Наездник (СИ) - Махавкин Анатолий (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Назим протянул руку и взяв стул, поставил его передо мной. Потом сел, похлопывая обрезом по коленям и задумчиво уставился в окно. Во всех движениях бородатого мужчины скользила сонливость сытого кота, но я знал, что этот деланный покой в любую секунду может взорваться бешенным взрывом насилия. Чего ещё можно ожидать от урода, употребляющего полдюжины разновидностей всякой дури и посвятившего жизнь уничтожению неверных.
И в руках этого гада жизнь моих близких!
— Ты знал, что Рашид собирался стать имамом? Назим, казалось обращался к цветочным горшкам на подоконнике, — Не отвечай. Знаю, когда вы готовили свою змеиную вылазку, то намеревались получить мою голову, а не жизнь несчастного мальчишки, едва разменявшего шестнадцать вёсен.
Мальчишка к тому времени успел вдоволь нахлестаться чужой крови и когда мы вошли на базу, без лишних колебаний схватился за автомат. Приказ был чётче некуда: подавить сопротивление всеми возможными способами. Всеми.
— Он писал такие проникновенные стихи, — по смуглой щеке поползла слеза. Слёзы крокодила, вот, как они выглядят, — Когда я их перечитываю, то не могу сдержать слёз. Это я — солдат пророка, закалённый в битвах с неверными псами.
Басмач говорил на чистом русском, что совсем неудивительно, учитывая, кто и где его учил. Так же чисто он мог говорить на английском, французском, немецком и ещё десятке других языков. Смертоносная тварь, которую взрастили сволочи из ЦРУ, а потом сами об этом горько пожалели.
— Когда я хоронил брата, — теперь Басмач разговаривал с дробовиком, — То поклялся, что заставлю страдать всех, кто приложил руку к этому злодеянию. Страдать физически и душевно.
Что эта сволочь задумала? Я читал досье Назима и знал, какие дьявольские планы вызревали в его голове. Созревали и воплощались.
— Приведите их. Обоих, — скомандовал Басмач и его блуждающий взгляд остановился на мне, — Ты будешь страдать. Сильно. И душа моего брата возрадуется, когда поймёт, что отмщена в полной мере.
Дверь кухни распахнулась и пара бородачей в тёмных костюмах втолкнула Машу с Димкой. Господи, они были целы и невредимы, хоть и крайне испуганы! Сын попытался броситься ко мне, но здоровяк со сплющенным носом стукнул его по голове, сбив на пол. Туда же упала и Мария, попытавшаяся защитить Димку. Я рычал и рвался к ним, почти не ощущая ударов по голове.
— Поставьте их к стене, чтобы он видел всё, — Басмач встал и взяв меня за волосы, повернул к себе, — Думаешь, я жесток? Не более, чем зверь, который защищает свои владения. И как зверь, я не знаю жалости.
Крик рвался из груди, а кости трещали, когда я пытался ползти к родным. Что-то гремело за спиной, а глаза застилал кровавый туман.
Нет! Нет! Господи, кто-нибудь!
Машу и Димку ткнули головами в пол и Назим стал над ними, подняв оружие. Потом повернулся ко мне и криво ухмыльнулся.
— Страдать душевно, — он коротко хохотнул.
Не-ет!!!
Дважды бахнул обрез и я глухо завыл, ударившись головой о пол. Как это может происходить на самом дела? Это — сон! Это — жуткий кошмар!
— И физически, — Басмач перезарядил оружие и подошёл ко мне, — Уберите голову. Я не хочу, чтобы этот пёс умер.
А потом боль, жуткая боль, сопоставимая лишь с огнём, терзающим грудь, взорвала колени и почти вышвырнула в беспамятство. Сквозь ураган, рвущий рассудок на части я ещё слышал топот ног, дикие крики и грохот автоматных очередей. А потом знакомый голос выдохнул в самое ухо:
— Саша, Боже мой, Саша…Держись!
Голос сменился, превращаясь в голос Веры. Сестра глухо ворчала где-то во мраке, окружающем меня:
— Сашка, балбес. Держись!
Что-то холодное вонзилось в руку и я потерял сознание.
4.
Что-то сильно хлопнуло меня по физиономии, а в нос ударил омерзительный смрад. Закашляв, я открыл глаза и сделал попытку вскочить. Лицо Назима качалось в воздухе, подобно отвратительному воздушному шару и я протянул руки, желая вцепиться в горло ублюдка. Но тут же ещё один удар по щеке окончательно привёл меня в чувство.
