Инквизитор - Семенов Сергей "Ssereys" (книги онлайн полные txt) 📗
– Но в итоге сказал? – спросила Дайлана заинтересованно.
– Я попытался, но… Понимаете, я никогда раньше не влюблялся. Совсем не было опыта. Наверное, сделал что-то не так. Что-то не то сказал, или наоборот – где-то промолчал. Так боялся потерять ее, что в итоге наделал кучу ошибок. Одно дело – наговорить любимой массу красивых комплиментов, и совершенно другое – сказать, как она на самом деле дорога мне. В общем – она оказалась занята.
– Другой мужчина?
– Если честно, то для меня это так и осталось загадкой. Я пытался достучаться до ее сердца долгое время, но стену, которой она отгородилась от меня, оказалось невозможно пробить. Стоило мне выдернуть один кирпичик, как на его место она ставила два новых. В общем, была очень хорошим строителем. Не знаю, что она подумала и думает до сих пор. Возможно, решила, что для меня это просто игра, легкий флирт. Возможно, считает меня полным кретином, возможно, насмехается в душе. Кто теперь может сказать. Я хотел просто любить, а чего хотела она, было известно только Богу. Наверное, я слишком слаб в психологии. Она могла просто побояться ошибиться. А может, не захотела взрослеть, струсила, испугалась серьезных отношений, спрятавшись в своем маленьком мирке старых подруг и привычных образов. В мире, лишенном настоящей любви, но зато таком теплом, тихом и уютном. Я даже не представлял, что любить может быть так больно! Видеть, чувствовать, что совершенно не интересен той, кого ты считаешь самой чудесной девушкой на свете. Я неоднократно старался выбросить все это из головы, жить, не думая о ней, но говоря словами одной песни: «Поставил бы точку, но опять запятая». – Хранитель грустно усмехнулся, глядя в пол. Немного подумал и добавил: – И самое смешное, что до встречи с ней я вообще не верил в любовь. Говорил, что ее нет. Только посмеивался над другими. Вот, наверно, и получил в наказание любовь к девушке, которой я совершенно безразличен.
– А что случилось потом? – спросила ведьма.
– Ничего. Я постарался наладить свою жизнь, даже пытался встречаться с другими девушками. Но это был обычный самообман. Игра с чувствами, которые расцвели для одной-единственной. А потом дела в нашей фирме пошли неважно, мне предложили новую работу, более творческую и неплохо оплачиваемую. Я подумал, решил, что это шанс не только подняться выше, но и возможность как-то вырваться из этого безумия, и больше уже не видел ее. В реальности. Она еще долго не покидала мои сны, а ее очаровательную улыбку, сводящую меня с ума и способную плавить лед, я, наверно, не забуду уже никогда. – Борис помолчал. Ему было тяжело и больно копаться в прошлом. Затем он продолжил: – А вот теперь я приехал сюда. И уже не уверен, что вернусь обратно. Надеюсь, она вздохнула с облегчением, когда я, наконец, исчез из ее жизни. И еще очень надеюсь, что ее избранник будет любить ее так же, как любил я, видя в ней нечто большее, чем домработницу и тело на ночь. Я слишком много повидал таких мужей, посасывающих вечернее пивко с дружками и обсуждающих прелести чужих жен. Не хочу такой участи для нее. Хотя, конечно, решать уже не мне.
– Да, мужчинам Бог дал право выбирать, а женщинам – право отказывать. Часто от этого страдают и те и другие, но с этим ничего не поделаешь, – согласилась Дайлана.
– Ага. Я хотел подарить ей весь мир, а она подумала и предложила взамен губозакаточную машинку, – вздохнул Борис.
– Жестокое предложение, – согласилась с Хранителем ведьма. – Но все же ответь мне, ты хотел бы забыть все, что испытал? Никогда не видеть ее, даже во сне, никогда не вспоминать?
– Нет, – решительно произнес Борис – Пускай мне не суждено быть с ней, но я благодарен Богу за то, что он послал мне ее, подарив те чудесные мгновения, когда я мог говорить с ней, ловить ее несмелые улыбки, нежно касаться взглядом ее лица. Я все еще помню то невероятное чувство, с которым просыпался по утрам и шел на работу, зная, что могу там снова увидеть ее. И я счастлив от мысли, что она просто есть, даже если она дарит свою любовь кому-то другому.
«Ведьма улыбнулась, качнула головой, оценивая сказанное Хранителем.
– Вот ты и выразил свое отношение к Творцу, – проговорила она. – Как бы Он ни относился к нам, Он однажды создал эту жизнь. И жизнь стоит того, чтобы ее прожить. Не ради Него. Ради тех, кого ты действительно любишь.
– Жить, зная, что ты всего лишь овощ на грядке Господней? – хмыкнул Борис.
– Это обидно. Согласна с тобой. Но какая-никакая, это все же цель жизни. Разве хоть один священник сможет утвердительно ответить, зачем Творец однажды создал этот мир и населил его людьми. Просто потому, что увидел, как это хорошо? Наивная отмазка. А еще можно сказать: «Неисповедимы пути Господни». Тоже здорово. Очень умный ответ. Мол, только Творцу дано знать, зачем Он это действительно сделал, а вы, твари мелкие, со всякими глупостями не лезьте. Но тварям тоже интересно, чего хотел Создатель. Может, просто поиграть? Или еще чего? Дал Адаму его Еву, не сказал, что они голые, и наблюдал из-за кустов, что эти странные создания будут делать дальше. И только змей подкинул им пару светлых фруктовых идей, за что в итоге всем троим настучали по башке и с треском вышибли из рая. Нет, все это бред. Истина гораздо неприятнее, но она существует. И никто не сможет этого изменить. Именно поэтому людям не дано знать правды. Они могут догадываться и предполагать, но никто никогда не подтвердит им этого. Им так спокойнее.
– Значит, церковь, священники и прочее – просто бред? Сплошная ложь?
– Ни в коем случае. Я знаю дархов, которые воочию видели Христа и беседовали с пророком Мухаммедом. Это были великие люди. Вернее – камперы. Их видения были невероятны, а деяния – велики, и многие дархи считают, что их действительно вел Творец. Все мессии появлялись в нужное время и в нужных местах. Они даровали людям надежду, объяснили природу непостижимого. Пускай ни одна из конфессий не идеальна. Но они были нужны, и они появились. А священные храмы, в которые люди приносят свои радости и скорби, надежду и отчаяние, действительно наполнены Светом. Чистым Светом. И если тебе нужна защита от Тьмы, ты всегда сможешь найти ее там. Уж поверь мне, я давно на этой войне и знаю, что говорю.
