Крысиными тропами (СИ) - Волков Олег Александрович "volkov-o-a" (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
Подслушанные разговоры между легионерами и членами экипажа «Гангалы» развеяли последние сомнения – других языков на Ксинэе, кроме дитарского, действительно нет. Майор и солдат говорили на нём слишком легко, слишком чисто и чуть-чуть неправильно. То есть именно так, как говорят на родном языке.
За четыре дня привычка валяться под контейнером без дела въелась в подкорку. Ну, разве что, сейчас желудок довольно урчит и вовсю переваривает банан. Виант блаженно улыбнулся. Очень скоро нужно будет затолкать в себя вторую половинку банана. Да и какие у него могут быть дела? Это один из недостатков крысы как персонажа компьютерной игры: вокруг Вианта может твориться всё, что угодно, вплоть до ядерной войны и нашествия инопланетян. Только крыса не имеет ни малейшей возможности оказать на происходящее хоть какое-то влияние. Хотя, с другой стороны, может быть это не недостаток, а главное достоинство крысы?
Группа досмотра топала тяжёлыми ботинками по палубе «Гангалы» не меньше часа. Это много, если учесть, что в местном часе почти два с половиной реальных часа. Виант успел доесть банан и прикончить самую короткую надкушенную сосиску. Наконец, матрос по имени Наг Вудин сказала коку, что легионеры убрались с борта контейнеровоза к чёртовой матери. Словно подтверждая его слова, заработал главный двигатель «Гангалы», судно тронулось с места. Да и вертолёты больше не гоняют по палубе рукотворные торнадо. Ради такого дела не грех раньше времени съесть конфетку с нугой и карамельку в шоколаде.
К разочарованию Вианта, второго завтрака не было. Даже хуже – обед задержался на целый час. Матросы подлатали бело-красный навес и заново натянули его. Кок Ямор принёс чистые скатерти и новую посуду. Экипаж не сколько уплетал суп и макароны, сколько переживал вслух досмотр посреди океана. Виант узнал много пикантных подробностей о сексуальной жизни легионеров. Но это ладно. Больше всего удивила и озадачила какая-то база на Аните, естественном спутнике Ксинэи. Но, увы, никто из членов экипажа «Гангалы» так и не объяснил, что это такое. Хотя все дружно пожелали ей провалиться в недра естественного спутника к чертям собачим.
И что это за таинственная база? Виант так и эдак раскидывал мозгами, однако в голову не пришла ни одна вразумительная мысль. Насколько он успел понять, виртуальная цивилизация Ксинэи несколько более развита реальной Земли. В этом мире люди плотно освоили не только околопланетное пространство, но и естественный спутник. По обрывкам разговоров можно догадаться, что пилотируемые космические корабли достигли самых дальних планет этой звёздной системы. Причём не просто достигли, а создали кое-где постоянные поселения, может быть даже колонии. Это говорит о том, что очень скоро даже дальние планеты будут втянуты в зону прямого экономического интереса государств Ксинэи.
Хотя, какой смысл ломать голову над тем, что ему, возможно, и не суждено понять. Анекдот, да и только, Виант криво улыбнулся. Когда в славном городе Сумоане у него была возможность следить за международными новостями, он не знал дитарского языка. Ну а когда местное наречие достаточно прочно осело в его голове, Виант пустился в путь. А в дороге следить за новостями не с руки – пожрать бы. Единственное, что он знает наверняка – ядерная война будет. А вот когда она начнётся, как именно и что станет поводом вдавить ядерную кнопку до упора – бог его знает. Виант поднялся с места. Лучше сгонять под соседний контейнер, облегчиться и взяться за вторую варёную сосиску.
Глава 28. Хлеб в обмен на зрелища
В контейнере с Кавией, крутой и дорогой тачкой с кожаным салоном и кондиционером, как обычно царит чернильная темнота. Виант валяется на брезенте, что укрывает машину. Ночное зрение работает великолепно. Только, увы, вместе с окружающим миром душа располосована теми же чёрно-белыми тонами.
Если сказать проще, то Виант чувствует себя хреново. Тошнота и слабость мучают его не хуже средневековых инквизиторов. Время от времени тело покрывает липкий холодный пот. И без врачей понятно, в чём дело — морская болезнь.
