Все оттенки черного - Панов Вадим Юрьевич (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Операция, которую предлагал провести Григорий, была рисковой. Даже слишком рисковой. Но в случае успеха фирма Куприянова не просто становилась номером один на русском ювелирном рынке, а начинала превращаться в монополиста. Штанюк, кожей чувствующий большие комиссионные, названивал Константину все утро и, наконец, сумел вытащить его на деловой ленч на открытую веранду «Эльдорадо», где и изложил свой план.
– Ты их всех подомнешь!
– Или меня подомнут, – буркнул Куприянов, прищурившись на видневшийся из-за Москвы-реки Кремль.
– Ты же крепкий, Костя, – промычал Марик Марципанский, отрываясь от тарелки. В отличие от собеседников, ограничившихся кофе и сладкими рогаликами, Марципанский, воспользовавшись случаем, сделал более чем плотный заказ – салат, холодные закуски, горячее – и теперь уплетал за обе щеки. – Когда это ты отказывался рисковать?
– Когда мне не давали время просчитать все варианты, – пожал плечами Куприянов.
Штанюку Константин доверял. Не полностью, разумеется, но достаточно, чтобы работать на бирже только через него. А вот Марика Куприянов недолюбливал.
Марципанский был правнуком Соломона Марципанского, революционера и героя гражданской войны, и никогда не уставал рассказывать, особенно между четвертой и шестой рюмками, что его блистательный прадедушка был одним из немногих военачальников, получивших в лихие революционные годы целых два ордена! Один из них засиял на груди Соломона Моисеевича после подавления Кронштадтского восстания, а второй образовался за то, что Марципанский посоветовал Тухачевскому использовать против тамбовских крестьян боевые отравляющие вещества и сам обеспечил их наличие в победоносных карательных отрядах. Были в биографии героя и реальные боевые сражения, но о том, как маршал Пилсудский гнал красных собак от берегов Вислы, он вспоминать не любил. В тридцать седьмом году, когда зарвавшегося Соломона пристрелили подельники, Марципанские перебрались под Караганду, поближе к выдающимся коммунистическим стройкам, о которых так любил вещать с высоких трибун покойный Соломон Моисеевич. Тяжелый быт строителей светлого будущего не увлек семейство, и, воспользовавшись первой же оказией, Марципанские вернулись в обжитую Москву, рассказывая на каждом углу о необычайном героизме расстрелянного предка. Рассказы помогли Марику устроиться в приличный институт, подепутатствовать пару лет на региональном уровне, а затем, когда трогательная история репрессированных перестала вызывать слезы жалости у избирателей, открыть маленькую брокерскую контору. Его деловая репутация не вызывала у Куприянова особого восторга.
– Но мы же даем тебе время, – дожевывая жаркое, удивился Марик.
Константин холодно посмотрел на его сальные губы:
– Два дня – это не время.
– Раньше тебе хватало и двух часов, – буркнул Штанюк.
– А кто разработал операцию? – неожиданно спросил Куприянов. – Ты?
Григорий вздохнул и кивнул на Марципанского:
– Он.
– А какая разница? – немного обиженно поинтересовался Марик.
Ответить Константин не успел.
– У вас прекрасный кофе! Передайте мою благодарность тому, кто его готовил.
– С удовольствием, мадам, – вежливо склонил голову официант.
«АННА».
Куприянова окутал аромат мускуса, он резко обернулся. Она сидела за соседним столиком.
«Как же я не заметил ее?»
Блестящие черные волосы туго стянуты, оставляя открытым высокий чистый лоб.
«Какие же длинные ресницы!»
– Я прекрасно провела время у вас.
– Благодарю, мадам.
Она грациозно поднялась, и на Куприянова накатила волна пронзительного желания. Гибкое тело Анны облегало прозрачное черное платье, небрежно соединенное на талии.
И ничего больше!
Воздушная ткань практически не скрывала набухшие соски высокой груди, черные выпуклости на черном платье, официант не сводил с них глаз.
«Ей нравится, когда на нее смотрят!»
На правом полушарии дразнила взгляд черная вытатуированная ящерица. Анна покинула веранду, и легкий теплый ветерок игриво потрепал длинный, почти до шпилек, подол платья. Мускус щекотал ноздри Константина.
