Северное Сияние (СИ) - Извольский Сергей (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Имена мне ни о чем не говорили. Но вот черты голубоглазого арийца мне были неуловимо знакомы; память на лица у меня отличная, поэтому уверен — немца этого никогда не видел. Но определенно видел, скорее всего, родственников или людей на него очень похожих.
— Артур, ты учился в Британской Калифорнии? — на русском поинтересовался у меня Бастиан. Говорил он довольно чисто, но все же с едва уловимым немецким интонационным акцентом «панцеркампфваген-флюгегехаймен».
— О да, — кивнул я согласно. — Есть такая запись в биографии.
— Почему, не секрет? У тебя есть английские корни?
— Даже более чем, — улыбнулся я, и продолжил в ответ на вопросительный взгляд: — Я истинный англичанин: не говорю по-французски, и моя мать из Германии.
За столом повисла выжидательная тишина — юмора никто не понял. Даже мутноглазые от выпитого селебрити смеяться не стали, потому что не были уверены, надо ли. Но краем глаза я заметил, что темноволосый гасконец Леонид единственный из присутствующих за столом улыбнулся.
— Это такой английский юмор? — поинтересовался Валера.
— Нет, — покачал я головой, и коротко — подразумевая благодарность, кивнул ему.
Благодарно кивнул потому, что принц на миг опередил светловолосого арийца, который открыл было рот что-то сказать. Валера же перехватил инициативу — потому что догадался, что если Бастиан сознательно решил меня уязвить, то после вполне может иметь бледный вид и затаить обиду. С Валерой же мы давным-давно все друг-друг сказали.
Поэтому, не давая арийцу вновь перехватить нить беседы, я продолжил:
— Открою секрет: как такового, английского юмора в широком понимании этого слова не существует. Есть вполне британская манера общения, которые другие народы почему-то называют английским юмором.
— Прямо так и не существует? — неожиданно поинтересовался горбоносый Леонид.
Странный парень. На вид типичный армянин — они от французов с Лазурного берега не сильно отличаются. Но на француза поведением никак не похож, имя маски греческое, а русский идеален.
— О, есть подражания, которые по недоразумению называют английским юмором, — покачал я головой.
— Например? — поинтересовался кто-то из одаренных девушек.
— Ну… допустим, типично английский анекдот, — начал я, и процитировал в лицах: «— Бэрримор, что это за ужасные звуки? — Это собака Баскервилей воет на болотах, сэр. — И почему она воет? — Овсянка, сэр».
В этот раз группа поддержки из окружающих стол селебов поняла, что смеяться можно и нужно, создав звуковой фон.
— Это типичный английский анекдот, но к английскому юмору отношения никакого не имеет, — проговорил я. — Истинный британский юмор внутреннего пользования — это когда один джентльмен говорит другому нечто такое, что не понимают окружающие. Именно это обоих и забавляет.
После этой фразы я бросил взгляд на горбоносого гасконца. Потому что он в этот момент медленно закрыл глаза, словно бы соглашаясь.
— Можно также привести пример? — грудным голосом спросила спутница Леонида. Высокая — выше него дева с благородным, но чуть дебело вытянутым лицом, на котором буквально читались многочисленные поколения родственных браков. Хирургией такого не исправишь, но в стихийных силах она наверняка чуть ниже богов в перспективе — порода и силы чувствуются.
— Конечно, — кивнул я. — Вот, допустим, шел ирландец мимо паба…
Некоторые время после того, как я замолчал, стояли тишина.
— И? — нарушил общее молчание Валера, когда пауза стала неудобной.
— И ирландец прошел мимо паба, — кивнул я и развел руками в жесте показывающим что островные шутки понимают не только лишь все.
Темнобровый Леонид в этот момент расхохотался.
— Excusez-moi, — кашлянув и прервав смех, попросил он прощения у собравшихся за столом.
«Ничего не понял», — примерно так выразился один из спортсменов с соседнего стола. Его поддержал гомон голосов, в котором читались просьбы привести еще примеров.
— Да пожалуйста, — кивнул я, и продолжил на английском: — In the Airport; Tower: «Cannot read you, say again!» Pilot say: «Again!»
