Последствия больших разговоров (СИ) - Барышева Мария Александровна (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Ей показалось, что в данной ситуации фраза прозвучала невероятно глупо, но хозяйка арбуза тоже сдвинула брови - озадаченно-заинтересованно.
- Так ты верующая, детонька?
- Ну, как вам сказать, - Шталь пожала плечами, думая о том, что известные ей цитаты из "Песни песней" приводить не стоит. - Нахожусь на распутье. Хочу изменить свою недостойную жизнь. Сами видите, во что я превратилась. Сижу вот, думаю.
- Так встреча наша и есть промысел божий! - торжественно провозгласила женщина и полезла в свою объемистую сумку. - У нас проводят набор на библейское обучение, приходите, послушайте - уверена, вы найдете ответы на мучающие вас вопросы. Слово Бога, Библия, уже сейчас изменяет жизнь людей, и те, кто следуют ему в своей жизни, становятся добрыми, любящими и высоконравственными. Это подданные Царства Бога! Если хотите пережить конец этой нечестивой системы - приходите...
Эша, прищурившись и подобравшись на скамейке, стреляла глазами то на копошащуюся в сумочке руку, то на цепочку, обвивавшую морщинистую шею женщины и сбегавшую в небольшое декольте, но вскакивать не спешила. Хозяйка арбуза не подходила под описание Лжеца - ей-ей не подходила. Ее никак нельзя было назвать "божьим одуванчиком".
Рука женщины вынырнула из сумочки, держа в пухлых пальцах тощую брошюрку с надписью "Пусть придет твое Царство", и в тот же момент между Шталь и арбузом вдруг приземлился старший Оружейник, сдвинув Эшу к концу скамейки и чуть не уронив ее на асфальт.
- Ой! - испуганно сказала подданная царства Бога, широко раскрыв глаза навстречу Михаилу. - Вы кто?
- Мой папа, - сообщила Шталь. - Он тоже хочет изменить свою жизнь.
- Да, я папа, - согласился Михаил, принял брошюру из разжавшихся пальцев и взглянул на оборот. С другой стороны от владелицы арбуза на скамейку опустился Марк или Максим Зеленцов и озарился приветливой улыбкой.
- И он ваш родственник? - с легкой дрожью в голосе осведомилась женщина.
- Отчим, - признался Зеленцов. - Двоюродный. Да вы не пугайтесь, бабушка, мы и вправду интересуемся. Заблудшие души, так сказать. Вы нас просветите чуток, может, и пожертвуем чего. Можно мне тоже такую книжечку?
Обрадованная женщина с энтузиазмом распахнула сумку, а Зеленцов и Михаил тотчас стрельнули в Шталь вопросительными взглядами. Эша склонилась к уху Оружейника, попутно заметив, что автобусная остановка вдруг как-то совершенно незаметно заполнилась ейщаровскими сотрудниками, которые пребывали в незначительном отдалении, предельно равнодушно поглядывая на скамейку. Ближе прочих расположилась Алла, рука которой совершенно естественным образом частично скрылась за полой расстегнутого светлого пиджака.
- Это не она, - шепнула Шталь, и Михаил чуть дернул левой бровью, давая понять, что ему и так прекрасно это известно. - Не факт, Миша, твоя теория может быть неправильной. Но бабка чешет, как по писаному, без особой веры... к тому же, она точно разозлилась на арбуз. Старушка, о которой он говорил, не может злиться.
Занятно, старушка, любящая всех и вся, передала вирус Лжеца старичку, который всех и вся ненавидел. Вот уж воистину, неисповедимы пути господни!
Хотя, ничего занятного, если подумать.
Зеленцов, тем временем, обменял брошюрку на крупную купюру, вследствие чего собеседница, совершенно забыв про арбуз, извлекла из сумки целую пачку брошюрок, восторженно поясняя Зеленцову, какой замечательный он сделал выбор. Михаил кивнул Эше - мол, все хорошо, валяй дальше.
- Знаете, мы на днях уже, кажется, общались с одной из ваших... э-э... духовных сестер... правильно так говорить?
- Конечно, - великодушно сказала владелица арбуза, в данный момент больше заинтересованная укладыванием зеленцовской купюры в свой кошелечек.
