Генерал-майор - Посняков Андрей (книга бесплатный формат .txt, .fb2) 📗

– Так, скорее всего, Михалыч… – Опрокинув стакан, капитан невольно поморщился и бросил в рот сразу две горошинки «Тик-така».

– Э! Э! – охолонил его Давыдов. – Закуску-то не транжирь! Больше ничего нету. Ишь ты, сразу две заглотил. Не опер, а крокодил какой-то!

– Сами вы, господин майор, крокодил! Еще пивка открыть?

– Да, пожалуй. Так что там с экспертом?

– Ну-у, наверное, все-таки Михалыч. Хочешь, так я ему позвоню? У него ж память – сам знаешь.

– Позвони, сделай милость. А пиво я сам открою… Пистолет дай!

Пока Денис занимался пивом, Бекетов все же дозвонился до эксперта. Судя по разговору, тот долго не понимал, что от него хотят, но потом вспомнил…

– Да, да, Рехматова Екатерина, так, кажется, ее и звали, – подмигнув приятелю, обрадованно закричал капитан. – Серьги у нее такие были… синенькие. И даже справка из ювелирки есть, копия. Михалыч, ты в компе-то глянь, будь другом! Не, присылать не надо. Так, словами скажи…

Положив смартфон на стол, опер потянулся к пиву:

– Сказал, перезвонит… Так, говоришь, ты без машины? Придется на метро.

– Так и ты, что ли, без колес?

– А кто пиво пить звал? Сам знаешь, как сейчас в главке на это дело смотрят. Злые какие-то настали времена, недобрые.

Эксперт позвонил минут через пять. Сунув пустую бутылку под стол, Бекетов приложил трубку к уху:

– Ну, что там? Ага… Весь внимание! Сколько-сколько? Одна-ако…

Покачав головой, капитан посмотрел на майора почти совершенно трезвым взглядом:

– Знаешь, сколько у бедной девочки серьги стоили?

– Ну?

– По прейскуранту – восемьдесят шесть тысяч девятьсот девяносто девять рублей пятьдесят копеек! Сапфир в обрамлении белого золота! Вот так!

Тут уже и Давыдов не выдержал, протянул:

– Одна-ако!

Однако и на этом дружеские посиделки не закончились. Не успели друзья опустошить и полбутылки «Ред Лейбла», как смартфон Бекетова снова заиграл какой-то затейливый кавалерийский марш. Это снова оказался Михалыч, эксперт. Правда, теперь он не звонил, просто скинул фоточку…

– Вот эта самая убитая девчонка. – Опер поднес экран к глазам Дэна. – Глянь.

Девчонка как девчонка. Красивая, даже мертвая. Молодая. Светлые волосы, карие глаза… Очень знакомое, кстати, лицо… Как там ее зовут? Катерина? Черт! Катенька! Катенька Изольдова! Убитая недавно балетная, из бывших крепостных… Господи… Одно лицо! И та, что в подъезде, вылитая танцовщица Ульяна. Даже родинка имеется, как и у той… Боже, боже, бывает же так! И что все это значит? Какой-то знак?

Глава 2

– Господи! Да как же так может быть? Как же так?

Денис резко распахнул глаза, поднялся, почувствовав легкое головокружение. Да, еще сильно саднило под левым виском.

– Черт… Где это я?

– Ну, слава богу, очнулся! – радостно воскликнул граф Федор Американец. – А мы уж послали за доктором. Скоро должен быть.

– Кстати, сопернику своему ты прострелил руку, – подойдя, сообщил Петруша Вяземский. – Его увезли уже… Но больше князь к тебе никаких претензий не имеет. Вполне удовлетворен.

– Князь? Ах да, Эрдонов… Так он все же умудрился меня подстрелить! Ну, хват, однако.

– Ты, брат, лежи, лежи, не шевелись. – Американец заботливо укрыл раненого пледом.

– Да что мне лежать-то? – громко возмутился Денис. – Ну, царапина же, в самом деле. Право же, лишь в голове звенит.

– Вот! Все-таки звенит же! Ага, ага… – Граф Федор выглянул в большое французское окно веранды, в которой на оттоманке и возлежал раненый дуэлянт. – Вот, наконец, и доктор. Мы, брат, за твоим знакомым послали, чтоб, ежели что…

Прибывший доктор, Афанасий Михайлович Мезенцев, сосед Давыдовых по Пречистенке, констатировал скользящую рану – ту самую царапину на левом виске, – кою тут же замотал бинтом, ну и велел на всякий случай полежать денька два-три.

