Бой с тенью - Шалыгин Вячеслав Владимирович (читать книги .TXT) 📗
– «Вектор» всего лишь машина, он может построить выводы на основе неполных или ошибочных данных…
– Вот именно – машина. Ему наплевать на условности и политкорректность. Режет правду-матку и не думает, удобна такая информация или нет. Истина для него – прежде всего.
– Но как же факты?! Вы видели Сущность своими глазами, вы видели, как влияла она на события…
– Что-то такое мы видели, но на нем не было надписи «Сущность. Сделано во Вселенной. Пейте охлажденной». А все события вполне укладываются в рамки обычных. Что в них было принципиально нового? Война? Массовый психоз? Потеря людьми человеческого облика – причем, заметьте, это образно выражаясь, а не буквально. Что еще? Все? Ну и при чем тут какая-то там Сущность?
– Вы же верили в нее! Почему вдруг настолько изменилось ваше мнение?
– Потому, что на самом деле я не верил ни в Тень, ни в вашу слезоточивую историю о бегстве с гибнущего Келлода, – заявил Сноровский. – Почему вы бежали на Землю? Я ведь не раз задавал вам этот вопрос, но вы мне так и не ответили. И тогда я сказал, что все равно придет время, и вы мне расскажете правду. Так вот, матронарм, время пришло.
– Я вам все рассказал! Ну, спросите у Веры! Ведь теперь мне не под силу скрыть никакие секреты…
– Это если их скрывать, – согласился Иван Павлович. – А если поверить в легенду? Самому поверить, да еще так крепко, что реальная картина просто сотрется из памяти.
– Разве такое возможно?
– А кто вас знает, с вашими техночудесами? Разве может пластиковая карточка двое суток поддерживать жизнь в потенциальном трупе? А если может, почему бы вашей Коро не научиться подчищать воспоминания?
– Я не знаю…
– Вот вы-то как раз знаете. Вам память никто не подчищал. Вы же целый матронарм! Такое начальство должно иметь ясное представление о происходящем. Ясное и полное. Я понимаю, ваши действия удачно оправдывала теория о Тени, якобы согнавшей келлов с родной планеты. Но на самом деле вы, как саранча, просто выжали из Келлода все соки и смотались на поиски новых ресурсов. Так было, что молчите?
– Сущность реальна, – Кирилл Мефодьевич поник, но не сдавался.
– Бондарь, встряхни-ка Веру! – рявкнул Сноровский.
– Иван Павлович, это неправильно, – неуверенно возразил Тимофей. – Проклятие только и ждет, чтобы мы начали сомневаться и прекратили этот… эксперимент.
– Делай, что приказано!
– Но Тень…
– Вот и посмотрим, прав наш силиконовый умник или нет!
– Люди еще не готовы…
– Люди никогда ни к чему не готовы, однако всегда со всем справляются. Буди красавицу!
От его крика Вера очнулась и без помощи Бондаря. Она обернулась к Сноровскому и слабо улыбнулась.
– Я почти закончила… Еще немного, и Тень уйдет. Во всяком случае, отсюда…
– Есть другая точка зрения, – сказал Иван Павлович, немного успокаиваясь.
– Смотрите! – Федор вытянул руку, указывая на стремительно несущуюся от горизонта черную тучу.
Она приближалась, поглощая небо и накрывая город резкой тенью. Не прошло и пяти минут, как черный фронт добрался до холма и в лица стоящим на склоне людям ударил резкий порыв ветра. Вера испуганно отвернулась и прикрыла глаза ладонью. Тимофей встал рядом с матронармом и что-то ему негромко сказал. За шумом ветра слов было не различить, но Кирилл Мефодьевич обреченно кивнул и что-то ответил.
– Нам конец! – взвыл Федор, опускаясь на землю.
– Нет, – возразила Вера, почему-то улыбаясь. – Это всего лишь гроза…
Подтверждая ее слова, поднебесье пророкотало сильными громовыми раскатами. Первые крупные капли дождя ударили, словно вступление к торжественному маршу. Их глухой стук постепенно слился в равномерный шелест, затем стал громче, отчетливей и наконец превратился в шум сильного ливня. Никто от него не прятался и даже не пытался как-то защититься. Лишь Сноровский набросил на лысину капюшон куртки, а Федор пригнул голову и пару раз вздрогнул. Его лица видно не было, но выглядела его реакция так, словно он плачет.