Два дня назад, когда его тело в первый раз покрылось холодным липким потом, Виант очень боялся умереть. Смерть в компьютерной игре автоматически переносится в реальность. Крысам врач, ну или хотя бы ветеринар, не полагается. Зато теперь Виант только и мечтает о том, чтобы, наконец, сдохнуть. Терпеть тошноту и слабость нет больше сил. От решительного броска за борт «Гангалы» его отделяют дыра в полу и пять метров по влажной и скользкой палубе до фальшборта.
Увы и ах, праздник живота продолжался недолго. Нежданная проверка «Гангалы» по среди океана четыре дня назад помогла от души запастись едой. Виант очень надеялся, что провианта хватит до самой Ослябии, порта на берегу материка Биора. Но! Злой рок сыграл с ним злую шутку. Вечером, едва «Гангала» обогнула мыс Вей, крайнюю северную точку материка Пинака, на море разыгрался нешуточный шторм.
«Гангала» — достаточно крупное судно. Даже при свежем ветре и волнении качка на палубе почти незаметна. Другое дело настоящий тропический шторм. Контейнеровоз принялся ощутимо качаться с борта на борт, с носа на корму и обратно. Будто и этого мало, натужно заскрипели снасти, распорки и твистлоки (конусы, что соединяют крупнотоннажные контейнеры между собой). Ржавый скрип едва не расколол голову.
На собственную беду Виант слишком поздно сообразил затащить запасы еды в контейнер с машиной. А когда опомнился, то было слишком поздно. Вместе с сильным ветром «Гангалу» накрыл проливной дождь. «Кафе» на палубе свернули. Кок Ямор торопливо убрал посуду, скатерти, стулья и поднял навес. По палубе потекли ручьи и реки. То, что Виант не успел затолкать в контейнер, смыло водой.
Виант с тоской и горечью наблюдал, как еда, дорогие сердцу и желудку запасы, благополучно стекли через щели под фальшбортом в бушующее море. Первыми на корм акулам уплыли лёгкие конфеты в герметичной упаковке. Но и это ещё не самое страшное.
Морская болезнь едва не вывернула Вианта наизнанку. Наружу вылетело всё, что он успел съесть, но не успел переварить. И в довершении у него начисто пропал аппетит. Виант пытался, пытался, но только даже самые маленькие и аппетитные кусочки сосиски или хлеба почти тут же вылетали обратно из рта вместе с горькой слюной и желчью.
К утру шторм стих, контейнеровоз перестал качаться с боку на бок и с носа на корму. Виант с трудом запихнул в себя небольшой кусочек кукурузного хлеба. Но, с наступление темноты, «Гангалу» накрыла «вторая серия».
Небесная свистопляска, качка и ржавый скрип продолжаются четвёртые сутки. То, что Виант так и не успел запихать в себя, в тёплом и влажном климате тропиков покрылось чёрной плесенью. Виант было понадеялся на иммунитет крысы как персонажа компьютерной игры, только едва не траванулся. Раза три, если не все пять, он пил и пил дождевую воду, его основательно выворачивало на изнанку и он снова пил и пил, пока окончательно не вычистил желудок до зеркального блеска. От греха подальше Виант выбросил остатки еды в дыру в полу контейнера. Поток дождевой воды тут же унёс чёрные от плесени куски хлеба в море.
Приступы головокружения не дают толком поспать. Виант мешком костей и шерсти валяется на брезенте. В голове пульсирует лишь одно желание — тихо и быстро сдохнуть. Явь и сон перемешиваются между собой. Он то ли спит, то ли молча пялится на серый брезент.
В очередной раз Виант то ли проснулся, то ли очнутся. Тело с превеликим трудом приподнялось на лапах. Если он стоит, значит не спит — простейший логический вывод помог осознать собственное состояние. Виант неуверенно сполз, почти скатился, со складок брезента на стальной пол контейнера. Вроде как качка закончилась. Окружающий мир больше не норовит треснуть по лбу стенкой контейнера, а то и полом.
Точно не качает. Виант в прямом смысле этого слова вывалился из дыры в полу контейнера. Крысиный нос больно ткнулся в стальную палубу. Шторм, слава богу, утих. Там, снаружи, над «Гангалой», во всю сияет прекрасная Таяна, местная звезда. Виант едва добрёл до привычного места у стойки контейнера. На небе, как по заказу, ни одной тучки, только синий пресиний небосклон. Кок Фока Ямор вновь «открыл уличное кафе». Вокруг столов с белоснежными скатертями расставлены стулья. А над ними на ветру слабо шевелится бело-красный навес.
