Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
— Филип, ты знаешь, что сделало это ничтожество?!.. Этот… этот грубиян!
Филип успокоительно положил руки ей на плечи. — И вы тут, любовь моя? — Он был в отличном расположении духа: на губах еще играла полуулыбка — хорошо повеселился на охоте со своим новым другом. — Что же сделал этот злодей?
— Осмелился меня поцеловать!
В первый момент, Филип, похоже, не знал, как воспринять эту новость. Углы рта дрожали, казалось, он сейчас посмеется над хорошей шуткой. Потом его глаза сузились.
— Ах вот как? — Картмор наградил Кевина странным взглядом. — Это правда?
Кевин застыл. Он и сам уже не верил в то, что случилось — как он мог сказать "Да"? О, если б провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться!.. А лучше — не рождаться вовсе.
— Я предупреждала тебя, — верещала Дениза, — говорила, как странно он на меня смотрит, но ты, разумеется, не верил, думал, я слишком о себе воображаю. Как будто мое тщеславие нуждается в том, чтобы его подпитывал такой источник!
— Это ложь! — Во рту отчаянно пересохло.
— То есть, ты ее не целовал? — уточнил Филип.
Кевин не мог заставить себя произнести это слово. — Это я сделал, но…
— Ясно.
Друг отошел в темный угол библиотеки, туда, где пересекались тени двух книжных шкафов, встал спиной к ним с Денизой. В затянувшейся тишине, Кевин отмечал время, считая вдохи и выдохи. В голове — пустота.
— Ты собираешься что-нибудь сказать?! — выкрикнула наконец Дениза. Ее плечи были напряжены, руки сжаты в кулачки, голос дрожал от негодования.
Филип обернулся. — В первую очередь, — сказал он спокойно. — Ты должен попросить прощения у леди.
Дениза топнула ногой. — Мне не нужны его извинения!
— А чего ты хочешь? Его крови?
— Для начала!
Кевин уже готов был просить прощения хоть у самого черта. На плечи давила вина. Что должен подумать о нем Филип?! После всего, что тот для него сделал!.. Самое ужасное — прежние наговоры Денизы теперь звучали ужасающе убедительно, и сознание этого леденило.
— Я… я извиняюсь, — Язык примерзал к нёбу. — Я молю о прощении.
Он оказался под прицелом антрацитовых глаз — и эти глаза ненавидели. Родись Дениза мужчиной, они хорошо понимали бы друг друга, объясняясь на языке мечей.
А вот что творится в голове у Филипа, чьи мысли, казалось, витали где-то далеко, Кевин догадаться не мог.
— Так вот, я его не прощаю, — отрезала Дениза.
— Чего вы хотите, чтобы я вызвал его на дуэль? — Филип выглядел скорее усталым, чем злым — хороший знак. Или нет?.. За все это время, друг ни разу не взглянул на Кевина, и от этого становилось не по себе.
— Почему бы и нет? — настаивала Дениза. — Вы всегда побеждали его, победите и на этот раз.
— Мой отец запретил дуэли, под страхом смертной казни, помните? К тому же, Кевин ведь просит прощения.
Ему почудилось, или в этих словах — тень издевки?
— Этого недостаточно! — Дениза так стукнула себя веером по руке, что на смуглой коже осталась белая полоса.
Филип наконец повернулся к Кевину, но остановил взгляд где-то на его подбородке. — Проси прощения у леди. На коленях.
Ноги отказывались гнуться, но гордость здесь была ни при чем. Его сковала абсурдность ситуации — словно оказался вдруг в бредовом сне. Очнувшись, Кевин неуклюже опустился на паркет, чувствуя себя полным болваном. Что ж, поделом!
Дениза даже не посмотрела в его сторону. — Ваш дружок оскорбляет меня, а все, на что вы способны, это болтать языком! Если бы у меня был брат…
— Вы сидели бы дома под замком.
— Сегодня мне посчастливилось побывать в обществе двух отменных трусов! — На сей раз ее презрение было направлено на них обоих.
Дениза подобрала юбки и вышла, прямая как стрела, с высоко поднятой головой.
Они остались вдвоем, а на Кевина снова напал паралич. Он мог лишь беспомощно наблюдать за Филипом, который словно забыл о его существовании.
