Правила чужой игры - Фомичев Алексей Сергеевич (читать книги бесплатно TXT) 📗
Владнек отдал честь и пошел к выходу. При этом его походка стала более уверенной, неуклюжесть и застенчивость куда-то исчезли. Наконец-то…
Домой я попал только на пятый день после возвращения с операции. Наскоро сгондобил ужин, быстро проглотил его, запил водой и рухнул в постель, рассчитывая поспать часов восемь.
Но отдых вышел хреновым. Снилось черте-те что. Зона, боевики, перестрелки. Маячил Тим с видеокамерой, Рэм весь в крови, сгоревшая в Дологоне «лагуна». Бегал с автоматом Мечислав, кричал: «Уходи, я прикрою!» И все это вперемежку, в быстром темпе, под канонаду взрывов и на фоне языков пламени.
А потом возник Корхан – маркиз, убитый в Аберене. Стоял и смотрел на меня немигающими глазами. Вдруг улыбнулся, качнул головой, и она полетела с плеч, разбрызгивая кровь во все стороны.
Ему на смену пришел Железный Том – гладиатор. Этот размахивал мечом и орал «За Корхана!». И опять – треск и огонь, осколки над головой, дробь автомата…
Я вскочил с кровати на полчаса раньше, чем запланировал. С минуту сидел на краю, вспоминая сон и думая, с чего это вылезла такая муть. Подошел к зеркалу. Вид нормальный, лицо не опухшее. Только глаза… Смотрели настолько мрачно и тяжело, что хоть отворачивайся.
– Пора домой, Артур, ох пора!.. Так и спятить недолго.
Зазеркальный двойник молчал, как и положено.
– Э-эх! Ситуэйшен, блин!..
Утренний моцион под названием «поел-помылся-оделся» завершил за двадцать минут, привычно сунул пистолет в кобуру и выскочил за дверь. Меня ждала круговерть срочных дел, постоянно перебиваемая делами еще более срочными, а те в свою очередь отступали перед делами наисрочнейшими…
Штаб батальона, проверка документов, наработанных начштаба…
Разговор с кандидатами в батальон, присутствие на тестировании…
Выезд на строительство новых корпусов под личный состав, арсенал, гаражи, склады…
Прием новых видов оружия и техники вместе с зампотехом…
Час на личную тренировку, короткий перекусон в столовой, разговор в горотделе полиции, который я никак не привыкну называть комиссариатом.
И снова – полигон, спортзал, арсенал, гаражи, штаб… Дотемна, до шума в ушах…
На минутку бы в прошлое, застать момент, когда решил пойти в полицию. Дал бы сам себе в зубы за гениальную идею!
…Ругия усиленными темпами вела подготовку к войне. При этом соблюдая все меры маскировки, какие только можно предпринять в конце двадцатого века, когда в космосе на орбитах летали спутники-шпионы и фотографировали всю поверхность Земли.
Так или иначе, но к границам с Зоной за последние два месяца стянули соединения десятой полевой армии – два пехотных и один танковый корпус – со всеми средствами усиления. Десятая армия – основная ударная сила в предстоящем наступлении.
В такой обстановке на Управление и Департамент легла вся ответственность по соблюдению режима на прифронтовой территории. В последние дни сотрудники обоих ведомств устроили грандиозную чистку соседних с Зоной округов, пытаясь вычислить и нейтрализовать вражеских агентов.
…Меня дважды тормозили на блокпостах, недавно организованных при выезде с горных дорог Ламакенского хребта, отделявшего Ругию от полуострова. Увидев «корочки», немедленно пропускали, а более-менее осведомленные еще и козыряли, но задержки достали. Взведенное состояние – обычное в последние дни – при каждой остановке было готово выйти наружу, и я, чтобы не устроить никому не нужный скандал, не доезжая до Мегара, свернул на пустырь. И выехал прямо к храму.
Вспомнив, как мы расстались с настоятелем, зашел внутрь, желая увидеть его и узнать, как дела. Настоятель был на месте. И вновь я застал его за зажиганием свечей.
Выглядел он не очень. Лицо осунулось, глаза запали, у уголков рта глубокие впадины. Волосы на висках поседели.
Мой приезд если и удивил его, то внешне это никак не проявилось.
– …Заходили они недавно, – сказал он вдруг минут через пять после начала разговора.
