Месс-менд. Роман - Шагинян Мариэтта Сергеевна (книги регистрация онлайн .txt) 📗
- Одну-две бутылки портеру - вот что мне нужно,-пробормотал Кенворти, поднимаясь с колен и подходя к стойке.-Эй, хозяин, бутылочку портера, рюмочку горячительного и сандвич!
Но не успел он крикнуть эти слова, как глаза его встретились с вырученными глазами человека у стойки. Перед человеком лежала целая батарея восковых свечей. Слева от него находилась горка еловых веночков. Справа- - множество цветных лампад. Увы, Ник Кенворти был католиком и тотчас же сообразил, что он находится в католической капелле. Поджав губы, сыщик немедленно свернул пальцы горсточкой, опустил их в чашу со святой водой, перекрестился и попятился назад к выходу.
Много романов всевозможных авторов описывали и описывают лондонские туманы, производимые под защитой этих туманов преступления, поруганную невинность чужих жен, находящих у себя в постели чужих мужей, развенчанного политика, попадающего на важные заседания с опозданием на двадцать четыре часа, и тому подобные сюжеты. Но никому ни приходило в голову разгадать психологию несчастного, кто блуждает в тумане только потому, что ему решительно некуда идти.
Кенворти был поставлен именно в такое положение. Измученный до последней степени, и отекшими ногами и руками, залепленный туманом до куриной Слепоты, Кенворти решил наконец вернуться в католическую часовню, чтоб просидеть в ней до утра.
- Там, по крайней мере, сухо и есть где поспать,- шептал он себе под нос, переползая от фонаря к фонарю и держа путь прямо на католическую капеллу.
На этот раз однако он решил быть на высоте положения, а потому немедленно подошел к чаше со святой водой, обмакнул в нее пальцы, перекрестился и стал благочестиво молиться, раздумывая, как бы eмy выбрать углок потеплее.
- Сударь, не закажете ли чего? - раздав лось над его ухом.
- Молебен, - отвечал Кенворти, опуская руку за кошельком.
Но тут справа и слева от него грянули неистовые взрывы хохота.
- Охо-хо-хо! - орал кто-то диким голосом. - Гляжу я, братцы мои, пришел человек, руки в пивную полоскательницу, перекрестился на ливерную колбасу и давай… хо-хо-хо-хо, - давай молиться под самым хвостом у копченого зайца.
Ник Кенворти вздрогнул и оглянулся. Вокруг него были чистые деревянные столики, курившиеся в табачном дыму. Издалека доносилось позвякивание стаканов, и мерцали огоньки трубок. Прямо под его носом висел жирный копченый заячий зад, благоухавший помещичьим домом и рождественскими каникулами. Сыщик готов был вторично перекреститься от радости.
- Джентльмены, - крикнул он весело, - коли кто хочет помолиться вместе со мной за этим самым столиком, милости просим! Половой! Портеру, порцию копченого зайца, сандвичей и… и… - он оглядел стойку, - И рюмочку горячительного.
Спустя час знаменитый сыщик отмолил все свои грехи, судя по сияющему выражению его лица и блеску кончика носа. Он требовал всё меньше и меньше портеру и все больше и больше горячительного, исходя из правильных соображений о мере емкости собственного желудка. Наконец наступил час закрытия портерной. Увы! Это был ночной час, а на лондонских улицах туман и не думал рассеиваться.
Посетители один за другим, зажигая фонари и чаще, чем надо кивая головами, выбрались из уютного погребка в ночную сырость и мрак. Одни Ник Кенворти и не думал трогаться с места. Сидя против - рюмочки, он бормотал проклятия судье Смиту и его недотроге дочери, Всемирному банку, Лестраду и даже самому майору Кавендишу.
- Сударь, вам надо выйти вон, - вежливо проговорил хозяин портерной, - у нас строгие правила. Хоть вы и не изволили докушать, но полиция, сударь…
- Я сам полиция! - икая, отозвался сыщик, бросив ему в лицо свой полицейский билет.Если… гм… сижу тут и пью…, ик, то не потому, что мне… ик… это нравится. Ничуть. Я выслеживаю преступника.
Хозяин портерной обомлел от ужаса.
- В таком! случае, сэр, разрешите послать за констэблем,вам на подмогу, сэр!. Мы притворим с улицы ставни, и вы сможете, сэр, сидеть тут хоть до утра.
