S-T-I-K-S. Игры на выживание (СИ) - Собинин Николай (читать книги полные TXT) 📗
Сознание снова плавало в черной, густой жиже, постепенно проваливаясь все глубже. Туда, где нет ничего, кроме всепоглощающего чувства голода. Там нет места радости, печали, счастью или грусти. Один лишь необъятный голод, который было невозможно утолить, как бы сильно ты не старался.
«Мне нужно всплыть! Я должен вырваться из этого места прямо сейчас! Иначе останусь тут навечно…»
Но тягучая субстанция, густая и черная, как смола, не желала его отпускать.
— Еда! Едааааа!
– Заткнись!
– ЕДА! ЕДА!!!
Нечеловеческий, жуткий зов, проникал в каждый уголок сознания, заполняя собой все вокруг. Казалось, в мире больше не существовало ничего, кроме этого простого слова, которое давило на него тяжелей тысячетонного пресса. Он напряг все свои силы.
– Иди … нахрен… урод …гребаный!
Черная жижа с чавканьем расступилась.
Кто-то очень настойчивый бил в барабан внутри его черепной коробки, одновременно с этим буравя в ней несколько сквозных дыр с помощью перфоратора. Дикарь понял, что сидит на еще теплом трупе и держит во рту кусок сырого, плохо пережеванного мяса. Его стошнило кровью и ошметками чужой требухи.
– Пошел ты, ублюдок! Хрен тебе с маслом, а не еда!
Тело плохо слушалось, каждое движение вызывало вспышки непереносимой боли в его готовых закипеть мозгах. Руки скользили по лужам еще теплой крови. Пошатываясь, он полз на четвереньках вперед, перебарывая волю Чужого внутри себя. Дикарь понимал, что сил у него остается все меньше. Впрочем, как и времени — еще немного и Голод заберет его тело и разум себе. И на этот раз навсегда.
Он разодрал себе ладони и колени об бетонный пол, абсолютно не чувствуя боли. Просто полз вперед, к своей цели, мешая собственную кровь с чужой, преодолевая сопротивление монстра внутри себя.
Каждая клеточка тела умоляла сдаться, прекратить сопротивление, остановить адскую боль, которая терзала его мозг. Но Дикарь знал — пока он движется, он еще жив.
Лоб гулко ударился об монументальный письменный стол. Внутри левого ящика — небольшой хромированный сейф. Дрожащие, окровавленные пальцы с трудом попадают по круглым клавишам с цифрами.
– 7…10…
В мозгу очередная вспышка невыносимой боли, по сравнению с которой, все, что было раньше – полная ерунда.
— 4…12…
Раскаленный гвоздь вонзился в темя, прожигая голову насквозь.
— 8…21…
Глаза слишком большие, чтобы уместиться в глазницах, поэтому постепенно начинают вылезать наружу.
— 6…
Электронный замок пискнул, отпирая сейф, и Дикарь, напрягая последние крохи оставшихся у него сил, выгреб содержимое на пол. Вот оно — резная продолговатая шкатулка из белой кости, напоминающая школьный пенал. Он едва не выронил ее из трясущихся рук, прежде чем удалось открыть.
С трудом подцепив содержимое шкатулки, Дикарь ядовито ухмыльнулся и отправил заначку лидера «чертей» себе в рот. Если Улье есть боги, сегодня они определенно на его стороне. От желудка по всему телу прокатилась теплая волна, унося с собой судороги и боль. В голове полыхнула сверхновая, выжигая чуждое сознание из его мозга, и он вновь вырубился, соскользнув на холодный пол.
Неизвестно, сколько Дикарь провалялся в отключке. Но очнулся он все там же – на полу рядом со столом. Он прислушался к себе и удивлением осознал, что чувствует себя значительно лучше. Голова все еще была тяжелой после перенапряжения из-за огромных объемов чужих воспоминаний, осевших внутри нее, но, ни выжигающей мозг боли, ни надоедливых голодных воплей в его сознании больше не было. Кваз глубоко и с наслаждением вздохнул.
Внутри шкатулки из кости, хранившейся в сейфе, хранился белый, перламутровый шарик идеальной круглой формы. Дикарь подумал о том, что ему стоило поблагодарить почившего в бозе Тритона. Тот был столь любезен, что не толькопоказал ему в своих воспоминаниях наличие в собственных запасах белой жемчужины, но и продемонстрировал код доступа к своему сейфу.