– Кто? – не понял я.
– Детишки эти. Которых вы тогда разогнали.
– Да? И что хотели?
– Сначала все кричали, что я их сдал, потом немного успокоились…
– Даже?! – хмуро сказал я. – А почему вы в полицию не заявили?
– Зачем? Ничего плохого они не сделали. Как выяснили, что я ни при чем, перестали кричать.
– Поверили, значит…
– Да.
– Странно… – протянул я, прикидывая, стоит ли разыскивать не в меру любопытных подростков и популярно объяснить им, что совать нос не в свои дела не следует. – И они послушали?
– Послушали. Даже помогли потом. Со двора мусор убрали, холодильник установили.
Такое миролюбие меня озадачило и одновременно порадовало. Меньше хлопот.
– Что с вами? Вид такой, словно болеете.
Настоятель помолчал, потом вздохнул и поднял на меня глаза. В них была боль.
– Сердце кровью исходит. Что творится вокруг, что делается?! Убийства, кровь, невинные жертвы… Почему люди так спешат лишить друг друга жизни? За что их Господь так наказал?
Я слегка опешил от таких слов и внимательно посмотрел на настоятеля, прикидывая, не спятил ли тот?..
– Спешат умертвить, принести мучения и страдания… Разум затмили низкие страсти.
– Это вы о Зоне?
– Рассадник адских утех и мучений!.. Как люди, живые и разумные, могут вытворять такое над собратьями своими?
Бедный настоятель, видимо, настолько проникся идеалом ангельской жизни, что обычные земные проблемы и дела воспринимает как нечто из ряда вон выходящее. Впрочем… А что нормального в беспределе Зоны вижу я?
– И вы, служители государства, недалеко ушли от тех злодеев.
– А? – выплыл из собственных размышлений я. – Вы о чем?
– О вас, стражах порядка. Я наслышан о полиции и о роте Оборотня. И даже подозреваю, что вы…
Проницательность настоятеля меня не удивила, еще при впервой встрече стало ясно, что он – человек неординарный.
– Вы напрасно приписываете нам некие невозможные зверства. Мы защищаем закон и людей, о которых вы так печетесь. Мирные люди – жертвы бандитов и убийц.
– Но, защищая их, вы переходите пределы разумного. Ваши… методы мало чем отличны от методов бандитов.
– Мы работаем так, как позволяет нам закон. И в зависимости от того, какое сопротивление оказывают нам боевики. Приходи мы к ним со смиренной просьбой отпустить пленных и сложить оружие, боюсь, никто из полицейских не прожил бы больше пяти минут. Или вы думаете, что боевики – смирные овечки, заблудшие души, готовые при первом же слове проповеди склонить головы и признать свою вину?
– Вы недооцениваете силу слова Божьего. Потому что сами уподобились бандитам. Чужие страдания доставляют вам радость.
– Послушайте, настоятель! Прежде чем обвинять нас черт знает в чем, попробовали бы разок сходить в Зону, поговорить с боевиками. Вот тогда бы поняли, какой бред несете! Слово Божье!.. Единственное слово, которое они понимают, – бакс. Доллар, ежели перевести на понятный язык. За него как за эквивалент счастья и благосостояния они готовы перебить все живое на том расстоянии, на какое достанет их рука. И единственное, что они уважают, это силу. Главаря, старшего группы… Уважают и боятся. А если страха нет, то главарь теряет не только влияние, но и жизнь.
– Но вы? – воскликнул настоятель, подняв руки. – Вы почему так делаете? Что движет вами, когда вы стреляете из оружия? Почему не пробуете остановить их иначе? Пленить, в конце концов.
Я посмотрел на него с жалостью и сочувствием. В каком мире он живет, если считает, что боевика… того же Ролку или Казимира, можно остановить словом?
– Настоятель, мы можем помочь вам попасть в Зону. В самое сердце ада. Доставим к Ролке, слышали о таком? Да? Отлично… Выскажите ему свое мировоззрение. И если вернетесь живым да еще в сопровождении раскаявшихся боевиков – честь вам и хвала. Я сделаю все, чтобы мой батальон в срочном порядке прошел курсы богословия. Раз это так эффективно работает…
– Вы смеетесь?
– Ничуть. В Прайде вы будете хоть завтра. Готовы?
