Цена риска - Стэкпол Майкл А. (книги онлайн полностью .TXT) 📗
— Благодарю вас, что вы согласились встретиться со мной, леди Оми.
— Мне очень приятно встретиться с вами, герцог Питер. Я рада вашему возвращению в Федеративное Содружество. — Улыбаясь, она смотрела на Питера своими прекрасными голубыми глазами, и Питер видел, что Оми обо всем знает. — Ваш брат был бы весьма опечален, если бы с вами что-нибудь случилось.
Опустив голову, Питер смотрел вниз, на лакированный стол, крышка которого была великолепно инкрустирована фигурой дракона с бриллиантами вместо глаз.
— Я чуть не стал причиной гибели миллионов людей, — сказал Питер. — Если бы я взял оружие и попытался застрелить кого-нибудь, меня судили бы за попытку убийства. Я же угрожал миллионам, и только благодаря таким людям, как Кай и вы, я не совершил преступления.
Оми ответила, и хотя лицо ее оставалось бесстрастным и безразличным, ее голос выдавал волнение и тревогу.
— Наилучшим исходом в таких случаях может быть осознание человеком своей неправоты. После этого следует раскаяние и исправление.
— Да, — вздохнул Питер, — я согласен с вами. Но не знаю, как будут смотреть на меня после всего того, что я наделал.
— Ваше отчаяние ведет вас к заблуждению. Я приведу пример, который поможет вам. У нас в Синдикате Драконов умышленным убийством считается такое действие, когда преступник задумал кого-то убить, но его замысел остался невыполненным. — Оми чуть повернула свою чашку и отпила маленький глоток. — Ваш случай не подпадает под намеренное убийство, вы никого не собирались убивать и не убили, вы никому не причинили никакого вреда, за что же вас наказывать? Уж если вас в чем обвинять, так это в халатности или в самом крайнем случае в попытке пренебречь чужой жизнью.
Питер вспомнил, что почти такие же обвинения грозили ему и его отряду за события в Беллериве, и покраснел.
— Меня мучает сознание собственной вины. — Питер тоже отпил из чашки. — Леди Оми, вы оказали мне такую услугу, отблагодарить вас за которую я вряд ли когда-нибудь смогу. Ведь вы одолжили Каю свой корабль.
Оми с искренним удивлением посмотрела на Питера:
— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, герцог Питер. Мой корабль «Тайдзай» никуда не исчезал, он находился и находится здесь.
Питер пристально вгляделся в непроницаемую улыбку Оми и вспомнил, что говорил ему Кай. «Значит, Кейт уничтожил всю информацию, касающуюся передвижений „Тайдзая“, из планетарных компьютеров, — подумал он, — и они собираются скрыть все от моего брата».
— Я у вас в неоплатном долгу, Оми.
Она безмятежно посмотрела на Питера:
— Ваш брат не шпионит за вами, ему неинтересно знать о всех ваших поступках. Он должен быть осведомлен только о самых значительных событиях. Ваши действия, не отягощенные какими-либо последствиями, вряд ли взволнуют его.
— И вы это говорите мне? — Питер посмотрел на Оми и смутился. — Мой брат небезразличен для вас и Кая, вы заботитесь о нем больше, чем я, и тем не менее вы не собираетесь ему ничего говорить о моем поступке?
— Я не знаю, как поступит Кай, — спокойно ответила Оми, — но я взвешиваю все последствия. Если я обо всем расскажу Виктору, я причиню ему боль, и не исключено, что он начнет войну, которой мы едва избежали. — Оми посмотрела в глаза Питера и опустила голову. — Боль от сознания того, что мы что-то скрываем от вашего брата, значительно меньше. — Она помолчала. — Он может начать войну, он поведет за собой войска, будет участвовать в битвах и, возможно, погибнет. Разве это то, чего мне хотелось бы?
Питер покачал головой:
— Откуда в вас столько сил и мудрости, Оми? Она приложила руку к груди:
— Отсюда, из сердца. И вы тоже будете черпать свои силы и ум оттуда же, но только когда успокоитесь, когда обретете мир и покой в своей душе.
— Вы говорите точно так же, как Кай, — произнес Питер. — Я понимаю, что доставил вам множество неприятностей, но тем не менее хочу вас просить оказать мне две любезности.
— Я буду счастлива помочь вам, герцог Питер, если смогу.
— Когда вы улетите, остановитесь на подзарядку в мире, который называется Зания. Там находится монастырь для воинов. Дом Святого Маринуса.
— Я знаю это место, Морган Келл провел там целых двенадцать лет.
