Синельников и холодильник - Лях Андрей Георгиевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Этого я не застала, я тогда училась в другой школе. – Жанна даже вытянула шею в страстном желании убедить. – Но он как-то страшно унизил Сашу, заставил его убираться, Саша занимался у него в каком-то кружке, вырезал… я не помню… кажется, подводную лодку…
Я тяжело опустился на стул с красной подушечкой и бессмысленно уставился на облупленную раму окна. За окном ветер качал ветку тополя с тремя оставшимися почерневшими листьями. Истина имеет свой собственный, неповторимый аромат; ложь может выглядеть в двадцать раз убедительней, но такого аромата у нее нет, и здесь не ошибешься. Я понял, что ежик не врет и ничего не путает, и я на самом деле столкнулся с развязкой старинной школьной распри. Ко мне вдруг подступила невыносимая усталость, иметь дело с безумными – тяжкая работа.
– Мать вашу конем так нехорошо через семь гробов с присвистом! – заорал я. Все Светы стервы, все Жанны чокнутые, закон природы, ничего не поделаешь. – Вы были детьми, учились в школе тридцать лет назад, какого хрена? Да что бы там ни было, за это не убивают!
– Саша говорит, – патетически заявила Жанна, – что настоящая жизнь была именно тогда. Ну, и еще немного в студенческие годы, а дальше пошло уже сплошное корыстолюбие. Знаете, я тоже не понимаю этого странного напутствия: «Сегодня вы вступаете в жизнь…» А до этого что было? Смерть, что ли? – она выразительно пожала воробьиными плечиками.
– Что он за такой чертов Питер Пэн, – пробурчал я. – Вечно хочет оставаться ребенком? И народ при этом крошить?
Тут моя хозяйка поспешила сменить тему.
– Давайте я вас угощу чаем, – предложила она, вновь глядя на меня сияющими глазами. – У меня совершенно потрясающий цейлонский чай, представляете, настоящий, со Шри Ланки! Спорю, что вы такого даже не видели!
– Давайте, – согласился я. – И продолжим нашу изящную беседу. Кого еще он убил?
– Не знаю, – Жанна оглянулась на меня с прежним ужасом – невероятно, с какой скоростью менялись у нее настроения. – Кажется, еще этого парня… ну, который мучил его в армии. Скажите, что ему грозит? Что с ни могут сделать? Он ведь гениальный физик!
– Закон для всех одинаков. Вам не противно было во всем этом участвовать?
Она всхлипнула.
– Я и не участвовала. Он просто приходил и рассказывал. У него ведь никого нет…
– Ну хорошо, просто выслушивать все это?
Она хлюпнула громче. Вышло внушительно.
– Я даже не помню, когда его не любила…
Черт знает почему Жанна начала мне нравиться.
– Как по-вашему, его можно склонить к сотрудничеству?
Жанна зачарованно устремила взор в какие-то выси.
– Он обречен, я это знаю… И он знает… Вы опоздали, ему уже никто не нужен.
Хваленый чай оказался зверски ароматизирован, плотные, почти вязкие приторные запахи наполнили кухню. Тоска захлестнула меня еще острее.
– Жанна, вы ему указывали – как одеваться, что покупать из вещей?
Она взглянула на меня с изумлением:
– Конечно, нет. Какой же мужчина это потерпит? Я, правда, пыталась советовать… – тут до нее дошла суть вопроса, она поняла, но спрашивать ничего не стала, а радостно заулыбалась, чем понравилась мне еще больше. – Владимир… можно называть вас Володей? Володя, эта женщина вам не подходит. Поверьте, вы не будете с ней счастливы!
– Она очень красивая, – вздохнул я.
– Ну и что? – воскликнула Жанна, но теперь уже не шепотом, а во весь голос, – Володя, красота – ведь это на полгода! Ни в коем случае, послушайте меня, я знаю, что говорю!
– Ладно, пошли дальше. Записи Пономарева-старшего у него?
– Да, у Елены Александровны целый архив! Представляете, они сохранили его даже в блокаду! Он одно время хранился у меня, но теперь Саша все унес… Не знаю куда…
– Хорошо, а вам что-нибудь известно об информационном поле?
Она темпераментно потрясла головой.
– Я в этой физике ни бум-бум. А объяснять Саша не любит… и не умеет, учитель из него никакой…
Тут ее лицо осветилось прямо-таки материнской улыбкой.
– Это он вам велел во всем сознаваться?
– Он сказал, что я ни при чем, и мне ничего не будет.
– Хочется верить… Хорошо, слушайтесь вашего Сашу и рассказывайте дальше. Откуда в этой истории взялся Абрек? Ну, Реваз Чхаидзе, криминальный авторитет? Что у него за дела… с Сашей?
