Хроника Великой войны - Крюков Дмитрий Владимирович (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
Зеленым ковром с роскошной вышивкой лесов и узорами рек земля раскинулась внизу. Ветер, птицей трепетал, запутавшись в кожистых складках перепончатых крыльев дракона, что двумя парусами плыли по воздуху.
Поток, бивший в лицо был настолько силен, что лорд Карен одел специальные защитные очки, через которые мир стал казаться ему окутанным голубоватой дымкой. Горы покрылись прозрачной сиреневой вуалью. Туман совсем близких облаков приобрел странную объемность, как будто достаточно протянуть руку, чтобы ухватиться за его призрачную плоть.
Лорд обратил свой взор на землю. Маленькими, едва заметными песчинками, струились по дорогам Жоговенской долины люди. Они сливались в большие корпуса, потом разъединялись и вновь двигались дальше. Со всех концов долины армия стягивалась к прибрежным скалам, где можно было с наименьшими затратами достичь Грохбундера. Передовые отряды уже начали подъем, и лорд видел, как они улитками скребутся вверх по склону.
Теперь Карен был уверен, что успеет завести войско в горы прежде, чем Толокампу удастся отстранить его от командования. В распоряжении у него оставалось еще, по крайней мере, два дня – время достаточное для того, чтобы рассеяться по ущельям и возвышенностям и в укрытии ожидать появления гхалхалтаров. И все же Карену хотелось доказать Толокампу правильность разработанного им плана. Если бы Толокамп согласился и продолжил отвод войск к Грохбундеру, у них появился бы реальный шанс разбить неприятеля. В горах гхалхалтары потеряли бы свое численное превосходство и одни засадные полки могли бы уничтожить половину вражеской армии.
Карен был готов дать любой полезный совет своему сопернику лорду
Толокампу, ибо ему было уже все равно, кто из них двоих присвоит себе славу победителя. Главным для Карена сделался не блистательный титул триумфатора и не благоволение короля, но судьба королевства.
– Вы – молодцы! Герои! – прокричал Добин, обведя радостным взглядом стоящих вокруг него строителей.
Драконья башня была готова и серой, холодной громадой высилась на восточном склоне гор. Казалось, сам её вид должен был отпугнуть неприятеля. Помимо стен в сорок локтей сооружение имело высокую крышу, сделанную из редкого негорящего дерева. Она уходила вверх двумя ярусами, в каждом из которых был проделан ряд огромных окон, предназначенных для вылетов дракунов. Четыре миниатюрные башенки обступали главное строение по углам и изящными минаретами впивались в небо. В них Добин распорядился разместить дракунов, которые должны были вылететь в бой по первому приказу. Под навесным карнизом крыши находились окна нижнего ряда, узкие, с поволокой непроницаемой темноты в своих щелях. Это были бойницы для лучников.
– То, что сделали вы, достойно героических песен и сказаний. Потомки будут восхищаться вами! – продолжил Добин.
Усталые лица людей и уродливые морды помогавших им орков, были обращены на лорда. В глазах строителей читалась радость: они хотели верить, что трудились не напрасно и что их работа сыграет важную, основоопределяющую роль в спасении Королевства Трех Мысов.
– Смотрите же! – комендант Грохбундера указал рукой на крышу Драконьей башни, где на высоте более ста локтей от горного склона был установлен толстый шпиль.
Счастливые строители подняли глаза и увидели, как медленно поднимается над возведенным их руками зданием знамя. Сначала оно неуклюжей тряпицей липло к флагштоку, но вдруг ветер подхватил его, взметнул, и оно раскрылось во всю ширь.
– Ура! – закричал Добин, и люди с орками подхватили его возглас.
В их разверстых зрачках застыло колеблющееся полотнище флага Королевства Трех Мысов.
День подходил к концу.
