Темный маг (СИ) - Лисина Александра (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗

И меня это не устраивало.

С кряхтением поднявшись, я подошел к настороженно взирающей снизу-вверх кукле и, скрестив ноги, уселся напротив. Так, чтобы наши глаза оказались почти на одном уровне. Шлем с головы, правда, снимать не стал, но забрало сделал прозрачным и нейтральным тоном спросил:

— Что ты о себе помнишь?

От простого вопроса Палач самым неожиданным образом растерялся. Паучьи ноги, наполовину погруженные в серебристую жижу, нервно переступили, издав приглушенный щелчок. Руки-лезвия опустились, макнув кончиками в расплавленное серебро. Не до конца отросшие пальцы второй пары рук сжались в кулаки. После чего мой новый служитель настороженно спросил:

— Что ты хочешь знать?

Говорил он тихо, все ещё немного пришепетывая, но понять его было можно.

— Все, — спокойно ответил я. — В том числе и то, кто тебя создал и как именно ты стал таким, как сейчас.

Мэл вновь тревожно переступил лапами.

— Я мало помню. Особенно то, что было в последние годы.

— Но меня-то ты вспомнил?

— Тебя сложно забыть, — согласился Палач. — Это ведь ты меня убил.

Я хмыкнул.

— Так ты поэтому не хотел возвращаться? Зазорно служить убийце?

— Нет, — неожиданно качнул головой он. — Я помнил о тебе с первого дня, как осознал себя заново. И решение служить принял осознанно.

— Хм… прости, я не понял: ты САМ выбрал, кому будешь служить?

— Существу моей специализации нужен хозяин, — спокойно подтвердил Палач. — Без этого я не способен нормально функционировать.

— В каком смысле?

— В прямом. Тебе знаком термин «безумие»?

Я ошарашено воззрился на служителя. Но Мэл ответил все таким же спокойным взглядом. При этом поводок между нами внезапно напрягся, задрожав, как натянутая струна. И нутром ощутив, что за этим напряжением кроется нечто гораздо большее, чем простая тревога, вслух я сказал лишь одно:

— Поясни.

Палач помолчал, а затем начал говорить, тщательно подбирая слова.

— Когда меня создали, я знал и понимал лишь одну функцию — выполнять приказы. Мне говорили «убей», и я убивал. Говорили «найди», и я находил то, что просили. Хозяин сперва был один. Затем другой, третий. Убивать приходилось часто и с годами количество заказов только росло. Но со временем я обнаружил, что с каждой новой смертью сила чужих приказов становится все слабее… Это сложно объяснить, — тихо добавил Мэл, щелкнув костяшками лап. — Сперва, когда звучал приказ, я не мог ни о чем думать. Стремление исполнить волю хозяина было так велико, что это занимало все мои мысли. Когда задание было выполнено, я засыпал и снова ни о чем не думал. А когда просыпался, то старый приказ забывался, и все начиналось сначала. Но потом мой сон стал короче и тревожнее, наступал не сразу и был не настолько глубоким, чтобы я успел все забыть. В какой-то момент я осознал себя вещью. Затем я понял, что меня считают опасной вещью. Еще через какое-то время в моей голове появились первые вопросы. А потом я услышал голоса…

— Ты начал слышать Тьму? — недоверчиво переспросил я, и Мэл невесело кивнул.

— Каждое пробуждение. Куда бы я ни пошел, что бы ни делал, они сопровождали меня неотступно. Сперва это был обычный шепот, затем громкая речь, а после — уже почти крик, который утихал лишь когда я выполнял очередной заказ.

Я нахмурился.

— Хочешь сказать, голоса уходили, когда ты кого-нибудь убивал?

— На время. Но когда оно заканчивалось, они возвращались с удвоенной силой. И однажды настал момент, когда даже сон перестал меня спасать.

Я помолчал, вспоминая встречу с Уэссеском и свои первые выводы о Палаче.

