Разборки третьего уровня - Головачев Василий Васильевич (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Начальник «Смерша» понял, что речь идет о директоре ФСБ, но лишь приподнял бровь, ожидая продолжения. Потом все же спросил:
– Что у них случилось? Уж не сработал ли «Стопкрим»?
Ивакин посмотрел в глаза Дикого. Иногда ему казалось, что генерал читает его мысли.
О деятельности «Стопкрима», или «Чистилища», как его называли, организации «суровой, но справедливой», заговорили вслух. Большинство, доведенное беспределом преступности до отчаяния, открыто одобряло эту деятельность, а для чиновничьей рати, опиравшейся на систему, установленную партдемократическим режимом, которую представлял госаппарат, практически сросшийся с организованной преступностью, настали плохие времена.
За «чистильщиками» из «Стопкрима», начавшего войну с преступностью, но при этом явно попиравшего закон, началась настоящая охота. К мафии и ворам в законе присоединились и силы милиции, угрозыск, Генпрокуратура, Управление по борьбе с организованной преступностью и даже Федеральная безопасность. Но «Стопкрим» не оставлял следов и не совершил ни одного промаха, за который можно было зацепиться и выйти хотя бы на исполнителей, не говоря уж о руководстве. В защищенности организация не уступала даже таким мощным конторам, как ФСБ или внешняя разведка.
– Так в чем дело, Борис Иванович? – нахмурился Дикой. – Чего молчишь? «Стопкрим» где-то наследил?
– И да, и нет. С одной стороны, «чистильщики» действительно вышли на прокуратуру Нагатинской префектуры, с другой – не это главное. К Панову обратился начальник ГУБО с просьбой о помощи, он подозревает у себя «глаза» и «уши» Купола.
Дикой кивнул и, не задав ни единого вопроса заместителю, включил компьютер и набрал запрос на вход в сеть МВД. Через минуту пришел ответ, генерал прочитал его, вздернув бровь, откинулся в кресле, засунув ладони под мышки.
– У нагатинцев-то рыльце в пушку, а? Но почему Панов решил, что мы имеем агентов класса «супер»? Откуда он знает, кто есть «ху» в военной контрразведке?
Ивакин почесал кончик носа.
– Наверное, профи Панова работают не хуже наших.
– Хороший ответ. И все-таки, Борис Иванович, вы решили ему помочь. Почему?
Ивакин не удивился прозорливости Дикого, сам будучи неплохим психологом.
– Потому что Купол, как и «Стопкрим», не остановится на достигнутом. Если дать им волю, они скоро доберутся и до руководства ФСБ, и до Минобороны, и до аппарата президента. И тогда «командовать парадом» в стране будут только эти две структуры. Хотелось бы принять кое-какие превентивные меры. Хотя я лично «чистильщиков» понимаю: нынешнее положение в верхних эшелонах власти терпеть больше нельзя, ведь даже силовые министерства коррумпированы сверху донизу.
– Вы правы, – задумчиво проговорил Дикой. – Но я даю «добро» не только из-за этого. Нынешнее положение в стране – это унижение великой державы, великого народа, и что самое ужасное – уничтожение его творческого и духовного потенциала. Хотя голосующий за коммунистов «гегемон» абсолютно не понимает, какая это трагедия. Извините за сентенцию. Итак, что мы знаем о Куполе?
– Что Купол – это конгломерат мафии и государственных структур. Достоверной же информации – «зеро».
– А о «Чистилище»?
– Столько же, если не меньше. Это организация типа «невидимка» с мощной эшелонированной подстраховкой. Судя по почерку, дилетантов в ее рядах нет. Скорее всего работают на нее бывшие спецы УВД, ФСБ и внешней разведки – в качестве аналитиков, тактических руководителей, инструкторов и так далее, а исполнители – профи рукопашного боя.
Ивакин не знал, что повторил соображения на эту тему своего начальника.
– Стратегическое же управление составляет теневой кабинет из пяти – семи человек, вхожих в высшие коридоры госвласти.