Глаза Жанны вновь наполнились слезами.
– Они страшно разругались… Саша пришел пьяный, обзывал сам себя последними словами, говорил – я трус, я дерьмо, надо было самому брать пистолет и идти рассчитаться, а я прячусь… Еще говорил про какие-то деньги… Резо – друг его отца, он им с Еленой Александровной очень помогал, он Сашу знает с детства…
– Когда был этот разговор?
– Во вторник… И Саша потом пропал. Забрал все документы, все фотографии, и уехал куда-то, и трубку не берет… Вы не знаете, где он?
– Хотел у вас спросить. А друг Резо не объявлялся?
– Нет… Скажите, что же, на свете вообще нет никакой справедливости? Такого физика, как Сашу, выгоняют с работы, он никому не нужен, а стоит ему наказать сволочей, как за них тут же заступается закон? Что будет со страной, если она не станет помогать таким, как Саша? Ну почему все так устроено?
– Справедливость стоит дорого, часто даже слишком дорого, – пробурчал я, и тут у меня зазвонил телефон.
– Бросай свои экзерсисы и возвращайся в Управление, – сказал Игорек. – Сработало, полыхнул твой куртец. Дед срочно всех требует к себе.
– Игорь, давай мне сюда машину и группу поддержки – пушки, камуфляж, полное маски-шоу. И чем быстрее, тем лучше. Все по правилам, с контрольным звонком. Я везу к нам девушку.
– Что там у тебя?
– Пока ничего, но боюсь, как бы гости не нагрянули… Давай.
Я захлопнул самсунговскую раскладушку и повернулся к Жанне.
– Собирайтесь, сударыня, я вас забираю.
– Куда? – с готовностью спросила она. Да, Сахно был прав, в этой женщине точно что-то есть. Интересно, кто ее родители?
– Поживете пока в казарме… в смысле, в общежитии, с охраной, пока все не уляжется. Если я не ошибаюсь, сюда с минуты на минуту явится дядя Реваз, его мальчики будут задавать вам те же вопросы, что и я, только другим тоном… Игры с заложниками в мои планы тоже не входят. Да, приготовьтесь, в любом случае вам придется рассказывать вашу историю еще не раз, устно и письменно… Поторопитесь, у нас мало времени.
Да, я вам доложу, это было зрелище. Экран большого монитора показывал мою куртку сразу в двух вариантах – издали, метров с пяти, и вблизи, так что можно было различить все мелкие складки и потертости. Вначале по темной коже побежали туманные сполохи, словно огоньки по углям гаснущего костра – секунду или две, а дальше расцвели огненные цветы, и из них во все стороны ударили струи пламени, словно из реактивных двигателей ракеты, и, подхваченная этими струями, куртка раскинула крылья и воспарила как Жар-птица – еще на секунду, и потом исчезла, а вслед за ней исчезла и картинка крупного плана – в окошке монитора побежала противная рябь.
– Камера не выдержала, – с непонятной досадой пояснил Игорек.
Зато вторая, дальняя камера уцелела, но показывать было уже нечего – только обгорелый скелет стула, да серые мохнатые хлопья пепла – они густо и величественно плавали в воздухе, и совсем не спешили опускаться на землю.
– Значит, так, – сказал Старик. – Во первых строках поблагодарим Володю и его интуицию. Сразу добавлю, что при всем том же хотелось бы видеть больше профессионализма. Владимир, у тебя все больше идет от наития, а это порочный метод.
Тут Старик сделал назидательную паузу, чтобы мы прониклись.
– Теперь текущий момент. Дело наше дрянь. Большую, брат, волну подняла твоя куртка. Переполошились все: и ФСБ – им мы сдуру сами все доложили, и ГРУ, и две комиссии, и черта в ступе; по моим каналам доносят, что и Абрек зашевелился – кстати, Володя, спасибо тебе за девушку, это ты верно сообразил. Короче, дети мои, сроку у нас до утра. Если мы за следующие шесть часов не найдем Сахно, его найдут без нас, и грош нам тогда цена, потому что проворонили мы свой шанс. Генерал Малышев обещает нам поддержку, но сверху давят, и руки у него связаны. Поэтому план такой. Мне придется бегать по начальству, изображать активность и гонять спецназ – на наше счастье, господа с чистыми руками свои холодные головы под не пойми что подставлять не спешат, и предпочитают подставлять наши, чтобы потом тихо-мирно, не запачкавшись, забрать у нас Сахно. Вот и пусть думают, что мы станем таскать для них каштаны из огня. Постараюсь проманежить их подольше.
