Заключенный на воле (СИ) - Маккуин Дональд (чтение книг .TXT) 📗
Дафанил прервал его:
— Вы зря потратили время.
— Почему, ваше высочество? Вы считаете, что Этасалоу не пойдет на сделку?
— Конечно, он пойдет. А вот вы — нет.
На лице Лэннета отобразилась легкая насмешка.
— И вновь, ваше высочество, — почему?
— Не знаю.
Дафанил склонил голову набок, и Лэннету на миг показалось, что он смотрит на голографию императора в юности. Пристальный взгляд Дафанила был устремлен прямо в глаза Лэннету, однако когда принц заговорил, в его тоне сквозило лукавство, которого император Халиб никогда не позволил бы себе:
— Когда вы во время своего налета вступили в спор с Мардом, вы ничего не выигрывали, а проиграть могли все. Настоящий повстанец просто зарезал бы его. Доктор Бахальт и я стали бы всего-навсего еще одной парой случайных жертв. Мне кажется, что вы не лишены совести, и я не верю, что вы отдадите нас Этасалоу. А если вы попытаетесь это сделать… мы с доктором пообещали друг другу, что в этом случае мы покончим жизнь самоубийством. Доктор Бахальт видела, что происходит с людьми, переделанными ее дядюшкой. — Прежде чем произнести следующую фразу, Дафанил помолчал и искоса глянул на Нэн. — И какие бы слухи обо мне ни ходили, я не желаю, чтобы меня использовали против моего отца. Моего так называемого отца.
Лэннет улыбнулся еще шире:
— Чувствую, что у вас есть какое-то предложение.
— И, как мне кажется, очень неплохое. Несколько дней назад вы еще могли бы использовать меня в качестве товара, натравив Улласа на Этасалоу: ни один из них не допустил бы, чтобы я оказался под контролем у другого. Теперь такой возможности нет. За меня вы не получите от Этасалоу ничего, кроме обещаний, а закончится все вашей смертью, и то если вам повезет. Разрешите нам помочь вам. Я знаю кое-что о сражениях. Доктор Бахальт может оказать неоценимую помощь в лечении ваших раненых.
— При всем уважении к вам, ваше высочество, я не уверен в вашем боевом опыте.
— Я не солдат. Я принц. Я отлично владею мечом. Испытайте меня сами.
Вспомнив о лейтенанте-Помощнике, который умер от удара принца, казавшегося не более смертоносным, нежели оплеуха, Лэннет предпочел поверить Дафанилу на слово. Высказав это вслух, Лэннет добавил:
— Я не хочу подвергать вас риску, ваше высочество. По крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет безвыходной. Возможно, вы правы в отношении Этасалоу, но я должен выждать и посмотреть. Вы не упоминали, что ваш отец сделает со мной, если вы будете ранены, сражаясь за нас.
Принц Дафанил попытался улыбнуться. Смотреть на это было жалко.
— Ранен? Если я буду ранен, он не скажет ничего. Однако если я погибну в битве за вас, а вы останетесь живы, он сделает вас одним из величайших героев в истории всей империи.
Медленно, постепенно выражение лица принца изменилось, став жестким и насмешливым.
— Вы доказали, что способны учуять предложение. А как насчет возможности?
Громко рассмеявшись, Дафанил повернулся спиной к Лэннету и пошел прочь.
Глядя, как принц удаляется самодовольной походочкой, Лэннет едва не пропустил мимо ушей слова Нэн. Она говорила:
— …храните ваше медицинское оборудование? Я должна знать, что имеется в распоряжении.
— Туда.
Лэннет взял Нэн за руку. От этого прикосновения на него обрушилась лавина воспоминаний. После стольких месяцев тьмы и безнадежности она здесь. Он может прикоснуться к ней. Женщина, которую он любит. Лэннет больше не мог ей лгать. Он сказал:
— Это я. Это на самом деле я. Они прооперировали мое лицо, изменили отпечатки пальцев…
Нэн с отвращением выдернула у него руку и отшатнулась.
— Вы даже не знаете о нем ничего. Он не стал бы торговать людскими жизнями. Или душами. Не смейте прикасаться ко мне!
— Мне пришлось сказать им, что ты нужна мне для сделки. Как еще я мог заставить их помочь мне освободить тебя? С тех пор, как я прибыл сюда, я только об этом и думал. А все остальное я просто был вынужден делать.
