"Фантастика 2023-77". Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Сухов Лео (книга бесплатный формат .TXT, .FB2) 📗
НеЖора повернул ключ, и я первым зашел внутрь.
— С кого начнешь? — спросил он, вставая перед крайней дверью.
— Мне бы с пленными поговорить, с не нашими. — объяснил ему я.
— Ха! Откуда они у нас? Их отдельно держали, пока не выпустили. — ухмыльнулся неЖора, раскручивая на пальце связку ключей.
— Как выпустили? — не поверил я. Когда у Василича спрашивал, он ничего такого не говорил.
— Ну, может, не выпустили, может ещё куда перевезли, но только в станице их точно нет, я сам видел как они в машины грузились. — то что неЖора говорит серьёзно, я видел, поэтому переспрашивать не стал.
— Ну так что, смотреть станешь? — не дождавшись от меня реакции, поторопил он.
Разглядывать местный уголовный элемент, желания не было, но раз уж пришёл...
— Буду. Показывай. — кивнул я.
НеЖора щёлкнул щеколдой, и приоткрыл окошко в двери.
Я заглянул внутрь. Небольшая комната на четыре кровати, стол, два стула, отгороженный ширмой санузел, и зарешеченное окно. За столом сидят двое, — в карты играют, один лежит на кровати, и ещё один стоит у окна. Лица все знакомые, никого из новеньких здесь нет.
Следующие две камеры тоже были населены местными персонажами, а вот в четвертой, одиночной, я увидел того, кого никак не должен был здесь увидеть.
— А этот откуда? — спросил я у неЖоры.
Тот заглянул в окошко, хмыкнул, и очень неохотно поведал что этого арестанта месяц назад привёз Василич.
— Открывай, мне поговорить с ним надо. — не совсем представляя за каким хреном Василич это сделал, я решил что лучше узнать напрямую, без посредников.
— Не могу. — набычился неЖора. — Василич сказал никого к нему не пускать...
— Ко мне это не относится. Открывай давай! — отмахнулся я.
НеЖора недоверчиво хмыкнул, но погромыхав связкой ключей, нашёл нужный и дважды провернул его в замочной скважине.
— Если что, тебя тут не было. — буркнул он, и добавил чуть погодя, — только не задерживайся, а то мало ли...
Задерживаться я не планировал, как и вообще ничего не планировал. Поэтому забрал у неЖоры ключи, и выпроводив его, зашёл в камеру.
— Вот прямо дежавю... Здорово!
— Здоровей видали... — отозвался Раиль.
За то время что я его не видел, он заметно поправился, чувствовалось что кормили здесь неплохо, тем более в одиночке.
И хотя радости от моего визита он явно не испытал, но и прогонять не стал, отнесясь достаточно нейтрально.
— Как ты тут оказался? — задал я первый вопрос, на что он только усмехнулся.
— Да вот, отдохнуть решил. Здесь же как в санатории. Кормят три раза в день, сплю сколько хочу. Прогулки опять же...
— Я заметил.
— Тогда чего спрашиваешь?
— Я тебя сюда не запихивал, сам только с кровати поднялся, вон, — показал я лыжную палку, — с тросточкой хожу.
Раиль промолчал.
— Ты помнишь что было тем утром?
— Тем, это каким?
— Не придуряйся.
— А... Ты про ТО утро... Так бы сразу и сказал. Нет, не помню.
Как выяснилось в дальнейшем, с ним и его людьми всё произошло точно так же, как с нашими. Поэтому вспомнить Раиль мог только то, что случилось уже после того как он пришёл в себя здесь, в станице.
Причём у него «окно беспамятства» продлилось много дольше.
Ни о нашей встрече, ни о том как оказался здесь, ни о танке, — он не знал вообще ни о чём. По его словам, они нашли полуразрушенную деревеньку, и хотели обустроиться в ней, и последнее что он помнил, то как поставил машину возле выбранного для постоя дома, и сильно захотел спать.
«Уснул в одном месте, а проснулся в другом». — описывал он свои ощущения.
Вот и выходило, что толку, от нашей с ним встречи, нет никакой, разве что я теперь знаю о том, что он тоже в станице. А смысл? Мне и без этого знания нормально жилось, ну вот, теперь знаю. И чего? Я чувствовал что вокруг происходит что-то нехорошее, и концентрация этого нехорошего с каждым днём становится всё больше и больше. Теперь вот, ещё один звоночек.