Верховный Маг гхалхалтаров Гархагох сидел у своего скромного шатра, глядя на угасающее небо. Он слабо улыбался, ловя сморщенными старческими губами последний поцелуй отлетающего заката. Лучи заходящего солнца красноватыми отсветами дрожали в седине его длинной бороды и окрашивали в оранжевые тона страницы разложенной перед магом книги. Рядом в раскрытом деревянном футляре покоилось длинное гусиное перо и стояла чернильница. Гархагох проследил, как солнце медленно соскальзывает в оскалившуюся горными пиками пасть горизонта. Свет мерк, и, пока не стало совсем темно, старец взял в руки перо и склонился над книгой. Часть страницы была покрыта геометрическим рисунком гхалхалтарских рун, другая же оставалась пустой, и на ней маг аккуратно вывел: "11-ое число второго летнего месяца. Целый день шли по направлению на запад, преследуя отступающего неприятеля. Через три таких дня мы достигнем Жоговенских гор и там, скорее всего, примем серьезный бой".
Граф Этельред открыл глаза, уставившись в распростершийся над ним купол шатра. Все его тело находилось в состоянии приятной истомы. Вставать не хотелось, он даже не мог пошевелиться – признак начинающейся болезни, одолевающей старости. Граф все же усилием воли заставил себя оторвать голову от подушки. Опершись на локоть, он некоторое время смотрел прямо перед собой, потом крикнул оруженосца:
– Эй, Винфильд!
Юноша быстро появился из-за занавеси, отделявшей покой графа от основного пространства шатра и от покоев его семьи.
– Винфильд, принеси одежду.
– Да, ваша светлость.
Оруженосец скрылся. Этельред кряхтя сел, опустив ноги с кровати и почувствовав через коврик холод земли. "Не простыть бы. Только этого не хватало". Граф поспешно убрал ноги, нелепо замерев на кровати в ожидании оруженосца.
– Ваша одежда, милорд.
Граф кивнул и с помощью Винфильда стал облачаться в тесные воинские одеяния. На всякий случай он одел поверх рубашки прочный, набитый войлоком кафтан, который мог защитить от шальной стрелы.
– Как поживает графиня? – поинтересовался граф, когда оруженосец помогал ему одеть сапоги.
– Изволила проснуться.
– Хорошо. Мы скоро трогаемся, – кивнул Этельред.
Умывшись, граф вышел из шатра, где его уже ожидали солдаты. Все начиналось заново: подъем, сборы, переход, обеденный привал, снова переход и наконец сон. И хоть сейчас было утро, граф почувствовал, что уже мечтает о ночлеге.
Было два часа после полудня, когда лорд Карен в сопровождении тридцати дракунов опустился на улицах горной деревеньки Толоб. Она притулилась на большом выступе, на котором всем домам места не хватило, поэтому часть строений, скособочившись, вились по склону, раскинув в стороны скрюченные руки плетней. Три избушки исхитрились прилепиться на самом обрыве уступа, там где склон был отвесным. Они даже не имели под собой земли и осиными гнездами висели над бездной, прикованные толстыми цепями к толще скалы. В этих странных хибарах жили крылатые люди, которых в этой части гор было много. Впрочем, крылатые люди позаботились о своих бескрылых соседях и сделали подвесные, перекидные мостки.
Лорд Карен внимательно оглядел окрестности, как будто собирался давать неприятелю сражение прямо здесь. Оценив, насколько удобны будут горы для ведения засадной войны, полководец вошел в дом, выбранный им для временного проживания. За ним последовали три верных дракуна. В сенях потолок был низок, и даже лорд Карен, не отличавшийся высоким ростом, боялся удариться о выпирающие стропила. В самом доме было попросторней и посветлее. Через два затянутых бычьим пузырем оконца в комнату проникал ретушированный белый свет. Он освещал стол, постеленную на нем скатерть и глиняный кувшин с теплым козьим молоком, которое хозяйка надоила для дорогих постояльцев. Карен присел на стул в углу, его люди расселись на табуретах. Мебели в доме не хватило, поэтому пришлось занять у соседей.
Хозяйка, женщина лет сорока, стала накрывать на стол. Солдаты с удовольствием смотрели, как появляется на столе простая деревенская еда: ячменный хлеб, лук, соль. Она выглядела не столь изыскано, как яства, подававшиеся во дворце лорда Карена в Жоговене, но все были голодны и потому с жадностью приступили к трапезе. Отхлебнув свежего козьего молока, Карен вытер побелевшие губы и обратился к хозяйке, которая робко стояла в дверях, ожидая, когда гости наедятся:
