Лучшая защита - Шалыгин Вячеслав Владимирович (читать книги полные .TXT) 📗
Четыре часа. Да, надо выждать всего четыре часа. В двенадцать по Гринвичу программа комп-координатора «зет-группы» выдаст заключение, что стандартная процедура поиска исчерпана, и Фирсов получит полную свободу действий. Вот тогда-то и можно будет отправить одну из его пятерок на небольшую прогулку по Сен-Полю. С пользой и для операции «Превентивная мера», и для Натальи. Бойцы Фирсова в любом случае должны будут переключиться с технического поиска на сбор агентурных данных, захват «языков» и наблюдение, так пусть заодно «захватят» и чересчур активную журналистку. Да, так и следует поступить…
– Выйдет на связь Фирсов, соедините со мной. – Генерал махнул рукой, отпуская адъютанта.
– Вы, кажется, хотели что-то приказать насчет Томилиной, – напомнил офицер.
– Нет, ничего. Позже. Все равно пока нам ее не достать. Кстати, что там в Сен-Поле?
– Практически чисто. Спутниковая разведка наблюдала сосредоточение вооруженных формирований на южной окраине, но это было четырнадцать часов назад. Последние наблюдения никакой активности не выявили.
– Не выявили? А как же те формирования, разоружились?
– Возможно, это были резервисты. Увидев, как развиваются события, они могли просто разойтись по домам…
– Или уйти в леса, – закончил Свенсен. – По предварительным данным разведки, на планете под ружье было поставлено до десяти миллионов солдат. С резервных складов было выведено множество военной техники, но в плен на данный момент попало не больше двадцати тысяч, причем как раз тех немолодых ополченцев, с которых нечего спросить.
– Мы почти сразу отпускаем их к семьям, продолжать вести хозяйство, – вставил офицер.
– Вот именно. А трофейная техника и оружие нам достаются только устаревшие. Где вся молодежь и нормальное оружие?
– Техника и оружие не обновлялись здесь десять лет.
– Трофеям гораздо больше десяти лет, они были анахронизмом уже в прошлую кампанию. Я спрашивал об оружии не самом современном, но и не таком древнем. Об оружии, которым была оснащена регулярная армия Айрин. И о солдатах этой армии. Против нас воюют исключительно президентские гвардейцы. Ну, еще ополчение создает толпу и видимость массового сопротивления. Где остальные?
– Да-а, вопрос, – озадачился адъютант.
– Вот именно.
– Может быть, они готовятся дать серьезный бой при Сен-Поле, все-таки родина президента, символ…
– Вряд ли. Но что-то этакое они, несомненно, готовят. Какую-то каверзу.
– Может, все-таки удар гиперракетами?
Свенсен поморщился. Офицер развел руками и поднял брови: «просто спросил»…
– Что бы они ни замышляли и как бы ни шифровались, мы все выясним. Знаете что, дайте мне Фирсова прямо сейчас…
Майор выглядел свежим, будто не носился уже почти сутки по местным городам и весям, а развлекался с перерывами на обед и крепкий сон. Свенсен выслушал рапорт и приветственно кивнул:
– Что нового?
– Девяносто шесть процентов программы отработано. Результат нулевой. Осталось прочесать сердце кряжа Сен-Поль. Восемь пятерок уже здесь, идем по спирали к центру, но пока ничего. Сплошные буреломы и непроходимые дебри. Здешние леса – это не подмосковное редколесье. Если б не новые «брэмы», ноги переломали бы при первой же высадке.
– Сколько делали высадок на сотню квадратов?
– В соответствии с программой не менее одной. Хотя, честно говоря, ничего подозрительного с воздуха мы не увидели ни разу и высаживались для очистки совести. А здесь вообще ничего не видим. Деревья в три обхвата, и кроны у них такие, что на земле местами снег лежит, хотя по здешнему календарю июнь на носу и широты не самые высокие. Ну а пешком по лесу и ста метров за час не пройти – сплошь завалы да ямы с оврагами. Да еще москиты… зар-разы. Только поднимешь забрало, тучей налетают.