«Уходит!»
– Я перезвоню, – быстро сказал Куприянов и, бросив салфетку, вскочил из-за стола. – Вечером.
– Костя!
– Вечером!
Она уходила к Большому Каменному мосту.
Штанюк и Марципанский проводили взглядами сухощавую фигуру Куприянова, бегущего по пустой набережной, и удивленно переглянулись.
– Что это с ним?
– Переработался?
– А кто будет платить за ленч?
Увидев быстро приближающегося Куприянова, Володя включил двигатель и довольно потянулся.
«Наконец-то!»
Утренний «Спорт-Экспресс» он уже прочитал, и все время, пока шеф общался со своими партнерами, телохранитель отчаянно скучал.
«В офис или еще куда?» – лениво подумал Володя, ожидая, что дверца «Мерседеса» вот-вот откроется. Но этого не произошло. Удивленный телохранитель повернул голову: Куприянов прошел мимо своего автомобиля и быстро направлялся к Большому Каменному мосту.
«Решил прогуляться?»
Володя тихонько выругался, выбрался из «Мерседеса» и поспешил вслед за шефом.
Она была уже на мосту, изящно облокотилась на чугунные перила и задумчиво смотрела на воду, по которой медленно проплывал прогулочный «трамвайчик». Ветер продолжал играть с ее платьем, то и дело почти до талии отбрасывая подол с длинных стройных ног.
Водители, проезжающие по мосту, приветствовали девушку веселыми гудками автомобильных клаксонов.
«Ей нравится, когда на нее смотрят!»
Константину оставалось пройти метров тридцать, когда незнакомка повернулась и направилась дальше, на ту сторону реки.
«Как быстро она идет!»
– Девушка! Анна! Подождите! Нам надо поговорить!
Ветер унес его возглас в реку.
Шеф замахал руками и что-то крикнул, но на мосту никого не было, и Володя удивленно покачал головой.
«Что происходит? Переработался?»
Сначала телохранитель хотел догнать Куприянова, но, подумав, решил этого не делать. Кто знает, возможно, шефу сообщили новость, которая выбила его из колеи. Вот он и психует, и на глаза ему лучше не попадаться.
«Может, он разорен? – Володя усмехнулся. – Куприянов? Скорее это случится с „Де Бирс“».
«Тогда что могло произойти?»
«Его жена переспала с садовником».
Володя вспомнил холеную Веру, весьма аппетитную, несмотря на свои тридцать шесть и наличие двух детей. Чтобы она изменила шефу? Большей глупости и представить себе невозможно. Володя неплохо разбирался в людях и видел, как Вера относится к мужу.
«Что же у него стряслось, черт возьми?»
Анна так ловко преодолела автомобильный поток, что Куприянов подумал, будто лихие московские водители сами остановились, уступая дорогу полуобнаженной красавице. Константин видел их липкие взгляды и улыбки, от скабрезных до восхищенных. И гнев душил его. Пока Куприянов пытался перейти улицу, Анна оказалась на ступенях дворца. Он видел, как девушка с томной грацией расположилась на них, предоставляя солнечным лучам возможность приласкать бархатистую смуглую кожу. Он был далеко, но видел каждую черточку ее прекрасного лица, каждый изгиб ее упругого тела, нисколько не скрываемого прозрачной тканью платья. Черную ящерицу, ползущую по правой груди.
«Она ждет меня!»
Куприянов бросился вперед, и только пронзительный визг автомобильного клаксона заставил его опомниться.
«Скорее проезжайте, мерзавцы! Дайте мне пройти! Она ждет!»
Анна прикрыла глаза и чуть выгнула спину. Полные губы прошептали что-то короткое, призывное.
«А я так далеко!»
Куприянов чувствовал, что готов взять ее прямо там, на ступенях дворца, на глазах у прохожих и туристов, водителей и полицейских.
Полицейских?
Высокий офицер не спеша подошел к сидящей на ступенях девушке, улыбнулся и что-то сказал, слегка взмахнув дубинкой. На его глаза падала тень от козырька фуражки, но Куприянов знал, что они похотливо ощупывают соблазнительное тело Анны.
