Если бы я был вампиром - Кош Алекс (лучшие книги .TXT) 📗
— Поговорим, — махнул рукой Вельхеор. — Только ты недолго. Мне скоро домой пора уходить, а я ещё должен убедиться, что младшему ничего не угрожает…
Хм… младший — это, видимо, я. В общем-то в сравнении с его тремя тысячами лет я не то что младший, я младенец ещё. Но всё равно не очень приятно.
— Кстати, о безопасности, — неожиданно вспомнил я. — Меня же это…
— Отравили, — кивнул Вельхеор. — Всё уже сделано. Желудок, конечно, немного покрутит, но жить будешь.
Я облегчённо вздохнул, на радостях проглотив хотевшее вырваться высказывание на тему «да разве ж это жизнь?»
Как можно вздыхать, не имея лёгких, — тоже тот ещё вопросец.
— Тогда поговорим, — смилостивился я и грузно сел на подобие алтаря. Не потому, что устал (чему уставать-то?), а потому, что просто привык говорить на серьёзные темы, сидя на чём-нибудь удобном. А что для каменной статуи может быть удобнее, чем каменный же постамент?
Вельхеор брезгливо оттолкнул ногой спящего спецназовца и выудил прямо из воздуха небольшой, но удобный деревянный стул.
Колдун лишь поднял бровь и проделал ту же самую операцию.
Вот жуки-то, а о бедной ходячей статуе никто не позаботился и даже стульчика не предложил. Ну и что, что вешу я десяток тон? Всё равно обидно.
— Ну давай, рассказывай, как ты дошёл до такой жизни, — спросил Вельхеор таким тоном, будто являлся обвинителем в суде. Может быть, это именно так и было. Сейчас решалась судьба Колдуна, и Вельхеор, вполне возможно, на этом процессе был и обвинителем, и судьёй, и палачом.
— Детства своего я не помню, — послушно начал излагать Колдун. — Хотя, как мне говорили мои знакомые, которых, кстати, я тоже не мог вспомнить, они (в смысле родители) у меня были. Мне рассказывали, что я ударился головой и потерял память. Где и как я ударился, я также не помнил и не помню до сих пор, а характер повреждений доктора определить не смогли. Да и доктора-то тогда были так… врачеватели-теоретики. Ни снимков не сделали, ни анализов не взяли… год тогда был где-то 1701-й, если не ошибаюсь.
— Ну, ты как Дунька Маклауд, — не удержал я нервного порыва глупо пошутить. — Головы никому не рубил?
Вельхеор удивлённо посмотрел на меня, явно не поняв шутки. Да и откуда ему знать-то? За то время, что он был в моём мире, разве ж поймёшь чего? А вот Колдун понял и лишь грустно усмехнулся в ответ, скорее просто из приличия.
— Ага, щас. Останется только один.
Вельхеор ещё раз удивлённо хлопнул глазами.
— Слышь, ты бы юбку поправил, — неожиданно сказал Колдун, глянув на Вельхеора.
— А что такое? — удивился тот. — Что-то не так?
— Знаешь ли, ты похож на извращенца, — пояснил Колдун.
Вельхеор аж подпрыгнул.
— Спасибо за комплимент, конечно, но тогда уж это не я, а Виктор. Я-то тут при чём?
— Ни при чём, ни при чём, — не выдержал я издевательств над собой. — А юбку поправь.
— Поздно вообще-то уже, — неожиданно передумал Колдун и повернулся ко мне. — Ты чего вообще так вырядился-то?
Я передёрнул каменными плечами:
— Заставили меня. И сюда приехать тоже заставили. Эта ваша Вельма, ведьма проклятая. Она ещё и смыться умудрилась.
— А… — отмахнулся Колдун. — Да ладно. Чего она сделает-то? Она была моей ученицей всего-то десяток лет и, видимо, решила, что стала достаточно крутой, чтобы тягаться со мной. Толку-то? Если бы я захотел, то я бы её как комара прихлопнул, только неинтересно это как-то.
— А меня, значит, убивать интересно?! — разозлился я.
— Ещё как, — отчего-то обрадовался Колдун. — До сих пор никак убить не могу. А ведь положено.
— Кем это? — осторожно поинтересовался я, слегка поостыв.
— Жанром положено, — объяснил Колдун.
Я слегка опешил:
— Не понял.
— Видишь ли, последнюю сотню лет я разыгрываю сценарии, в которых играю ту или иную роль. Когда-то я играл героев, когда-то помощников героев, я играл в политические, экономические игры. Чёрт побери, если бы не эти игры, я бы спятил от скуки.