— Ну ладно. — поднялся я, — попытаюсь что-нибудь для тебя сделать. Хотя... Сам же видишь что происходит. Даже не знаю, получиться ли?
— Я не шутил, когда говорил что мне всё нравится. — неожиданно заявил Раиль. — Не надо ничего делать, я себя за решеткой лучше чувствую. Спокойнее. Чем меньше контактов, тем лучше для всех.
Уже выходя на улицу, я подумал что во многом он прав. Сидя здесь, у него больше шансов остаться в живых. Как, и от кого исходит угроза, я не знал, но буквально чуял приближение чего-то совсем нехорошего.
Вернувшись домой, я упал на кровать и проспал до следующего утра. Пешие прогулки может и полезны, но очень выматывают.
Так прошёл один день, второй, третий. Я просыпался, делал дела по дому, ходил куда-нибудь, и снова ложился спать. Выходило что сплю я около восемнадцати часов в сутки, и всего шесть провожу, бодрствуя. Почему так происходит, я не знал. Но сопротивляться не мог.
В качестве эксперимента на четвертый день решил никуда не ходить, но результат был тот же. Выдержав без сна чуть больше обычного, я вырубился, не дойдя до кровати.
Так, день за днём, я провёл почти месяц. Проснусь, пошеркаюсь по дому, на улицу выйду, и снова в кровать.
Сказать что больной, не скажешь. Никаких проблем с организмом не было, разве что снова показалось что нюх улучшился, и видеть стал чётче, в том числе и ночью. Но это такое, не совсем объективное наблюдение.
А в станице меж тем кипела жизнь. С некоторых пор не было и дня чтобы кто-нибудь не пришёл из степи. Приходили и маленькими кучками, и побольше. Бывало в день по нескольку групп появлялось. Все они просили убежища, и готовы были на всё, ради крыши над головой и куска хлеба.
Сам я не лез никуда, не было ни сил, ни желания. Но Аня каждый день уходила в больницу, и приносила свежие новости. За три недели, по моим подсчётам, станица приросла почти тысячей человек. И теперь это были не одни только женщины с детьми. Пятьдесят на пятьдесят — так характеризовала пополнение Аня.
Поначалу всех обыскивали, как минимум забирая оружие, но потом пошли послабления, и новые члены общины вливались почти безо всяких ограничений.
Единственно, не хватало места. Новенькие заняли все брошенные дома, все хозяйственные постройки и вообще все пустующие помещения.
Но всё равно не помещались, а учитывая что поток «входящих» не ослабевал, надо было в срочном порядке что-то решать.
Строить, — не из чего. Леса по рекам не особо много, да и не строевой он, в основном ива, да тополь. Возле станицы клёны ещё. Поэтому, — так я думал, остаётся восстанавливать здание клуба, и размещать новых жителей в нём. Ну а что, три этажа, если с умом подойти, можно кучу народа поселить.
Пока мы приняли порядка полутора тысяч, и где-то треть остаётся без крыши над головой. Можно, конечно, распихать по жилым домам, потеснить буржуинов — как после революции делали, но по мне, так проще клуб восстановить, а уже на будущий год — если доживём, что-то думать.
Но человек предполагает, а бог располагает. Беда пришла откуда не ждали.
Первое что я ощутил — растерянность. Я и так в последнее время себя недочеловеком чувствовал, а тут вообще. Когда Аня постучала в окно, и сообщила мне о случившемся, — не поверил, думал шутит, или ошибка какая-то. Но говорила она на полном серьёзе, и как бы я не хотел чтобы это оказалось неправдой, всё было по-настоящему.
Вчера вечером в больницу притащили ребенка с высокой температурой. Он тяжело дышал, постоянно кашлял, и всё указывало на обыкновенный бронхит. Его встретили, провели необходимые манипуляции, и положили в палату. А чуть позже, примерно через полчаса, привезли ещё двоих с теми же симптомами, молодого парня из новеньких, и пожилую женщину. Парень ещё мог самостоятельно передвигаться, а женщина уже слегла и только хрипела. До палаты её не дотащили, умерла.
Дальше — больше. Больных несли, везли, кто-то приходил сам. К утру почти все свободные места оказались забиты, и людей стали укладывать в коридорах. Врачи делали всё что могли, но могли они немного. Не хватало лекарств, анализы сделать невозможно, похожих по симптоматике болезней пруд пруди, и без конкретного понимания боролись только с последствиями. Давали что-то от кашля, сбивали температуру, ставили банки и компрессы. К моменту когда Аня ушла, умерло уже девять человек.