Когда дождь пошел на убыль, Иван Павлович окинул взглядом свою поредевшую аналитическую группу и махнул рукой.
– Идемте вниз…
– По соображениям безопасности… – хотел было возразить Бондарь.
– Вниз! – решительно отчеканил Сноровский.
Тимофей с осуждением покачал головой, но больше спорить не стал…
…Небо после дождя было синим и прозрачным, а дышалось просто изумительно, даже в городе. Сначала группа шла в тесном кольце «тунгусов», но постепенно воины разорвали строй и остались где-то позади. Нападать на «управленцев» никто не собирался. Увидев Веру, люди просто отворачивались и уходили в сторону.
– Ну, – Сноровский обернулся к Кириллу Мефодьевичу, – так был ли мальчик?
– Если его не было – почему все так себя ведут?
– А если был, куда он ушел и почему так добровольно?
– Как бы то ни было, – вмешался Федор, – теперь у всех отлегло от сердца. Скоро народ снова «индивидуализируется», и все войдет в колею. Все станет, как прежде.
– Впечатлений-воспоминаний о совместном разуме им хватит до смерти, – возразил Сноровский. – Не станет ничего таким, как прежде. И никогда.
– Возможно, в этом есть и плюсы, – заметил матронарм. – Возможно, именно этот опыт и позволит Земле избежать участи Келлода…
– Смотрите! – радостно воскликнула Вера.
Все взглянули вверх по улице и увидели того, кого увидеть уже и не надеялись…
*Старательно обходя скопления граждан, угрюмо обсуждающих навалившиеся проблемы, к ним приблизился помятый и уставший Феликс.
– Во всяких подвалах сидел, но в таком жутком – впервые, – пожимая руки товарищам, пробурчал Сошников. – Кромешная темень и завывания какие-то. А крыс там сколько!
– Крыс?! – Вера опасливо взглянула себе под ноги.
– Там, не здесь, – Феликс усмехнулся. – А ты молодец.
– Ты уже знаешь?
– А как же, – Сошников внимательно взглянул на матронарма. – Только меня выпустили, я тут же под твою ревизию и попал. Едва убежал от каких-то возмущенных граждан. Неслись по пятам с палками и орали: «Бей пришельцев!» Черносотенцы паршивые…
– А кто тебя освободил? – спросил Кирилл Мефодьевич, отвечая ему таким же долгим взглядом.
– Те же, кто запер, – Сошников перевел взгляд на Сноровского. – Те же, кто забрал тело Соловьева…
– Санитары? – удивился Иван Павлович. – Постой, тело?! Разве он… не выжил?
– Точно не скажу, – Феликс вновь тоскливо взглянул на матронарма.
– Феликс, – строго произнес тот. – Не надо…
– Так приказали воины, – Сошников развел руками. – Я попытался с ними поспорить, но они настояли. Вам придется это рассказать.
– Ага, значит, я был все-таки прав?! – обрадовался Сноровский. – Пришло время откровений?! Давайте, матронарм, признавайтесь!
– Я нарушу все мыслимые правила, – тоскливо проговорил Кирилл Мефодьевич. – По закону, все, кто узнает главную тайну, должны умереть! А если это ловушка? Что, если черные воины не отказались от идеи уничтожить нашу группу?!
– Они сказали, что ситуация выбора теперь будет преследовать нас до конца времен, – туманно пояснил Феликс. – Но нам-то с вами к ней не привыкать. Решайтесь, матронарм.
– Да, нам не привыкать, – обреченно согласился Кирилл Мефодьевич. – Хорошо. Я скажу. «Вектор Тысячелетия» прав. Время Проклятия пока не пришло.
– Так я и знал! – Сноровский ударил кулаком по ладони.
– Нет, вы не поняли! То, что Сущность не могла родиться где-то в современной вселенной, не означает, что ее нет! Она реальна, только… она возникнет лишь через миллион лет, как раз в период расцвета… империи Келлода!
– Что за черт?! – Иван Павлович помотал головой. – Реальна, хотя пока еще не существует?
– Пока еще не возникла, – поправил матронарм.
– Империя Келлода? – заинтересовался Федор. – Разве это не сейчас?
– Вот, вы начинаете понимать, – Кирилл Мефодьевич вздохнул. – «Это» действительно «не сейчас»… Расцвет или закат, как вам будет угодно, Келлода и его колоний наступит через один миллион лет, но в этом же месте…