Лидеру «чертей» пришлось пахать, как проклятому, чтобы заполучить это сокровище в свои руки. Год назад один из скребберов вышел из сплошной черноты на Удавке прямиком на автоматизированную турель внешников, оборвавшей его скорбный путь очередью снарядов с сердечником из обедненного урана. С помощью одной из доставшихся им с трупа хозяина Улья белых жемчужин «полосатые» решили замотивировать подконтрольные им группировки муров. Тритон целый год вынужден был вылизывать им ботинки, заваливая хозяев «материалом» сверх поставленных планов. Однако, своего он добился. С помощью «белки» главмур планировал в ближайшем будущем завершить целую серию приемов черного и красного жемчуга, неизбежно повлекшего бы за собой обращение в кваза. Однако, прием белого жемчуга отсекал все риски. Это должно было вознести его на вершину пищевой цепочки иммунных жителей Улья. Вот только не срослось. Далеко не все двери стоят того, чтобы их открывать.
Дикарь поднялся с пола и уселся в мягкое, офисное кресло. Вывел из гибернации тихо загудевший кулером комп Тритона, пробежался по иконкам рабочего стола. Сегодня удача явно была на его стороне – интересующее его приложение было уже открыто ранее, не пришлось лишний раз напрягать голову, стараясь выудить из нее очередной пароль. Тритон был редкостным параноиком, так что оставленная им в свернутом положении небольшая утилита, позволявшая подключаться к хабу системы видеонаблюдения за периметром и внутренними помещениями базы муров Дикаря ни капли не удивила. Мертвый лидер ренегатов не гнушался подсматривать за своей армией и слушать о чем они треплются между собой. Впрочем, учитывая специфику его дара, ему и впрямь приходилось постоянно держать руку на пульсе, иначе проблемы были гарантированы. Дикарь пощелкал мышкой, выводя картинку с разных камер, но следов тревоги среди муров не обнаружил. Похоже, они не привыкли без спроса нарушать покой главаря, пока тот занят обращением в «свою веру» очередного кандидата. И, учитывая характер Тритона, в этом нет ничего удивительного. На их месте Дикарь тоже старался бы держаться от такого начальника подальше. Впрочем, это не касалось людей с «промытыми» мозгами. Их лояльность Тритону была абсолютной. И Дикаря сильно волновал вопрос, что же станет с этой лояльностью теперь, когда контролер умер. Ответа на этот вопрос у него пока не было.
Но, похоже, что сейчас все силы были брошены на спешную погрузку конвоя для внешников, который, судя по картинке системы видеонаблюдения, вот-вот должен был покинуть территорию базы. Дикарь поднял трубку телефонного аппарата и нажал клавишу набора последнего номера.
– Аврору ко мне! – он старался говорить так, чтобы интонация и тембр голоса не слишком отличались от хозяина этого кабинета. На том конце что-то невнятно вякнули в ответ, и Дикарь опустил трубку на рычаг.
Окровавленные, частично обглоданные трупы, неряшливой кучей лежали в луже почерневшей крови, от вида которой и его снова замутило. Но он силой воли подавил позыв, принявшись глубоко и часто дышать. Блевать сейчас явно не стоило, ведь он без понятия, как долго будет усваиваться «белка» в его организме. Лучше не рисковать. Он с трудом перевернул труп одного из охранников, стянул с него автомат, которым тот так и не успел воспользоваться. Голод напоследок сослужил для него неплохую службу, устранив сразу трех отморозков с его пути. Оружие, оказавшееся одной из модификаций израильского «Галила», сейчас основательно измазалось в кровище. Ладно, не в его положении крутить носом. Не стоило забывать, что он находился в самом сердце базы ренегатов, под завязку напичканной мурами. Перебарывая дурноту, он выдернул из разгрузки несколько запасных магазинов, после чего подошел к входной двери и притаился за ней.
Некоторое время ничего не происходило, потом он услышал за толстой железной дверью легкую поступь и напрягся. Дверь скрипнула, пропуская внутрь стройную девушку в камуфляже. Лица ее Дикарь не видел.
