Конан из Киммерии - Говард Роберт Ирвин (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
– Не пойму, кто ты, – признался он вслух. – То ли из рода ваниров, а стало быть, мой враг… То ли из Асгарда, где у меня друзья… Долго я странствовал, но такой, как ты, ни разу в жизни не видел! Даже у прекраснейших дочерей белокурых асиров не бывает таких волос. Клянусь Имиром, я…
– Да кто ты такой, чтобы клясться именем Имира? – насмешливо перебила она. – Что можешь ты знать о богах, повелевающих снегами и льдом, ты, явившийся с юга искать приключений на холодной чужбине?
– Клянусь грозными богами моего родного народа! – воскликнул Конан рассерженно. – Да, я не родственник золотоволосым асирам, но пусть попробуют потягаться со мной на мечах, тогда и поговорим! Сегодня здесь пало восемь десятков добрых бойцов, когда храбрецы Вульфхере сошлись с волками Браги, а выжил один я! Скажи-ка мне, женщина, видела ты, как блестели кольчуги, как вооруженные воины шагали через ледники?
– Я видела, как сверкал иней под солнцем, – отозвалась она. – Я слышала, как шептал ветер, летя над вечными снегами.
Конан со вздохом покачал головой.
– Мы ждали, чтобы Ньерд со своими людьми присоединился к нам еще до сражения, – пробормотал он. – Боюсь, не угодили ли ребята в засаду… А Вульфхере и все наши мертвы… Слушай, откуда все-таки ты здесь взялась? Мы не видели поблизости деревень, боевой поход завел нас в самую глубь безлюдных земель, но ты не могла явиться издалека – по снегу-то голышом! Отведи меня к своему племени, если вы здесь держите руку асиров! Я устал до смерти и не на шутку изранен…
– Моя деревня далековато отсюда, тебе туда не дойти, Конан-киммериец, – рассмеялась красавица.
Широко распахнув руки, она сделала несколько танцующих шагов перед ним, мерцающие глаза, полуприкрытые длинными шелковыми ресницами, сияли насмешкой.
– Скажи лучше, вправду ли я хороша?
– Как рассвет над снегами, – пробормотал Конан, и его взгляд загорелся охотничьим блеском.
– Тогда почему бы тебе не встать и не пойти следом за мной? – продолжала она. – Что ты за воин, если только и способен валяться в сугробе? Давай, ложись в снежные перины и умри вместе с остальными глупцами, черноволосый Конан… Ты все равно не сумеешь доковылять туда, куда я тебя повела бы!
Насмешка в ее голосе положительно сводила с ума. Выругавшись, Конан кое-как поднялся на ноги, синие глаза опасно заблестели, покрытое шрамами темное лицо перекосила гримаса, в душе смешались ярость и вожделение. Страсть, мучительная, как смертная боль, обуяла все его существо, заставив кровь варвара свирепым галопом помчаться по жилам, так что землю и небо перед глазами подернула алая пелена… Какие раны, какая усталость? Он о них даже не вспоминал.
Стремительно и молча он рванулся вперед, протягивая руки, но девушка легко увернулась и понеслась прочь, со смехом оглядываясь через плечо. Конан глухо зарычал и устремился в погоню. Он уже не помнил о битве, о мертвецах в кровавых доспехах и даже о Ньерде, не подоспевшем к сражению. Он видел перед собой лишь это белое точеное тело, что, казалось, не убегало, а невесомо уплывало над снегом… Все дальше и дальше через снежную пустыню, нестерпимо горевшую под солнцем…
Давно пропало из виду истоптанное, обагренное поле, но Конан с упорством истинного сына Киммерии не бросал преследования. Ноги в латных башмаках проламывали наст и глубоко увязали в искристом снежном прахе, он то и дело застревал в глубоких сугробах и на пределе сил выламывался из них… Девушка, напротив, невесомо неслась впереди, убегая с легкостью перышка, плывущего в пруду; босые ножки едва оставляли следы на рыхлой пелене, кутавшей наст. Как ни был разгорячен Конан, лютый холод так и кусал его сквозь кольчугу и добротную меховую одежду; девушка в своей прозрачной накидке, казалось, летела в веселой пляске под пальмами розовых садов солнечного Пуатена…
Все дальше вперед вела она Конана, и тот с упорством одержимого следовал за нею, только с пересохших губ срывались все более черные богохульства. Он скрипел зубами, пульсирующие вены надулись у него на висках…
– Все равно ты не убежишь от меня! – взревел он. – Если надумала завести меня в ловушку, я перебью твоих соплеменников, и ты увидишь их головы сваленными в кровавую кучу! Спрячься от меня, и я раскидаю эти горы, чтобы тебя отыскать! Я последую за тобой хоть в преисподнюю!..