— Да. Туда приходят воины, у которых неспокойно на душе. Я очень долго считал, что я, Питер Штайнер-Дэвион, никогда не смогу унаследовать то, что нам с Виктором оставили наши родители. Столь же долго я завидовал Виктору, полагая, что он причина всех моих несчастий. Вы знаете, Оми, — Питер посмотрел на нее и увидел, что она очень внимательно слушает и смотрит на него, — впервые в жизни я говорю об этом так спокойно. — Питер улыбнулся легко и открыто. — Я думаю, что там мне помогут и найти себя, и стать самим собой.
Оми улыбнулась и покраснела.
— Я прошу простить меня, Питер, не сочтите меня высокомерной, но обретение духовного успокоения — это наша древняя и очень уважаемая традиция. Я благодарю вас, что вы доверяете именно мне помочь вам сделать свой первый шаг в этом направлении.
— Как я сказал, у меня есть и вторая просьба. Пожалуйста, Оми, скажите Виктору, что я хотел бы провести в Доме Святого Маринуса некоторое время, но никто, кроме вас, Виктора и Кая, не должен знать, где я буду находиться. И я надеюсь, что все вы меня поймете.
Оми согласно кивнула:
— Я хорошо знаю вашего брата, Питер. Ему не понравится ваше решение, но он поймет вас. И будет ждать вашего возвращения.
Питер улыбнулся так, будто с него сняли все, что так давило и сжимало его душу.
— Как я могу отблагодарить вас? — спросил он.
— Обещайте мне только одно, герцог Питер. — Она приподняла свою чашку. — Когда вы узнаете, кто же такой Питер Штайнер-Дэвион, представьте его мне, он будет моим другом.
Нэнси Бао Ли немного постояла у офиса Тормано, глядя через стеклянную дверь на силуэт его головы, откинутой на спинку кресла, и, как обычно неслышно, вошла к нему.
— Вам плохо, мой лорд? — спросила она.
— Похоже, что так, Нэнси. Ты не представляешь, Как это больно, когда тебя обставляет молодежь. Да, Кай многое унаследовал от своего отца. Да и от матери ему достались кое-какие стоящие качества. Кандаче всегда славилась и славится своим железным характером. Как я был глуп, мне следовало бы ожидать этого, только слепец мог не заметить в Кае черт его родителей.
— Значит, вы уничтожены? — как-то тихо спросила Нэнси. Она подошла к Тормано сзади и, положив руки ему на плечи, стала их легонько массировать. — Вы согласитесь на роль ссыльного?
— Уничтожен? — зло повторил Тормано. — Не совсем так. — Он показал рукой на окно. — Кай лишил меня собственности, но не может отнять мои связи. Там, — и он потряс рукой в сторону окна, — у меня много друзей и сторонников. К счастью, есть еще люди, которые хотели бы меня использовать так же, как это делал Хэнс Дэвион. Они не оставят меня, потому что ненавидят Сун-Цу. С такой поддержкой я пробуду в моем поместье меньше, чем Наполеон на Эльбе. Я скоро вернусь, и тогда будет новая битва, но окончится она не поражением, Ватерлоо не будет.
— Именно это я и ожидала услышать от вас, мой лорд. — Нэнси выхватила из кармана шелковый платок, схватила пистолет и приставила ствол к правому виску Тормано.
Она не успела нажать на спуск. Тормано схватил ее за правую руку и за левое плечо и, наклонившись, перекинул через себя.
Тормано вывернул руку Нэнси и прижал ее к полу:
— Я давно раскусил тебя, мерзавка. Ты думаешь, твоему ублюдку Сун-Цу удастся так легко перехитрить Тормано? — Он усмехнулся. — Неужели я предложил бы Каю заряженный пистолет? Да никогда! — Он сдавил Нэнси так, что она застонала. — Не считай меня идиотом. Только один человек мог раскрыть все мои планы и предотвратить ту маленькую войну, которую я хотел затеять.
— Рука, моя рука, вы сломаете ее, — взмолилась Нэнси. Ее трясло от страха и боли, голова начинала кружиться.
— О, извините меня, мадемуазель Ли. Вы можете отрицать свои связи с Сун-Цу. — Тормано отпустил девушку, поднял пистолет и вытащил из него пустую обойму. Из кармана пиджака он вытащил новую, заряженную, и вставил ее в пистолет. В глазах Нэнси мелькнул ужас. — Не бойтесь, Нэнси, я не собираюсь убивать вас. Я даже доволен вами, вы меня немного развлекли. — Тормано громко засмеялся. — Какая ирония судьбы! Когда я уговаривал вас лечь в постель с моим племянником, я говорил вам, что это наша семейная традиция, помните? Я и не подозревал, что Сун-Цу также склонен к такого рода проделкам. Что ж, он оказался поумнее своей матери и сестры, вместе взятых. Значит, пошел в отца.