— Та-а-ак, — протянул я, переваривая полученную информацию. — И какой же жанр был в моём романе?
— Современная фантастика с элементами боевика.
— А почему именно такой? — ударил я кулаком по алтарю, и он явственно хрустнул, но пока что остался цел. — Почему было не выбрать эротику, а? Я бы порадовался. Или там любовный роман? Почему фантастика?!
Я чуть ли не сорвался на крик. Шутка ли, кто-то играет с тобой как с оловянным солдатиком.
— Так ведь это неинтересно, — подал голос Вельхеор. — Я правильно понял?
Колдун радостно кивнул.
— Значит, — ещё больше распалился я, — ты тут сюжетец развиваешь, да? А ты у нас, я полагаю, герой?
— Я? Э нет. — Колдун брезгливо поморщился. — Тошнит меня уже от этого героизма. Захотелось вот мне злодея сыграть. Никогда не играл, а тут вот захотелось вдруг.
— А ты у него, выходит, герой, — хлопнул меня по каменному плечу Вельхеор. — Тебе это должно льстить.
— Ага, весь мир театр, — пробурчал я, — а люди в нём актёры. Но у меня вопрос такой: а кто же режиссёр?
На время воцарилась тишина, а затем послышались одинокие аплодисменты. Хлопал Колдун.
— Зришь в корень.
— Вот и ладушки, — потёр руки Вельхеор. — И какой же конец у этого романа?
— Печальный. Ведь это же «современный» роман. А в современности чаще побеждают силы зла, нежели света.
— Но не в данном случае, — напряжённо, чуть ли не по слогам произнёс Вельхеор, буравя Колдуна острым взглядом.
— Не в этом, — вздохнул Колдун. — Под влиянием непредвиденных обстоятельств придётся закончить роман хеппи-эндом.
— Так бы и сразу, — кивнул Вельхеор. — Пора мне уже. Дела, знаете ли.
— Но у меня есть условие, — поспешил добавить Колдун.
— Какое это условие? — чуть ли не в один голос проговорили мы с Вельхеором.
— Объясни мне, где я тебя видел?
Мы с Вельхеором переглянулись. Вернее, он бросил взгляд на мою каменную голову, я-то и так смотрел на него.
— Меня? — одновременно спросили мы.
— Нет, именно тебя. — Он ткнул пальцем в Вельхеора. — Не Виктора Светлова, а тебя. Ты вообще-то кто?
— О-о-о, это долгая история, — вздохнул Вельхеор.
— А я не тороплюсь, — заверил Колдун.
— Зато я тороплюсь, — отрезал Вельхеор.
Атмосфера начала накаляться.
— Эй, ребята, — поспешил вмешаться я. — Удивляюсь я, на вас глядя. Живут чёрте сколько, а ведут себя как дети.
Вельхеор обиженно насупился, а Колдун, напротив, даже обрадовался:
— Правильно, вот поэтому мы себя так и ведём. Разве ж серьёзный человек сможет выдержать тяжесть веков? Да что там, вспомним пресловутого бога. Разве он не вёл себя как ребёнок, то разрушая, то создавая? Если он и существует, то он именно вечный ребёнок, потому что всезнающее существо просто не смогло бы жить. Представьте себе жизнь, если вы знаете всё. Не просто всё, а всё. Нет жизни. Жизнь — это развитие. А какое развитие будет без любопытства? У всех свои средства борьбы с повседневностью, но именно долгоживущие должны достигнуть в этом совершенства, иначе им не выжить. Вот я, — Колдун скромно вздёрнул подбородок, — нашёл свой способ, я создаю сюжеты. Не в книгах, не в кино, а в реальном мире.
— Мысль довольно интересная, — задумчиво пробормотал Вельхеор. — Нужно будет подумать на досуге.
— Кстати, не сочтите за бестактность. — Колдун кашлянул. — А сколько вам лет?
— Двадцать один, — ответил я, хотя отлично знал, что вопрос задан вовсе не мне.
— Три тысячи двадцать один, — поправил Вельхеор.
Ну дела! Эк у нас с ним совпало-то. Ой неспроста это.
— Ясно, — слегка осел Колдун.
Ага! А самоуверенности-то у него мигом поубавилось. Так-то. Мы постарше будем. Хм… что-то я уже себя с Вельхеором стал ассоциировать. Свыкся, что ли?
— Ладно, мне действительно пора, — сказал Вельхеор, поднимаясь со стула. — Пусть тебе всё Виктор расскажет, если захочет. Я думаю, мы пришли к взаимопониманию и больше никого бить по мозгам не придётся.