— Фух! — облегчённо выдохнула Вера и повернулась к Ивану, который методично выщёлкивало патроны из обоймы автомата, — Хорошо, что ты оказался рядом, когда меня накрыло.
— А я тебе тогда говорил и сейчас повторю: не нужно было мешать, — якут положил опустевший магазин рядом с автоматом, — Зачем лишние неприятности? Тебя укусил, брата укусил, — а потом что — меня загрызёт?
— Что случилось? — я тяжело сглотнул и Вера протянула мне стакан воды.
— Пей, у тебя сейчас — сильное обезвоживание, — сестра покачала головой, — Токсин, который содержится в слюне дракона — сильный галлюциноген. И подозреваю, что видения, которые он провоцирует, не относятся к числу самых приятных. Даже спрашивать не стану, что привиделось тебе, но у меня приключился настоящий кошмар.
— У меня — тоже, — я допил воду и обнаружил рядом Дину, подозрительно косящуюся на хозяина, — Привет, лохматая морда.
— Ну почему вы, мужики, такие идиоты? — сестра залезла в свою верную сумочку и протянула мне таблетку, — На, выпей. Трудно было сразу сказать, что тебе руку прокусили? Я бы приехала раньше, пока ты ещё не успел разнести полдома.
— Всё так плохо? — я проглотил лекарство и попытался встать, — Кажется, успел немного пострелять…
— Все стены в дырках! — Вера усмехнулась, — Ну ладно, Иван насчитал двадцать штук. Хорошо, хоть ни в кого не попал. Твой Степлер до сих пор сидит верхом на трубе и орёт, как потерпевший.
— Так и есть, — я принял руку сестры и поднялся на ватные ноги. Хорошо, хоть колени не стали протестовать, иначе я бы сразу растянулся, — Представляю, если бы так накрыло в людном месте.
— Пошли, посмотрим на твою ядовитую животную. Обопрись на плечо. Давай, давай, не стесняйся, здесь все свои, — Иван молча встал с другой стороны, обдав слабым ароматом чего-то хвойного и алкогольного, — Каюсь, нужно было приехать вместе с дракончиком, и показать всё на пальцах.
Сестра повернула ко мне ухмыляющуюся физиономию, а потом подняла руку и продемонстрировала левую ладонь, испещрённую уже заживающими дырками укусов. Судя по следам, Веру хватанули тогда, когда пасть была ещё значительно меньше.
— Братья, по укусам, — констатировал я, — Признайся, тебе просто стало одиноко оставаться единственной на свете, кого грыз всамделишный дракон? Кстати, как всё-таки биология двадцать первого века классифицирует лохматых уродцев?
Мы вышли в коридор и я смог оценить масштаб собственных бесчинств. Прощай тумбочка, чьё создание я посвятил незабвенной Икее! В мебель угодила пара пуль и превратила в набор испорченных стройматериалов. Хм, а когда это я успел достать пистолет и дробовик? Хорошо, хоть пользовать не начал. Стены в дырках от попаданий и рикошетов, но сильных повреждений не наблюдается: под штукатуркой — прочнейший бетон. Дина обнаружила сплющенную пулю и принялась гонять её лапой. Изуродованный кусок металла здорово грохотал и собака развлекалась. Снимала стресс.
Иван остановился и показал глубокий скол, где тускло блеснул металл.
— Чуть в коробку не попал, — констатировал якут.
— Остался бы без света, — согласился я, с некоторым холодком осознавая, что рикошеты в таком узком проходе, могли бы навсегда решить все проблемы изуродованного спецназовца, — Такое рисовало, мама не горюй! Пацаны такое под чёрным видели. Тоже монстры из леса приходили и дома шатали.
— В начале приступа? — осведомилась Вера и открыла дверь, — Фу, навонял! Надо бы тебя кормить поменьше. Интересно, видимо начальные галлюцинации у всех одинаковые: я тоже видела тёмных тварей, выходящих из леса. А потом…Потом пошло сугубо индивидуальное.
На включённый свет дракончик отреагировал совершенно индифферентно. Он приподнял ухо, которыми закрывал глаза и сонно уставился на нас багровым, почти чёрным, глазом. Потом глаз закрылся, а ухо опустилось. Сну тварюшки не мешало даже переполненный лоток.
— Иван, — Вера опустила меня на старый вертящий стул оператора, — Вынеси эту смердящую мерзость. Задохнуться же можно!