– Понятно…
Генерал замялся, что для него было нехарактерно, и Фирсов насторожился. Неужели новая вводная? Или штабные теоретики решили зайти с другого конца? Например, дать «зет-группе» команду отловить местного президента и выбить из него признание, где он, гад, прячет ракеты. В принципе, идея безнадежная – президент Лефлер бесследно исчез еще за неделю до начала кампании, – но не настолько, насколько безнадежны слепые поиски. Да и вторая фаза как раз такие варианты предполагает. А до начала второй фазы оставалось… меньше трех часов. В самый раз, чтобы продумать и обсудить тактику.
– Ты как дальше действовать собираешься? – наконец разродился Свенсен.
– Пойду «в народ». А ребята займутся прочими вариантами. Крематорию и Симонову поручу отлов старших офицеров. Группы Чена, Картера и Жданова займутся технической разведкой, вскроют инфосети, наладят радиоперехват да пошарят в секретных базах данных минобороны и госбезопасности. Айринских.
– Смотри не перепутай с нашими, – усмехнулся генерал.
– В наших все давно как родное. – Фирсов тоже улыбнулся. – Две группы продолжат поиск с воздуха, по второму кругу и без этих никчемушных высадок, а группу Белкина запущу в космос, пусть проверят станцию «Аллюр» и лунные ретрансляторы. Если ракеты есть, то либо на орбите, либо на спутнике найдется дублирующий пульт управления пусками.
– Думаешь? – с сомнением взглянул на Фирсова генерал.
– Уверен. «Асы» и «Кедры» ведь наши системы, русские. А отечественную технику я знаю достаточно хорошо. Выносной пульт – их стандартная подстраховка. Такой вот расклад.
– А сам пойдешь в Сен-Поль? – уточнил генерал. – Слушать и мотать на ус?
– Как обычно. У меня лейтенант Кювье по происхождению айринец. Прикинемся туристами-сочувствующими, их накануне войны сюда много прилетело, потолкаемся, послушаем…
– Кювье? Я бы на твоем месте был поосторожнее… Слышал, что в роте Сведеборга случилось?
– За Жоржа я отвечаю головой. Да и айринец он номинальный, такой же, как Генри марсианин. До сегодняшнего дня на родине предков всего разок и побывал. В прошлую кампанию.
– А у лейтенанта Генри есть родня на Марсе? – удивился Свенсен. – И контрразведка молчит?
– По материнской линии. Если раскинуть, на четвертую часть он краснопузый. – Майор коротко рассмеялся. – А глава вашей контрразведки тоже с душком, у него бабка была из Сидонии-2, потому он и молчит.
– Да уж… Но вернемся к Сен-Полю. У меня будет личная просьба, Влад. Когда вдоволь натолкаешься по рынкам и площадям, найди там одну девицу и отправь с кем-нибудь в штаб.
– Нет проблем, давайте код, заряжу ее в поисковик.
Генерал набрал на панели код и отправил его Фирсову. В компьютере майора тотчас всплыл подробный файл с фотографиями в различных (пристойных) ракурсах и характеристикой от службы психологического контроля.
– Журналистка? Красивая… но, видимо, довольно взбалмошная.
– Там все написано.
Свенсен вздохнул. Взбалмошная – это точно. Даже характеристику читать необязательно. Будь она покладистой, сидела бы в штабе и строчила репортажи под диктовку Баума.
– Написано, – Фирсов пробежал взглядом текст, – вижу… Вижу, что с такой характеристикой ей ни за что не дали бы военную аккредитацию. Ваша протеже?
– Это Димы Томилина дочка.
– Дмитрия Анатольевича? Как же я сразу-то… написано же: Наталья Дмитриевна, да и похожа.
Генерал Томилин был куратором «зет-группы» до Свенсена, и Фирсов знал его преотлично, еще со времен первой войны.
– Верни ее, Влад, даже силой. Иначе Дима нас с тобой живьем закопает.
– Начнет с вас, – усмехнулся Фирсов.
– Теперь и ты в курсе, – парировал генерал. – И вообще, что за вольный тон?! А ну, смирно!
Голос был строгим, но глаза не очень. Фирсов вытянулся в струнку и уставился немигающим взглядом в пространство перед собой. Или внутрь себя. В общем, изобразил нечто исключительно уставное.
– Сгинь, – приказал Свенсен. – И учти, девчонка – «вырви глаз», в штаб отправляй с кем-нибудь непробиваемым и особо бдительным. Красавчиков, типа твоего Жоржа, или кобелей, вроде Бойко, оставь при себе.