— Мне правда ужасно жаль… — пробормотал он наконец. — Она вывела меня из себя и… — Ты тоже меня взбесил, хотелось ему прибавить. Ты, отец, Делион, весь мир. — Все совсем не так…
Колени упирались в твердое дерево, и все равно казалось, что пол уходит из-под ног.
Филип дернул плечом. — Ты уже извинился. Все целуют Денизу. Чем ты хуже! — Он выглядел рассеянным. Поднял руку, словно хотел поправить кружево воротника, и позволил ей упасть. — Просто больше не делай так, пока дама сама не предложит. Ну а тогда, — ирония в его голосе стала едкой, — друг мой, уж решай сам.
Как объяснить то, чему не было объяснения? — Это была просто глупость. Я никогда… Я не собирался…
— Мы все полны сюрпризов, — заметил Филип невыразительно. — Ладно, забудем. В любом случае, мне пора идти. — Он начал разворачиваться, и вдруг посмотрел на Кевина в упор. — А ты все же сумел меня удивить. Поздравляю.
Потом вышел так быстро, что Кевин не успел вставить больше ни слова. Так и стоял на коленях, глядя вслед.
Мог ли Филип простить его столь легко? Неужели это все? Было бы проще, если бы друг его ударил.
Впрочем, за чем же дело стало? Он сделает это сам.
Тяжело поднявшись с колен, Кевин подошел к полкам. Деревянный угол — отлично! Он врезал по нему ребром ладони и едва не задохнулся. Ударил еще раз, еще… Бил так, чтобы не переломать кости — такого он позволить себе не мог — и все же рука уже горела. Стало чуть легче.
Дверь снова скрипнула. Вспышка надежды заставила его забыть о боли, но это была только Гвен.
Вид ее милого лица стал лишь новым укором его потрепанной совести.
— Дениза предупредила, что вам с ней надо поговорить… Но она ведь уже ушла? — Застенчивая, но доверчивая улыбка.
— Ушла… Простите, я сейчас тоже должен уйти. Он знал: надо собраться, рассказать Гвен о своих чувствах, быть может — превратить их отношения во что-то определенное. Но в этот момент был не более способен делать признания, чем исполнить менуэт.
Гвен не оскорбилась и не надула губы, как сделала бы любая другая. — Конечно, тогда побеседуем в другой раз.
Он быстро кивнул на прощание и вылетел из библиотеки. Понимая, что ведет себя как грубиян, неблагодарная тварь, что обижает девушку, которую сам же и позвал на свидание, сознавая все это, но желая лишь одного — забиться в темный угол и зализывать раны.
…Он сбежал из дворца, как побитый пес, прячась от людей, а портреты Картморов провожали его надменными взглядами, словно спрашивая, как сюда занесло такого, как он.
О, как должны сейчас ликовать высокородные сплетники и сплетницы!.. Кевин Грасс — еще один болван, пускающий слюни по Денизе, даже глупее прочих, потому что у него-то нет ни единого шанса. Небось, уже перемывают ему косточки, хихикают, качают головами. Они всегда смеялись над ним — но теперь у них есть стоящая причина.
А ведь ему придется встречаться с ними лицом к лицу. И с Денизой. И с Филипом….
Боги, а Гвен? При мысли о ней сводило скулы. Что должна она будет подумать, услышав из уст Денизы ее версию событий?? Скромный ухажер — это, может, и мило, но не тогда, когда он нескромен с другой!
Это Гвен он должен был поцеловать сегодня в библиотеке, и не так — настоящим поцелуем. Но что-то подсказывало, что это один из тех случаев, когда жизнь не дает вторых шансов — по крайней мере, таким, как он.
VII.
Все еще сгорая от бешенства, Ренэ отдернула занавес, загораживающий путь — и увидела две тени, слившиеся воедино на кушетке. Ее появление даже не заставило их сбиться с ритма.
— Распутники! — громко бросила Ренэ, отдернула вторую завесу… и едва не налетела на человека с подсвечником в руке. Бэзил!
В его черных глазах адскими огоньками отражалось неровное пламя свечи. На правой щеке проступало красное пятно. — Я знал, что это ваш милый голосок. Все эти распутники и свиньи… Вы никому не расквасили нос? — Он был без маски, золотую парчу сменил зеленый атласный дублет.
