Всадники Одина Цена человечности (СИ) - Морошко Сергей (книги полностью .txt) 📗
– Ян, – позвала Дрина. – Я хоцу цебе цказаць.
– Да?
– На уцко!
Ян наклонился к ней.
– Нидзе!
Он присел рядом на корточки. Дрина попыталась дотянуться – не вышло.
– Ян! – недовольно воскликнула она. – Выцоко цлицком!
Он лишь вздохнул и поднял ее на руки. Встал. У Дрины аж грудь перехватило! Так высоко! Так здорово! Даже выше, чем Ларс. Не сильно, но выше. Она обхватила Яна за шею и показала Одувану язык. Так-то! Сейчас она скажет Яну, и все.
– Ян! – быстро зашептала она. – А давай, давай ты ц Таной оцтанетесь. А? А? А Йорг пусть плывет. С нами ведь хорошо!
– Не могу, – тихо ответил Ян. – Йорг – мой брат. И я люблю его. Я не могу его бросить.
– Как я Ларца?
– Сильнее.
Дрина удивилась. Как это, сильнее?
– А Тану? Ты любишь Тану?
Ян помолчал. И сказал, глядя на серое море:
– Не уверен. Я…
– Да кончайте уже там! Нас ждут на причале! – крикнул злой Йорг. И Дрину тут же спустили вниз. Эх…
Дрина поравнялась с Таной. Та глянула на нее. Странно. Страшно. Пусто. А в глазах будто кричит кто-то. Дрина потянулась и схватила ее за ладошку. Сжала. Тана скривила губы – попыталась улыбнуться.
Вот кто ее теперь будет веселить? Йорг ее опять обидит, а Ян – не защитит. Любит он своего брата, пф! Как его вообще можно любить? Злыдень писюкавый!
На причале их ждал странный инг’таец. Больше вообще на лысого человека похожий, чем на инг’тайца.
– Ларц, а поцему у него нет клюва и перьев? Больной он, цто ли?
– Нет, – ласково усмехнулся Ларс. – Это лафирт.
Лафист. Лафист. Лафист… Дрина нахмурилась. Попыталась вспомнить про таких. Но так и не смогла.
– Ларц, Ларц, а кто такие лафисты?
– Не лафисты, а лафирты. Я тебе потом расскажу.
– Ну ла-а-адно.
– Долго вы шли, – недовольно сказал лафист. Хрипло и грубо. Точно болеет! – Я заждалась.
Дрина удивилась. Это – женщина?!
– Простите, – за всех ответил Ян. И поправил кожаную безрукавку с вышивкой. У Йорга была такая же. Они вообще сейчас были похожи сильно-сильно. Только волосы разные. Но Ян все равно лучше.
– Чего уж там? – Махнула рукой лафистка. – Спускайтесь.
Дрина вцепилась в руку Таны. Она не хотела прощаться. Не хотела отпускать. Но пришлось.
***
Тана шагнула в лодку. Она не стала хвататься за руку, которую протянул ей Ян. Ей было тяжело принимать от него помощь. Он слишком хороший. Добрый. А она… Боги. Локи. Это все меняло.
Сегодня утром к ней зашел Ян. Приди он вчера, Тана бы обрадовалась. Она действительно по нему скучала. И как же трепетало ее сердце, когда он все-таки пришел. Но она не могла... Больше не могла...
У него есть, кого любить. Пусть все так и останется... Ян потянулся ее обнять. Тана не далась. Не нужно лицемерства. Он немного удивился, но настаивать не стал. Сказал лишь, что сегодня они уезжают, и предложил отправиться с ними. Как же хорошо, что не пришлось напрашиваться!.. Он сам ее позвал. Стыд опалил ей щеки, сжал сердце когтистой лапой. Но все предрешено... И кто она такая, чтобы идти против воли Богов? Да и Яра... Ярушка... Локи обещал... Он обещал! Боги умеют вознаграждать за послушание!
Солнечные лучи искрились на грязной, покрытой слизкой маслянистой пленкой воде, слепили, заставляя жмуриться и отворачиваться. Лодку качало, пахло прелым тряпьем, гнилыми веревками и тухлыми водорослями. Тану немного мутило. За год, что она провела во дворце, она уже успела отвыкнуть от такой вони.
Она присела на скамью и принялась разглядывать гребцов. Таких ребят она видела впервые. Вроде бы похожи на циран или инг’тайцев. А вроде и на людей. Морды не так вытянуты, клювов нет, глаза и носы почти человеческие. Бровей и ресниц нет. Да что там?! На них вообще волос не было. И перьев тоже. Только кожа, грубая, как у цмока в жаро. Не такая яркая, песочная, чуть отдающая в зелень. И разговаривают они страшно, будто лают здоровые псы.
Гребцы налегли на весла, и лодка плавно заскользила по волнам. Взмах, другой, третий! Всплеск и шепот волн. Жалобный плач мэвок[1] и ветер. Ветер перемен. Они чуть отплыли от порта, и ветер усилился. Он пах свежестью, солью и надеждой.