– Союз семи рыжих… – пробормотал генерал, виновато сморщившись. – Шутка такая, извините. Самое плохое, что «чистильщики» пользуются одобрением масс, а это немаловажный психологический фактор. Им будут помогать, несмотря на давление представителей закона, потому что создан прецедент: зло наказуемо, и наказуемо неотвратимо, притом скоро, без судебно-юридической волокиты. Конечно, деятельность «Стопкрима» раздута прессой, но в народе крепнет уверенность, что такие болезни, как разгул преступности и коррупция, лечатся только смертью. – Валентин Анатольевич помолчал. – Иногда в это хочется верить и самому.
Теперь они умолкли оба. Ивакин с разрешения Дикого закурил.
– К сожалению, жизнь убеждает нас, что человека не переделаешь. Вряд ли агрессивность и эгоизм излечимы: как волка ни корми, он все равно в лес смотрит.
– Существует мнение, что человек – имаго, куколка того существа, которое из него в конце концов вылупится. И будет это существо изначально добрым и умным.
– И в это хотелось бы верить, – слабо улыбнулся Валентин Анатольевич. – Но к делу. Как вы собираетесь помогать Панову?
– Для операции «Утечка» я вызвал ганфайтера-перехватчика. – Ивакин помял подбородок, погасил окурок в пепельнице. – Он три года находился «на грунте». Класс – «абсолют».
– У нас несколько перехватчиков, но агентов класса «абсолют» я что-то не припомню. А по должности обязан бы знать. Кого именно вы активизировали?
– Матвея Соболева. Это мой резерв. Но вы должны знать: «абсолютники» почти неподконтрольны. Мало того, что работников этого уровня практически нельзя убрать, их невозможно и заставить работать под чьим бы то ни было руководством. Они индивидуалы до мозга костей.
– Ну, это не главная наша беда. Я, кстати, хотел предложить ганфайтерный вариант по «Утечке». Но Соболева я не знаю. Ему можно доверить оба задания сразу – наше и пановское? И как вы сформулируете ему второе, по «Стопкриму»?
– Никак пока. Задание ему выдаст сам Панов. Но я уверен, что Соболев захочет выйти на верхи «Чистилища» и Купола, выяснить их планы. Что будет дальше, не знает никто. Что касается Соболева, то он сейчас мугэй-мумэй, если пользоваться терминами кэмпо. Для всех он – охранник на рязанском радиозаводе. С виду не силач, на самом деле – барс, в совершенстве владеет русбоем, кэмпо, айкидо, ниндзюцу. За шесть лет – четырнадцать успешных перехватов особо опасных, но это еще до вашего прихода. Имя его, конечно, нигде не фигурирует.
– Вы меня заинтриговали, Борис Иванович. – Дикой покачал головой. – Не подставляем ли мы такого ценного спеца? Ему придется решать, что делать с полученными данными. В принципе это еще не будет означать конец «Стопкрима» или Купола, возможностей уйти в подполье у них хватает. Но у «чистильщиков» меньше шансов, они и так ходят по лезвию бритвы: стоит раз ошибиться, убрать невинного, скажем, – и народ перестанет им верить. А вера – нравственная база для любого института власти. И не только нравственная, но и политическая. Нечем станет оправдывать насилие.
– В наше время, по-моему, ни один институт не оглядывается на моральную сторону. А грубость и насилие вообще рассматриваются как элементы соревнования, обеспечивающие выживание.
Генерал бросил взгляд на часы.
– Вы философ, Борис Иванович. Не пугайтесь, это похвала. Я даю «добро» на ваш эксперимент. Еще кто-нибудь знает о вызове Соболева?
– Никто. О его существовании будут знать только трое: вы, я да Панов.
– Тогда, может, не будем рисковать все-таки и «Утечку» поручим другому агенту?
– Само следствие и так ведут другие следователи, а Соболев перехватчик, волкодав. Когда следствие подтвердит виновность подозреваемых, тогда в операцию включится Соболев, чтобы выполнить чистый захват.
Валентин Анатольевич стер с дисплея прежний текст и набрал код выдачи информации по делу утечки новейших образцов оружия со склада экспериментального завода «Арсенал».
– Что ж, это наша работа, и за нее спросят не с Управлений «Т» или «СО» ФСБ, а с нас. Давайте поработаем. Вы уверены, что к похищению причастен батальон «Щит»?
– Уверен. Однако Соболев для того и вызван, чтобы проверить это… своими методами.
– Честно говоря, сомневаюсь, под силу ли это одному человеку, даже «суперу».