— Император послал вас обучать мятежников, чтобы они свергли правителя, настолько деспотичного, что его люди и мечтать не могут бороться против империи? Вы оскорбляете мои чаянья, вы оскорбляете мой ум. Вы подлы настолько же, насколько тупы!
— Меня послали сюда не затем, чтобы обучать кого-либо. Предполагалось, что эти люди помогут мне в исполнении порученного мне дела. Но они заявили, что, если я не буду обучать их бойцов, они отдадут меня Этасалоу. Я решил, что мой единственный шанс спасти тебя — это обучить их, а затем использовать. Это сработало. Ты свободна.
— Вы сами признали, что я — всего лишь ценное имущество. Вероятно, все мы погибнем. Я поняла то, что было сказано вчера ночью относительно военных планов моего дяди. Пусть кто-нибудь покажет мне медицинское оборудование. Держитесь от меня подальше. Меня тошнит от вашей лжи.
— Нэн, прошу тебя… — Лэннету хотелось протянуть к ней руки, но он подавил этот порыв. — Вспомни одностороннюю камеру. Мы говорили о детях, о том, чтобы у нас с тобой был свой дом… Мы шутили, что поскольку мы оба знакомы с императором, то не поможет ли нам это знакомство обосноваться на Атике. Мы провели бы свой медовый месяц в горах, и все в Коллегиуме лопнули бы от зависти… Откуда я могу это знать, если я не Лэннет?
На побледневшем лице Нэн отразилось потрясение, однако она отказывалась верить капитану.
— Все, о чем говорилось в односторонней камере, можно было подслушать. Именно оттуда вы могли все узнать.
Она отвернулась и прижала к губам кулак, как будто боялась, что ее действительно стошнит.
Лэннет сдался. Он подождал, пока Нэн придет в себя, затем сказал:
— Вам туда, — и направился к складам. У входа он показал ей, куда идти, и удалился.
Военные действия начались в тот же день, после полудня. Воздушный шпион засек, что в лагеря Помощников на побережье прибыло большое количество электромобилей. Пока аппарат продолжал передавать изображение в укрытие Свободных, машины неспешно взмыли в воздух и рассредоточились для наблюдения за побережьем и всеми подступами с моря. Одновременно патруль Свободных передал по комму срочное сообщение о крупной колонне Легионеров, вышедшей с одной из тренировочных баз и направляющейся прямо к базовому лагерю повстанцев.
Лэннет вместе с небольшой группой бойцов отправился готовить место для засады. Патруль Свободных продолжал информировать его о продвижении колонны. Когда Лэннет впервые издали увидел Легионеров, те расположились на берегу небольшой речки, радуясь полуденному привалу. Они отдыхали, окуная босые ноги в холодную воду, ели, валялись на травке. Тем не менее часовые были расставлены грамотно и все время оставались начеку.
Пережидая, пока привал у Легионеров закончится, Лэннет и его бойцы немного перекусили. Когда колонна построилась и двинулась вперед, Лэннет отметил, как были расположены фланговые прикрытия. Строгое соблюдение интервалов в строю, постоянное наблюдение офицеров, свободных от других обязанностей… Лэннет мрачно признал, что подразделение хорошо обучено. В любом из отрядов Этасалоу должна быть отличная дисциплина. Эти люди великолепно вымуштрованы. Однако чем больше Лэннет наблюдал издали за маленькими фигурками, ползущими вверх по горной долине, тем сильнее становилась его озадаченность. При всей их дисциплинированности в них чувствовалось какое-то особое рвение. С такого расстояния нельзя было различить выражение лиц, однако в этих людях ощущалось что-то маниакальное.
Лэннет вызвал по комму группу засады и сказал им:
— Я присоединюсь к вам в точке, указанной на карте. — Получив уведомление о том, что сообщение принято, Лэннет дал сигнал своей группе. Пригибаясь к земле и держась в укрытии, они отступили.
Место, выбранное для засады, находилось на склоне, где дорога спускалась вниз. Тремястами метрами выше Легионеры должны были миновать узкий горный проход. В выбранном месте с восточной стороны дороги было отличное укрытие — нападающие могли подобраться почти вплотную. С западной стороны начинался подъем — сперва пологий, а затем все более крутой. На этой крутизне также легко было спрятаться среди огромных валунов и густого кустарника. Если все пойдет хорошо, то после первого удара Свободных Легион отойдет на запад, чтобы перегруппироваться.