Тана резко встала, подставляя лицо брызгам и ветру. Он трепал ее волосы, забирался под реду, дарил свободу. Из-за огромной морской скалы показался корабль. Самый настоящий пайн. Хотя чему тут удивляться? У Бога не может быть иного корабля.
Еще немного, и шлюпка оказалась рядом с ним. Величественный и прекрасный пайн возвышался над ними. Один из гребцов встал и замахал красным флажком. С палубы тут же спустили веревочную лестницу.
Она вспомнила прощание. Как Дрина вцепилась ей в руку. Прижалась всем мохнатеньким тельцем.
– Тана, оцтавайця с нами... Я не хоцу, цтобы ты уплывала.
Тана ничего не сказала. Не могла. Ей хотелось расплакаться горько, да не время сейчас жалеть себя. Ярушка – одно имя, ради которого Тана готова на все.
– Ну что, дорогие. Теперь и впрямь конец, – вздохнул Ларсен. – Тяжело вот так с вами прощаться. Но нам больше не по пути, к сожалению.
Дрина ослабила объятья, и Тана, не оглядываясь, поскорее спустилась вниз. Запрыгнула в лодку вслед за братьями, провожаемая двумя парами глаз. Она их не забудет. Никогда.
Лестница оказалась бесконечной. Ступенька. Другая... Десятая. И вдруг... Дерево сменилось ослепляющей каменной белизной. Пропали паруса, пушки, мачты. Она замерла у самого плато и посмотрела вниз. Лодка никуда не делась.
Тану прошиб холодный пот. Она зажмурилась. Тряхнула головой. Глубоко вдохнула. Воздух продолжал пахнуть солью и водорослями. Она открыла глаза и ничего не изменилось.
Тут ее подхватили сильные руки и втащили на палубу. Ровная большая каменная площадка. Какие-то белые столбы с торчащими во все стороны железяками. И...
***
Лайнер! Ну и ну! Ян потрясенно замотал головой, оглядываясь вокруг. За образом инг’тайского корабля скрывался самый настоящий, дорогущий круизный лайнер. На таких обычно устраивали публичные мероприятия, светские рауты звезд планетарного и даже, хм, галактического масштаба. Йорг как-то порывался побывать на схожей вечеринке, проходившей в открытом океане на Сенте. Благо Яну удалось отговорить брата от опрометчивой затеи – велика была вероятность «засветиться» и привлечь нежелательное внимание имперской СБ.
Но мечты, похоже, имеют свойство сбываться. Пусть и столь причудливым образом. Йорг тоже оценил иронию – с веселой ухмылкой ткнул локтем Яна в бок:
– Как тебе кораблик-то, а? Похоже, до базы главного злодея нас доставят со всевозможным комфортом! Как думаешь, а коктейли с зонтиками и девочки в бикини будут?
– Ян… – вдруг прошелестела рядом Тана. – Кто… Что это за чудовища?
Ян тут же потянулся за «Койтом» на поясе, но остановился на полпути. Против воли усмехнулся. Умела же девчонка нагнать страху без повода.
С верхнего яруса корабля к ним спускались двое: высокий, невозмутимого вида альв и щупленький, какой-то дерганый унд.
– Все нормально, Тана, – Ян похлопал одеревеневшую от ужаса девушку по плечу, – Это не враги, – и добавил, уже про себя: – «Надеюсь».
На жену его увещевания подействовали слабо. Она по-прежнему стояла недвижимая, с широко открытыми испуганными глазами.
– Хм, – глубокомысленно протянул Йорг. – Это точно не девочки с мальчиками. И даже не котики. Надеюсь, хоть коктейли предложат.
Ян не ответил, неотрывно наблюдая за асами. Он, конечно, понимал, что Лохалю было недосуг привередничать в плане выбора союзников, но эта парочка даже издали кричала: фрики!
Стоит начать с того, что на обоих из одежды были только короткие пляжные шорты. И если на бледном унде это выглядело нормально, то альв с его волосатым торсом и рудиментарными ручками, сложенными на груди, вызывал отвращение. А еще он не носил линз: огромные выпуклые зеленые фасетчатые глаза в обрамлении длинных черных ресниц на небольшом антропоморфном лице… Бр-р-р. Впрочем, внешность унда впечатляла не меньше. Вместо правой руки у него стоял древний кибер-протез. И это сейчас, когда отсутствующие конечности можно запросто вырастить заново или поставить искусственную замену, неотличимую внешне от настоящей! И еще он… Он не носил обуви. Огромные шестипалые волосатые ступни с легким хлюпаньем несли своего обладателя к новоприбывшим гостям. Дьявол, как же Яну везет на придурковатых личностей. Они прямо-таки притягивались к нему невидимым магнитом. Стоит побывать в церкви при первой же удобной возможности – очистить душу и замолить грехи.