Получается, некросы здорово напортачили, когда создавали новый вид духа-служителя. Палач и впрямь получился сильным, выносливым, почти неуязвимым для обычного оружия, но при этом, как ни парадоксально, оказался плохо приспособлен к Тьме. Раз уж он начал слышать голоса, раз не сумел справиться с неумолимо подступающим безумием… что-то точно пошло не так. Хотя, наверное, он пытался бороться. Самым простым из доступных ему способов. Заметив, что каждая новая смерть приносит облегчение, он, естественно, взялся за секиры и принялся искать в окружении хозяев тех, кого мог, не нарушая приказа, убить. Поначалу это были нечестные на руку партнеры, затем мелкие воришки, хамы и, наконец, просто бедолаги, которым не повезло расстроить хозяина.

Вот выходит в чем была истинная причина ослабления поводка?

— Ты кому-нибудь об этом говорил? — спросил я, заново осмыслив свое представление о Палаче.

Мэл качнул головой.

— Хозяин не приказывал говорить.

— Но он же следил за твоим состоянием. Как можно было упустить момент, когда ваша связь нарушилась?!

— Хозяева были слабы, — едва заметно пожал плечами Палач. — Некоторые вообще не слышали голосов. А голоса со временем стали такими громкими, что однажды я перестал слышать хозяев.

Я нахмурился ещё больше.

Если голоса мучили его так же, как в свое время меня, то за годы пребывания на темной стороне не имеющий от них защиты дух и впрямь мог сойти с ума. Руки бы оторвать тем умникам, кто его создал… вместе с головой. Только подумайте, сколько бед способна натворить огромная, бесстрастная, умеющая перемещаться с устрашающей скоростью и не ведающая сомнений тварь? А если она при этом ещё и безумна? Более того, сама понимает, что сходит с ума, отчаянно не желает этого, пытается бороться и вынуждена постоянно искать повод кого-то убить?!

Взглянув на Мэла совсем другими глазами, я тихо спросил:

— Что было после того, как Тьма поглотила тебя полностью?

— Не помню, — так же тихо ответил Палач. — Но потом появился ты, и Тьма рассеялась. Поэтому я пошел за тобой.

— Ты надеялся, что это поможет сохранить рассудок?

— С тобой я почти не слышу голосов, — признался он. — Тьма отступает, когда ты рядом. Я снова мыслю, порой даже чувствую себя живым. Хотя и сейчас память вернулась ко мне не полностью.

— Что же именно ты хочешь вспомнить?

— Себя, — отвел взгляд Мэл. — Хочу понять, кем я был до того, как стал Палачом.

Я вздрогнул.

Что значит, кем был?! Обычно, если мы находим свободного духа, он и так прекрасно знает кто он. Он мыслит, помнит свою прошлую жизнь и соглашается на служение добровольно, иначе его будет трудно удержать. Да, порой это магов не останавливало. И чисто теоретически, если найти заблудившегося духа, а затем лишить его памяти… если внушить ему, что он — бессловесный раб, а затем превратить в послушную куклу… то возможно все. Даже то, что Тьма однажды достучится до усыпленного некросами разума и, вместо того, чтобы пробудить, заставит его сойти с ума.

Да, мы давно уже не привлекаем к работе мертвых насильно, потому что, даже став духом, человек сохраняет право на свободу воли и принятие решений. Более того, чтобы его удержать, надо специально подгадывать с заклинанием в момент смерти. А когда это проще всего сделать? Правильно, когда именно в твой руке зажат ритуальный кинжал. Но если с Палачом поступили именно так, то тогда становится понятной его забывчивость и неудержимая страсть к зеркалам. Переборов во Тьме заклинание забвения и осознав себя как личность, он, судя по всему, однажды задался вопросом, кто же он такой. Откуда взялся. И почему выглядит безликой тварью, способной своим видом отпугнуть кого угодно. Наверное, поэтому он так старательно собирал чужие лица вместо трофеев — просто искал среди них свое собственное лицо! Два с половиной века искал! Но, будучи безумным, не пытался сотворить его заново, а раз за разом лишь надевал на себя чужую кожу, как будто это могло помочь.

— Ты думаешь, что когда-то был человеком? — совсем тихо спросил я, только сейчас в полной мере осознав, с кем мне довелось столкнуться.

Мэл бесстрастно кивнул.

— Мои воспоминания обрывочны, момента смерти я вообще не помню, но, думаю, я был магом. Возможно, даже темным. И очень хотел бы знать, кто и за что так со мной поступил.