- Только она постарше вас, по-моему. Вот здесь же, на Пушкинской мы с ней разговаривали, и нас настолько поразила глубина ее веры, - Шталь прикрыла веки, подбирая нужные слова, - и то, насколько доброжелательно она относится к окружающему миру. Я прежде такого не встречала, это удивительно. Нам бы хотелось еще раз с ней встретиться, она... она могла бы мне помочь. Но я не нашла ее тут сегодня.
- Ну так у меня вон сколько брошюрок, а адрес школы на обороте.
- А вы, бабушка, мне еще книжечек этих дайте, - Зеленцов протянул еще одну купюру, и на сей раз женщина поглядела на него с легким испугом.
- Ой, а вы не бандиты?!
- Он участковый, - сообщил Михаил. - Пытается приобщить молодежь нашего района к духовной жизни. А то сами знаете, что сейчас творится! Коллегу вашу найти бы нам, она лекцию обещала прочитать, а адресок затерялся.
- Да лекцию-то много кто... - женщина замялась. - Ну не знаю... А как ее зовут?
- Имя тоже затерялось, - сказала Шталь. - Ну она такая... такая... старушка. Добрая, милая... кроткая. Рассказывала, что из города уезжала совсем недавно... может, опять уехала?..
- Да вроде никто из наших, кого я знаю, не уезжал, - ее подошедшая подруга протянула женщине огромный синий пакет и опустилась на освободившуюся часть скамейки, с которой немедленно галантно вскочил Зеленцов. - Алевтина разве, так она уж с месяц у внука в Вологде гостит. А больше никто, вроде, - она покачала головой, поудобней пристраивая на коленях забинтованную левую руку. Михаил взглянул на Шталь, и она увидела в его глазах усталое разочарование. Разумеется, с чего они вообще взяли, что выбранная Лжецом старушка куда-то уезжала из города? Кто угодно мог привезти крест и передать ей... Но, во-первых, глубоко верующий человек не возьмет крест у кого угодно. Во-вторых, если она безвыездно живет в Шае, как Лжец вообще смог о ней узнать? Он ведь должен был лично изучить человека, которому доверит ответственную миссию по заражению шайских вещей. А может, крест привез священник? Он же и рассказал про какую-нибудь из своих прихожанок. Эша сморщилась, осознавая, что начинает невероятно глубоко во всем этом запутываться, после чего скорчила Оружейнику свирепую гримасу, давая понять, что сдаваться еще рано. Разочарование в глазах Михаила немедленно сменилось воодушевлением, и Шталь мысленно невольно хохотнула. Похоже, вера Михаила в нее после последних событий возросла стократ.
Но разве можно в столь важном деле цепляться за арбуз? Это просто арбуз. Кто угодно мог уронить перед ней арбуз. Или бутылку газировки. Сам свалиться.
- Зачем ты запер меня в машине? - шепнула она Михаилу.
- Я не запирал, - удивленно прошелестел Оружейник.
- Нет, запер. Окно приоткрыл, а все двери были закрыты.
- Да? Черт, это я, наверное, машинально.
Михаил запер ее в машине, и она выбралась из нее именно тогда, когда веселая тетка в поисках сигареты брела к фонтану, чтобы, встретившись с ней, осознать, насколько сильно она сама хочет курить, и пошарить в карманах, которыми до сей поры не интересовалась, найти там деньги и направиться к тому ларьку, который ближе, и присесть на единственную свободную скамейку возле него, перед которой спустя десять минут порвался пакет с арбузом у женщины, которая агитирует за библейские курсы. Ничего не значащая цепочка случайностей? Или план ее безмолвной собеседницы, в очередной раз не оставшейся равнодушной?
- Ну, мы, пожалуй, пойдем, - пухлая женщина принялась закатывать арбуз в пакет. - Вы подходите, если надумаете.
- С десяти до шести, - добавила ее подруга, изучая свою забинтованную руку так, словно это было величайшее произведение искусства. - Кстати, вы не знаете, дороги уже открыли?
- Дороги? - хором насторожилась троица из института сетевязания.
- Дороги-то из города перекрыты - второй день уж... Сестра моя так расстраивается из-за этого - она ведь почти каждое утро на прогулку ездит, - она опустила руку и закивала своей пухлой соратнице, потеряв интерес к прочим собеседникам. - Прямо лица на ней нет. Я ей говорю - ты, Зина, обожди, дороги-то не навсегда закрыли, откроют - как же ж, город-то живой.
