От чужих берегов - Круз Андрей "El Rojo" (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
– Как внизу? – спросил я в рацию.
– Пусто,– послышался голос Сэма.– Дрика разбирается с приборами, а я проверю каюты и двигательный отсек. Но вроде тихо, и ничем не пахнет.
– Это радует,– честно сказал я, после чего спросил: – Дрика, ты что узнала?
– Подожди, я свяжусь,– отрезала она.
Голос сосредоточенный – я влез не вовремя. Ладно, посмотрим дальше, что тут есть. Перегнулся через ограждение мостика, глянул на бак лодки. Пусто, только три откидных сиденья. Курилка, что ли? Ладно, не столь важно. Пошел вниз, чуть не споткнувшись на трапе о кота и не свалившись. На хвост все же наступил, отчего Тигр злобно взмявкнул и убежал куда-то вдоль борта. Оскорбился типа.
– Вау,– сказал я после того, как зашел в кают-компанию, или, как здесь называют – главный салон.
Такая ненавязчивая роскошь… скорее, все же навязчивая. Дерево непростых пород, ткани, расписанные вручную, кожа кремового цвета. Огромный вообще-то салон, метров… не меньше десяти в длину. Тут и столовая, и гостиная. И даже закуток-кабинет с компьютерным столом и спутниковым телефоном.
Капитанский мостик здесь был выражен в виде отдельной зоны главного салона, которую можно было отгородить раздвижной перегородкой. Три высоких вращающихся кресла у приборной панели, множество экранов, блок предохранителей за темным стеклом. За креслами – большой диван, где вполне можно спать.
Дрика обернулась, когда я вошел, но сразу возвратилась к своим делам. Я молча, чтобы не мешать, подошел к столу с компьютером, обратил внимание на пачку визитных карточек в держателе. Все одинаковые, значит, хозяйские. Взглянул.
Эмблема с прыгающим тигром и не слишком соответствующая ей надпись: «Шмоткин и Лейбович, адвокатская фирма», а чуть ниже – «Сэмьюэл Шмоткин, партнер». Рядом валялся буклет, который заинтересовал. «Специализация на исках по травмам и ранениям. Травмы позвоночника, сотрясение мозга, утрата трудоспособности, калькуляция ущерба и компенсаций». Ага, теперь понятно, почему тигр на эмблеме,– по-другому на таком не заработаешь, просто кидаться на всех тигром приходится. Самый паскудный слой самой паскудной американской прослойки населения – адвокатов.
– Шмоткин, я забрал твою яхту, козел,– сказал я по-русски, уставившись на фото сверкающего вставными зубами довольно молодого носатого мужика в синем костюме с красным галстуком, держащегося за руку нью-йоркского мэра.– А если бы ты здесь был, я бы тебя выкинул за борт, как вещь бесполезную и, пожалуй, вредную. Подай на меня в суд.
– Что? – обернулась Дрика.
– Да так, ничего. Мы забрали яхту адвоката. Не боишься?
– Пусть в суд подает,– буркнула она, вновь отвернувшись к приборам.
– Ага, на тебя подашь,– усмехнулся я и пошел на корму – надо было, чтобы кто-то все же поглядывал на пирс, а то так какого-нибудь мутанта вполне проворонить можно: будет обидно.
29 апреля, вторник, утро. Нью-Йорк Сити, США
Когда Сэм вышел на палубу, явно пораженный до глубины души увиденным, а заодно несущий в руках три отличных японских спиннинга, я спустился в каюты сам – посмотреть. Их было три, все оформленные в разных стилях, назойливо роскошные, экипированные плазменными телевизорами, хай-эндной музыкой и прочими малыми радостями честного труженика юридического фронта. Осматривал я их больше с целью выяснить, что можно безболезненно выбросить за борт с целью облегчения яхты и ради возможности принять дополнительное топливо в бочках. Пользоваться втроем тремя спальнями нам все равно не удастся – есть такая вещь, как посменные вахты, да и подвахтенному, то есть «бодрствующей смене», лучше спать поближе к штурвалу, то есть на диванчике в рубке. Так что как минимум две спальни нам тоже не нужны, а в совокупности они вполне способны дать нам тонну лишнего веса, если считать все шкафы-кровати-электронику.