– Может, у вас, Денис Васильевич, еще и сотрясении мозга! Да, небольшое, но очень может быть.

Несмотря на все уговоры Американца, Дэн все же отправился домой, причем немедленно, с доктором, тем более что тот как раз и явился на собственной бричке, запряженной смирной каурой кобылкой. Так вот, неспешно, и потряслись по мощеным улочкам-переулкам, любуясь одетой в строительные леса красавицей Москвой. Люди здесь жили степенно, не суетно, никакого сравнений со столицею! В палисадниках многочисленных частных особнячков росли яблони, груши и сливы, во множестве зеленели смородина и крыжовник, изредка встречалась и алыча, но это уже среди истинных садово-огородных гурманов.

– И все же хорошо у нас, в Первопрестольной, – втянув полной грудью медвяный московский воздух, не выдержав, признался Денис. – Куда лучше, чем в Петербурге.

– Да уж, куда лучше! – подогнав кобылку, тотчас же согласился Мезенцев. Согласился и продолжил, растягивая слова со всей старомосковской важной неторопливостью: – В столице-то, однако, да-а-а! Суета кругом, суета. А здесь у нас, на Москве-матушке, ох, красота! Воздух какой, яблони… Ну разве ж тут и не жить? А, Денис Васильевич?

– Да здесь только и жить! – тут же с энтузиазмом поддержал гусар. – Отстраивается Москва, хорошеет! Чай, не всю пожгли французы.

– Да уж, не всю.

– А что та несчастная девушка? Ну, которую у Хитровки застрелили, помните? – неожиданно осведомился Давыдов. Понимал, конечно, что доктор вряд ли что может знать, однако… Однако же пациентов у него хоть много, но и молодых дев на Москве пока что убивали нечасто… Нет, убивали, конечно же, но не так часто, нет. Кто-то что-то мог и рассказать по время приема.

– Ах да, – вспомнив, Мезенцев погрустнел. – Славная, говорят, была девушка. Веселая. Как бишь ее… Кажется, Катерина…

– Да-да, Катенька Изольдова, – подтвердил Дэн. – Не поймали еще убивца?

– Да нет! О том и в газетах писали, что, мол, идет следствие. В «Московских ведомостях» именно так и написано, а уж они зря трезвонить не будут. Сыскали бы убийцу, так бы сразу и написали: мол, нашли.

Давыдов тут же покивал:

– Ну, это понятно.

– Я ведь и редактора сей газеты хорошо знаю, князя Петра Иванович Шаликова, – ухмыльнувшись в усы, похвалился Афанасий Михайлович. – Он у меня как-то насморк лечил.

– Князь Петр Шаликов? – встрепенулся Денис. – Литератор? Так и я ж с ним знаком! Но так, шапочно… Он больше с Вяземским, с Петром… Да-да! – припомнил гусар. – Вяземский мне про Шаликова и рассказывал. Мол, тот женился на какой-то немке, которая курит и пиво пьет!

– Так и есть. – Доктор невозмутимо подогнал лошадку. – На немке. В православном крещении – Александра Федоровна. Господина Лейсена, майора Георгиевского внутреннего батальона, дочь.

Вот это уже Дениса Васильевича, честно говоря, не интересовало. С кем там этот Шаликов живет, пьет ли его супруга пиво и курит ли – до всего этого не было бравому гусару абсолютно никакого дела. Однако ж беседу Давыдов поддерживал, надеясь получить хоть какую-то информацию об убийстве несчастной девушки. Так похожей на ту… в будущем… с синими сапфирами… которую тоже убили, да. Как-то это все связано, что ли. Будущее – с прошлым. Прошлое – с будущим. Кстати, не надо забывать, что там, в будущем, еще и другую девушку убили. Ту, что как две капли воды походила на юную танцовщицу Ульяну!

– Так Шаликов-то ничего о том убийстве не рассказывал? – со всем деланым безразличием, как бы между прочим, поинтересовался Денис. – Дело-то, однако, громкое!

– Громкое, согласен! – Мезенцев согласно кивнул и почмокал губами. – Однако пока ничего. Да! Кажется, следственный пристав Уваров им занимается. Третьего Сумского полка отставной майор.

Сестрица Сашенька, завидев перебинтованную голову дуэльного героя, сразу принялась хлопотать да охать. Все было бы еще хуже, коли б господин доктор не соблаговолил проводить раненого лично, дать необходимые советы, а заодно успокоить и Сашеньку, и переполошившуюся дворню. Особенно переживал верный слуга Андрюшка, веселый рыжеватый малый, испытанный друг и спутник Давыдова во время всех войн.