Гасконец Леонид, как я заметил — а смотрел я, пусть и краем глаза, только на него, в этот раз смех сдержал. Все же не настолько смешной был приведенный пример, но здесь играл именно озвученный мной ранее фактор: «когда один джентльмен говорит другому нечто такое, чего другие не понимают».
Остальные за сдвинутыми столами нахмурились, а кто-то даже слегка хмыкнул. В этот момент я уже хотел рассказать уже один раз выручивший меня анекдот про Темзу, английского джентльмена и его королеву — не для того, чтобы произвести впечатление, а почувствовав, что таким образом можно выполнить план по острым шуткам. Но моему намерению помешал совершенно некстати заданный вопрос.
— Артур, а ты можешь приоткрыть волнующую здесь всех завесу тайны над своей личностью? — вдруг на английском, причем с идеальным RP-произношением английской аристократии поинтересовался Бастиан. Не его вопрос — как я заметил краем глаза, за пару секунд до этого ему на ухо что-то зашептала девушка с вытянутым лицом, спутница Леонида. Видимо, они тут тоже компанией, как и мы с Валерой и Эльвирой.
Ответом на вопрос я только руки в стороны развел, показывая что весь внимание, но ответ не гарантирую.
— Почему именно школа Хоакина Миллера? — неожиданно поинтересовался совсем не Бастиан, а Леонид. Причем говорил также на идеальном королевском английском.
«Чего, …!?» — мысленно поинтересовался я сам у себя за мгновенье до того, как понял вопрос. «Joaquin Miller Middle School» — школа, в которой я по созданной специалистами ФСБ легенде получал образование в Британской Калифорнии.
— Ты имеешь ввиду, почему «хотя бы не Хэрроу?» — также на английском, только с трансатлантическим акцентом поинтересовался я. В RP-произношение английской аристократии плохо умею, но трансатлантический акцент нечто близкое по сути. Его еще называют «акцент из старых голливудских фильмов» — звучит для англоязычного человека он так, как для нас звучат четкие голоса советских актеров озвучки в фильмах пятидесятых — шестидесятых. «Привези мне цветочек аленькый, краше коего нет на всем белом свете…»
В ответ на мои слова Леонид, который совсем уже точно не гасконец, едва изогнул бровь и кивнул, показывая, что тонкий намек на рейтинг британских элитных школ понял.
Я в этот момент заметил, что разговоры вокруг совсем стихли, все словно начали прислушиваться. Да почему словно — все и прислушивались. Причем уже откровенно и не скрывая внимания; и я не думаю, что это было из-за меня. Скорее всего и из-за горбоносого чернобрового негасконца тоже. Явно достаточно заметная личность в обществе.
Все прислушивались, а я напрягся. Тема-то пограничная для меня, даже опасная. Но на выручку мне пришел опыт прожитых лет и знание запрещенных приемов. Как говорится, «если в гостях вы пролили соус на скатерть и хотите, чтобы все побыстрее забыли об этой неприятном конфузе, просто громко назовите хозяйку тупой дурой»
— Брак с народом, — произнес я, заваливая стрелку градуса беседы в красную зону.
Несколько мгновений, и я постепенно ощутил волну удивления. Ну да, подобная фраза — для представителя старой аристократии, к которому меня причисляют, может вызвать реакцию схожую той, что вызовет рассказ о венерических заболеваниях юности в присутствии благочинной компании дам в возрасте. Но ребята немного ошиблись, потому что озвучивать я собрался гораздо более страшные вещи.
— Брак с народом, — повторил я.
После этого даже приподнялся и показательно оглянулся вокруг, и посмотрел поочередно в глаза сначала Бастиану, потом Леониду: — Я не вижу здесь ни одного одаренного из клановой знати. Удивительно, правда? Мы на вершине мира, но здесь нет никого, кто также хорош, как и мы.
Упоминания строк из арагонской клятвы верности произвело эффект разорвавшейся бомбы — все вокруг не просто молчали, а даже дыхание затаили. Но выжидательное молчание было почти сразу прекращено действием: резкий жест последовал совсем недалеко от меня. Высоколобая спутница с вытянутым лицом, в сопровождении которой пришел Леонид, поднялась и махнула рукой.