Проговорив это дрожащим голосом, испуганный хозяин послал полового за констэблем, закрыл ставни, спрятал выручку в несгораемый шкаф, а остатки винами закусок в ледник, деликатно oставив, как будто невзначай, на стойке пару другую бутылочек для служителей закона. И лишь после этого отправился на покой.
Констэбль между, тем, громыхая официальной сбруей и наручниками, сунутыми в карман для преступника, не замедлил явиться, обменялся с сыщиком рукопожатием и, заметив разницу в настроении между собою и мистером Кенворти, тотчас же решил урегулировать этот вопрос. Через короткое время жидкость в обеих смежных сосудах, выражаясь терминами физики, стояла на одинаковой высоте, а бутылкй перешли со стойки на столик. Объяснив друг другу множество биографических моментов, причем сыщик узнал, что констэбля колотит жена, а констэбль узнал, что сыщику отказала мисс Пэгги Смит, прехорошенькая мордашка, - оба мирно заснули на плече друг у друга.
Созвездия текут над Лондоном точь в точь так же, как над Евфратом. Положенное число рабочих часов, отведенных лондонской ночи, давным-давно истекло, хотя тот же туман мешает утренней смене и заставляет подагрическую старуху сверхурочно торчать на небе вместе со всеми своими инструментами в виде облаков, копоти, мглы, смрада и сырости.
- Уф! - пробормотал Ник Кенворти, пробуждаясь от стука стаканов и прихода первого посетителя. То был маленький мальчик с папкой реклам и афиш, в одной руке, с ведерком клея в другой. Он сунул кисть в ведро, смазал стену, наклеил на нее яркий плакат и отправился орудовать дальше. Сыщик вытаращился на плакат, протер глаза и вздрогнул, впервые почувствовав себя трезвым: мистер Мэкар предлагал англичанам свои кепки, открывая тайну мыса Макара!
Между тем второй посетитель осторожно нащупывал дверь в пивную. Он, по видимому, - только что с поезда. Лицо его носит следы бессонницы и усталости. Через руку перекинута нетто помятое и скомканное, напоминающее дорожный плед. Коленки вымазаны кирпичной пылью. Костюм продран и помят.
Войдя наконец в портерную и пугливо оглянувшись по сторонам, путник пробрался, к стойке и тихим голосом попросил себе стакан крепкого кофе.
В ту же минуту Кенворти, как лев, кинулся на него и дико заорал констэблю:
- Наручники! Преступник!
Копетэбль, воспрянув от сна, выхватил наручники, и, несмотря на мастерской бокс, прыжки, пинки и дикое сопротивление неизвестного джентльмена, он был наконец свален с ног не без дружеской поддержки хозяина портерной и на, руки его надеты блестящие наручники.
- Что, ехидна? Что, ящерица? - торжествующим голосом проревел Ник Кенворти, глядя в лицо побледневшему и взбешенному Бобу Друку. - Думаешь, от знаменитого сыщика Кенворти можно удрать? Погоди же! Вести его, вслед за мной в Скотланд-Ярд!
Потом Ник Кенворти подошел к плакату, сорвал его со стены, сунул себе в карман и проговорил фразу, ставшую впоследствии исторической:
- Сыщик Кенворти одним ударом уничтожает трех зайцев!
(Загадка для детей первой и второй ступени: где третий заяц?)
31. НА ВЕЛИКОМ КАРАВАННОМ ПУТИ В БАГДАД
До городка Мескене караван Гонореску добрался как будто благополучно. Не было никаких признаков бунта со стороны связанных молодых особ и никаких жестов возмущения со стороны миссионера. На тайном совещании со своим секретарем и евнухом румынский князь решил оставить все, как оно есть, покуда караван доберется до сказочного города Багдада.
- Там мы! найдем опору у американцев и сможем избавиться от проклятой венки,-мрачно решил Гонореску, - а до тех пор делайте вид, что уступили. Не сердите английского попа. Берегите кожу и полноту девиц, чтоб они не… покрылись пятнами от крику. А самое главное- надо остерегаться привлечь внимание курдов и бедуинов.
Что правда - то правда. Последнее замечание было, как нельзя более кстати. Вот уже три года бедуины, курды и дикое арабское племя анзах разбойничали на всем пути от Алеппо до Кербелы и Багдада.
