свой, Майер, конечно, ответил бы утвердительно, доставил бы этих парней в советское посольство и дело с концом.
— Нет, уважаемый Рахматулло, вывезти сам из Пакистана этих людей я не смогу. Я согласен заплатить тому, кто сделает это.
Рахматулло молчал. Майер чувствовал, что его гложет какая-то мысль. Скоро это подтвердилось.
— Господин Майер, — сказал Рахматулло после очередного тоста, — вы бизнесмен и, я думаю, могли бы оказать мне дружескую услугу. Естественно, не бесплатно.
— Я всегда рад быть вам полезным, уважаемый Рахматулло. Слушаю вас.
— Вы, конечно, знаете, что в Панджшере имеются большие запасы лазурита?
— Да, конечно, раньше Афганистан имел за этот ценный камень неплохую прибыль, ну а сейчас, как мне известно, это ущелье контролирует Ахмад-Шах со своими людьми, и правительство лишено возможности владеть и торговать лазуритом.
— Правильно, Ахмад-Шах Масуд, полевой командир, его называют командующим фронтом, полностью контролирует этот район. Нам удалось организовать добычу не только лазурита, но и рубинов, и изумрудов. Здесь, в Пакистане, охотно покупают их. Но, скажу честно, я верю вам и согласен за такое же отношение ко мне и платить доверием, и делиться драгоценностями. Я предлагаю вам сотрудничество в этом выгодном бизнесе.
— Интересное предложение, — задумчиво сказал Майер, наполняя рюмки.
Он видел, что собеседник быстро пьянеет, и этот редкий случай нельзя было упустить. Отказать Рахматулло в помощи было бы большой ошибкой. После этого все мосты доверия были бы сожжены.
— У вас большая партия?
— Господин Майер, речь идет о постоянном сотрудничестве, в течение многих лет.
— О, тогда это серьезно. Я подумаю, посоветуюсь с верными людьми. Думаю, мы сойдемся.
— Конечно. Тогда вам незачем будет возиться с таким товаром, как пленные. Через три недели я жду поступления лазурита из провинции Бадахшан. Там есть месторождение «Саре-Синг». Не слышали? В тех местах недавно шли крупные бои, об этом пакистанские газеты писали.
— Нет, в это время меня не было в Пакистане.
— Мы сейчас готовим операцию в Кундузе. Там храним в надежном месте предметы, имеющие большую историческую ценность, — коллекцию свитков пятого-шестого веков. Представляете, сколько за них можно иметь?
Майер видел, что Рахматулло опьянел и ему очень хочется похвастать. Осторожно подыграл:
— А что еще у вас бывает?
— Многое бывает. Трудно доставлять. В том же Кундузе у нас хранится скульптурная композиция Будды стоимостью около ста миллионов долларов. Представляете? Сто миллионов долларов! Я хочу доставить ее этим же караваном.
По выражениям «ценная коллекция», «композиция» Майер сделал вывод, что этот полуграмотный командир отряда занимается не только боевыми действиями, но и набил руку на вывозе национальных богатств из Афганистана. Майер снова, уже в который раз, налил виски:
