Я — джедай! - Стэкпол Майкл А. (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Глава 39
Новый рейд обещал быть легким. Наверное, нам даже не требовалось привлекать к этому такие большие силы, но я ненавидел это задание. Адмирал Тавира решила, что нам надо слетать в систему Альгары. Удар мы собирались нанести не по главной планете, Альгаре II, хотя вряд ли правившая ей погрязшая во взятках бюрократия смогла бы противопоставить реальную силу. Вместо этого мы направлялись на первую планету системы, покрытый джунглями Керилт, чья единственная колония не могла обеспечить даже себя.
Именной по причине прозябания Керилт и стал целью номер один. Его колония, Морименто, стала домом для одной из самых больших общин беженцев-каамаси в Галактике. Еще когда меня не было на свете, сразу же после Войны клонов, кто-то атаковал планету Каамас и обрушил на нее такой мощный удар, что на ней сгорела вся растительность, а сама она превратилась в обугленный шарик. Почти все каамаси погибли. Из-за дикости и тотальной разрушительной силы этой атаки так никто и не узнал, кто провел ее и кто отдал такой приказ.
И никто не знал, зачем это было нужно. Испокон веков каамаси жили мирно и отличались смирением и склонностью к медитации. И если несколько каамаси стали джедаями (среди них был и друг моего отца, Йиеник Ит'Клиа), в основном выходцы с Каамаса становились торговцами или учеными, дипломатами или посредниками. Их настолько любили и уважали, что многие языки заимствовали слова «каамаси» со значением «друг, прибывший издалека» или «чужестранец, которому можно доверять».
Определенные круги в Империи сделали все, чтобы спасти оставшихся каамаси после уничтожения их родной планеты. Было основано несколько колоний типа Морименто, и некоторые особо подозрительные личности, которые везде видят тайные заговоры, договорились до того, что якобы Алдераан был уничтожен потому, что он принял одну из самых больших общин беженцев с Каамаса. Не знаю, правда это или нет, но точно помню, что моя мама постоянно собирала старые вещи для поселений беженцев-каамаси, разбросанных по всей Галактике. После падения Империи благотворительная деятельность не угасла, и даже усилилась. Это значило, что с прибытием полугодового запаса продовольствия и иных грузов Керилт превратился в спелый фрукт. Мы летели его сорвать.
Когда мы вышли из гиперпространства, то обнаружили, что не одни мы позарились на припасы каамаси.
Мы вылетели из «Возмутительного» и на орбите Керилта увидели старый ударный крейсер класса «калот». Опознаватель свой/чужой идентифицировал корабль как «Погромщик». Я знал этот корабль еще по работе в КорБезе. Он принадлежал группе талиссианских работорговцев, которые даже среди торговцев живым товаром пользовались дурной славой — они захватывали в рабство только молодых и сильных, а остальных попросту убивали, чтобы поддержать высокие цены на оставшихся рабов.
— «Стрела», за мной. «Охотники» наши. Жгите их, живым никого не отпускать. «Скала», «Удар», атакуйте талассианские корабли на поверхности планеты. Стрелять только из ионных пушек — я не хочу, чтобы взрывались челноки с рабами.
Тиммсер и Уоллен с восторгом приняли мой приказ и направились вниз, в атмосферу, а остальные занялись двумя десятками талассианских «охотников за головами». Это были достаточно старые Зет-95, вооруженные двумя строенными бластерами и пусковыми установками для кумулятивных ракет.
Талассианские пилоты дрались неплохо, просто мы были лучше. Значительно лучше. Я сбил первого «охотника», когда мы одновременно пошли друг на друга в лобовую атаку. Я выстрелил первым, прямым попаданием из лазера почти пробив его передний дефлектор. Он немного вздрогнул и выпустил по мне кумулятивную ракету, но она пролетела мимо, не причинив вреда. Два моих следующих выстрела пробили-таки его передний шит. Один разнес кокпит, а второй — левый двигатель. В разные стороны разлетелись осколки и обломки, затем вся плоскость оторвалась и улетела в космос. «Охотник» завертелся вокруг уцелевшей плоскости, и пилот, даже если он еще был жив, уже не мог ничего сделать.
Следующий пилот достал меня из строенного бластера, но мои щиты выдержали удар. Я выстрелил в ответ, пройдясь по всему фюзеляжу двумя полосами лазерного огня. Он перевернулся на правое крыло, пытаясь уйти от меня, поэтому пришлось мне завалить свой «коготь» на левое крыло, чтобы сесть ему на хвост. Я дал следующую очередь и прожег его кормовой щит, затем перевернулся и стал набирать высоту, настигая закрутившего пологую петлю «охотника». Он попытался перевернуться на другой бок и нырнуть вниз, чтобы уйти от меня, но всего несколько легких касаний руля направления и рычага управления — и вот он я! Снова у него на хвосте. Мои последние выстрелы окончательно продырявили его щиты, и будь он «крестокрылом», я снес бы кумпол его астродроиду. Но это был «охотник за головами», так что я срезал ему «фонарь» кокпита и верхние десять сантиметров его шлема.
Мимо меня пронеслись красные лучи бластера, прилетевшие откуда-то справа. Я переключил двигатели в автономный режим и нырнул вниз. Падал секунды две, затем снова набрал скорость и резко повернул направо. «Охотник» пытался сесть мне на хвост и всадить мне в корму пару зарядов, но при этом он подставил свое брюхо. Мимо такой цели промазать я не мог. Два залпа — и его передний щит испарился, как и передняя треть его истребителя. Как бы ловок ни был пилот, теперь его «охотник» мог лететь только прямолинейно и равноускоренно. Это, как ни странно, было ему только на пользу: полети он вниз — и он снова оказался бы в эпицентре схватки, рвани наверх — и он попал бы между двух огней, между «Погромщиком» и «Возмутительным».
Но битва гигантов длилась недолго.
Ударный крейсер класса «калот» когда-то считался очень мощным кораблем, а этот к тому же был модифицирован так, что мог вдребезги разнести любой фрегат класса «небулон би». В руках работорговцев этот корабль превратился в довольно мощное оружие и при нормальных обстоятельствах был бы с радостью принят во флот «возмутителей спокойствия». Но талассианцы хотели прибрать к рукам то, что адмирал Тавира уже рассматривала как свою собственность, и работорговцам предстояло заплатить высокую цену за такое оскорбление предводительницы пиратов.
Даже потом, просматривая сделанные во время боя записи, я с трудом верил, что все это сделал только «Возмутительный». Его разрушительная мощь была огромна, просто безгранична. Да, я и раньше знал, сколько на корабле пушек и даже мог описать результат действия каждой из них, но, увидев их в деле, эти эффективные и летальные орудия уничтожения, я был потрясен и долго не мог прийти в себя.
«Погромщик» сделал первый залп, равномерно распределив огонь лазерных орудий и турболазеров по всей длине «Возмутительною». Несколько выстрелов пробили щиты «звездного разрушителя» и кое-где расплавили обшивку, но я видал ущерб и покруче в результате налета одного-единственного «крестокрыла». Канониры «Погромщика» не концентрировали свой огонь в одной точке и не могли добиться серьезных разрушений. Возможно, когда-то в прошлом эта тактика и сработала бы. Так можно было запугать корабль, с которым они были более-менее равны. Но не «Возмутительный», который был в пять раз больше «Погромщика».
И не с адмиралом Тавирой во главе.
Ответным огневым валом с «Возмутительного» «Погромщик» был поставлен на место. Огонь крупнокалиберных турболазеров был сосредоточен на корме ударного крейсера, и его щиты были пробиты так легко, словно они были голограммами. В корпусе «Погромщика» образовались гигантские дыры. Оттуда вырвалась атмосфера корабля, унося с собой обломки и тела работорговцев, затем на корабле прогремело несколько взрывов, усеявших пространство вокруг кусками обшивки и перегородок. Затем зеленые лучи турболазеров ударили по правому борту «Погромщика», превратив обшивку в решето и уничтожив практически все орудия.
Оставшись без щитов и пушек, капитан ударного крейсера предпринял единственно правильное в этой ситуации решение — он перевернул корабль, подставив нижние щиты, и попытался удрать. Но попытка не удалась. Ударному крейсеру оставалось только погибнуть, что он и сделал с поразительно красивым эффектом.