Когда я вернулся в салон, Дрика сообщила:
– Лодка почти новая, ей четыре года. В танках есть около тонны топлива, может взять еще четырнадцать с лишним.
– А что с дальностью?
– Примерно три тысячи пятьсот морских миль, хватит до самого Амстердама,– сказала она.– Если ничего неожиданного не случится. Но мы можем еще и бочки загрузить, верно?
– Верно,– радостно подтвердил я, обнадеженный со всех сторон.– Выбросим все к чертовой матери отсюда и загрузим. Правда, есть еще момент…
– Какой? – насторожилась она.
– У нас мало воды.
– Здесь бак почти на четыре тонны пресной,– сказала Дрика таким тоном, что вроде проблема решилась сама собой.
– А они в нем есть, эти самые четыре тонны? – поинтересовался я.
– Нет…
– А где их теперь брать? Не думаю, что водопровод работает. Сколько времени будем добираться? Если по оптимистическому сценарию?
– Круизная скорость по мануалу…– она потрясла небольшой, но толстой книгой,– равна десяти узлам, значит…
Она глубоко задумалась, поэтому я чуть поторопил события, спросив:
– Двести сорок миль в сутки? И всего около трех тысяч миль ходу? Так?
– Да.
– Примерно две недели, если грубо,– выдал я результат.– Надо иметь как минимум три литра в день на человека. Желательно намного больше. Бытовую воду можно, черт с ней, из реки накачать, подняться по течению чуть выше только, и опреснитель здесь есть, насколько я понимаю.
– Опреснитель есть, но для начала неплохо бы заправиться,– сказала Дрика.– Потом встанем на якорь в тихом месте и будем думать насчет воды. Что-нибудь придумаем. Плохо, что воду обычно сливают: с других лодок не наберешь.
Запустить двигатель «Проныры», названного, видать, в честь бывшего владельца, удалось без труда. Да и вывести судно из марины, управляя им с «летящего мостика» тоже оказалось не слишком сложно, как мне показалось,– даже я бы справился. Подруливающие двигатели аккуратно развернули яхту почти на месте, направив ее носом вдоль дока, а затем она медленно и величественно пошла по неширокому проходу, плавно заворачивая в створ. Тут я немного испугался, когда мне показалось, что лодка собирается боднуть противоположную стенку, но потом успокоился – траектория разворота оказалась намного круче ожидаемой, и судно вышло со стоянки.
Труднее оказалось пришвартоваться к заправочному доку: мы чуть не дважды описали круг по Гудзону, прежде чем Дрике удалось направить «Проныру» на оптимальную траекторию. Все это время она, судя по всему, ругалась по-фламандски, но я их ругательств не знал и оценить не мог. Надо будет как-нибудь расспросить поподробней.
В конце концов и с этим справились. Оставили Дрику на борту осваивать новую матчасть, а сами выбрались на плоскую площадку заправочного дока. Вот будет прикол, если тут полно солярки, а мы столько мучились.
Прикола не вышло: топлива не было ни литра. Похоже, что весь его запас кто-то откачал – благо это совсем нетрудно, док виден прямо с реки.
А потом случилось целое событие – я сам встал за штурвал «Туга». Дурь, конечно, но надо когда-то и начинать. Отшвартовался, запустил дизель, примерился к подрулькам, сдвинул сектор газа на самый малый ход и медленно тронул лодку с места.
Ощущения были странные – вроде бы все просто, но с заметным запаздыванием: каждый маневр приходится заказывать заранее. Когда скорость немного увеличилась – испугался, побоялся врезаться в лодку напротив, до которой было еще метров двадцать. Я скинул обороты, но оказалось, что зря: поворот штурвала плюс подруливающий двигатель ситуацию легко исправили – завернули нос налево. Поэтому я опять сдвинул рычаг вперед и повел лодку по тому маршруту, по которому только что вышел «Проныра».
– Дрика, швартуемся к большому заправочному доку, где ночевали,– оповестил я ее.– Там будем перекачивать – здесь не смогу к тебе притереться. Боюсь.
– Хорошо,– лаконично ответила она на мое честное заявление.
Я опять задумался над вопросом: насколько удачной была идея самостоятельно встать за штурвал – и решил, что удачной,– начинать точно надо, и чем раньше – тем лучше. Я океан собрался пересечь, неплохо бы и штурвал крутить научиться. Так, для разнообразия.