В ответ долетел все тот же сводящий с ума издевательский смех, и на губах варвара выступила пена. Девушка уводила его все дальше в безлюдную глухомань. Безбрежные равнины уступили место низким холмам, а те, в свою очередь, сменились скалистыми изломанными хребтами, вздымавшимися все отвесней и выше. В северной стороне горизонта засинели громадные горы, увенчанные коронами вечных снегов. Над пиками, переливаясь, играло северное сияние. Призрачный свет широкими веерами раскинулся по небосводу, делаясь все ярче, меняя цвета…
Воздух над головой Конана потрескивал и мерцал, по снегу метались жутковатые отблески – морозно-синие, мертвенно-алые, льдисто-серебряные. Киммериец упорно ломился вперед сквозь зачарованное царство зимы, видеть не видя его безжизненной красоты, – лишь танцующее белое тело, порхающее над снегом всего на шаг впереди… недосягаемо, как и прежде…
Ему недосуг было задуматься о немалой странности всего происходившего, даже когда впереди, заступая дорогу, выросли два гигантских силуэта. Чешуйки их воинской брони посеребрил иней, шлемы и лезвия секир покрывал лед. На волосах исполинов блестел снег, в бородах намерзли сосульки, глаза светились холодными отблесками северного сияния, переливавшегося в небесах.
– Посмотрите-ка, братья, кого я к вам привела! – подлетая к великанам, крикнула девушка. – Убейте погнавшегося за мной и вырвите у него сердце, и мы поднесем его, дымящееся, нашему отцу!
Гиганты откликнулись ревом, напоминавшим скрежет айсбергов на ледяном берегу… И разом занесли сверкающие секиры, встречая распаленного киммерийца. Лезвие топора сверкнуло у него перед глазами, ослепив вспышкой морозного света. Конан ответил страшным ударом, глубоко всадив меч в ляжку врага. Великан со стоном рухнул на землю, но и самого Конана тотчас отбросило прочь, а левое плечо занемело от удара, нанесенного вторым великаном; если бы не кольчуга и латы, он бы умер на месте. Перевернувшись, он увидел нависшего над ним исполина – черную ледяную статую на фоне ярко переливающихся небес… Вот его секира обрушилась вниз, глубоко врубившись в промерзшую землю, но Конана там уже не было, – перекатившись, он успел вскочить. Великан с ревом высвободил топор, но меч Конана уже пропел победную песнь. Колени сраженного медленно подогнулись, он поник в снег, и наст окрасился кровью из глубокой раны на шее.
Конан быстро огляделся, ища новых врагов, но увидел лишь девушку. Она стояла неподалеку, глядя на него круглыми от ужаса глазами, и теперь на ее лице не было ни следа прежней насмешки. Конан издал свирепый боевой клич и рукой, дрожащей от ярости, сбросил капли крови с меча.
– Ну?! – рявкнул он. – Зови сюда остальных своих братьев, и я скормлю волкам их сердца! Все равно тебе от меня не…
Девушка не дослушала. Повернувшись, она с испуганным криком кинулась наутек. Она уже не смеялась, не издевалась над ним, улыбаясь через плечо. Она бежала, точно спасаясь от смерти. Конан вложил в погоню все силы, вскоре у него загудело в висках, а снег перед глазами начала заволакивать багровая дымка, – и все же чудесная бегунья все удалялась, истаивая в многоцветном сиянии небесных огней. Вот ее фигурка уподобилась языку белого пламени вдалеке, вот превратилась в неясную синеватую тень… Конан так стиснул зубы, что из десен пошла кровь, но все-таки добился: синеватая тень снова превратилась в язык белого пламени, а тот – в летящую девичью фигурку. Вот уже ее отделяет от него какая-то сотня шагов; вот это расстояние фут за футом начало сокращаться…
Теперь ее невесомый бег сделался вымученным и напряженным, чудесные локоны растрепались, Конан слышал, как тяжело она дышала, и взгляд, брошенный в его сторону, был полон неподдельного ужаса. Угрюмое упорство и железная выносливость варвара сослужили ему хорошую службу. Белые ножки уже не так проворно перепархивали с одного сугроба на другой, девушка пошатывалась от усталости. Вот когда в его неукротимой душе разом вспыхнуло пламя, которое она так неосторожно зажгла! Издав нечеловеческий рык, киммериец сделал последний рывок… Она только и успела, что обернуться и вскинуть руки в попытке его оттолкнуть.
