Точка отрыва - Коллектив авторов (книги полностью бесплатно TXT) 📗
А потом шарахнуло так, что Макарыча сбило с ног и у него заложило уши. Выронив пулемет, он упал, и тут же ему в лицо ударило горячее плотное облако дыма и пыли, ворвавшееся сюда с первого этажа через лестничный проем.
«Гранатомет!» — промелькнуло в мыслях старика, прежде чем он зашелся в кашле, так как не успел задержать дыхание и вдохнул эту едкую летучую смесь. Не полной грудью, но пыль моментально залепила ему нос, рот и горло, что стало ударом по его слабым легким.
Макарыч старался не кашлять, боясь за свое сердце, но ничего не вышло. Он сразу начал задыхаться, а это было еще мучительнее. В глазах пульсировали разноцветные вспышки, голова гудела, а изо рта при каждом выдохе вылетали брызги крови. Ее же солоноватый привкус постепенно заменял во рту вязкий вкус пыли.
Что творилось у него в груди, он боялся даже представить. Казалось, будто там дерется свора бешеных собак, которые отбирают друг у друга сердце, вгрызаясь в него клыками со всех сторон.
Похоже, вот и настал конец всему. Все случилось не так, как он себе представлял и к чему готовился, но все же вполне предсказуемо.
— Хватит разлеживаться! А ну вставай! — услышал он внезапно знакомый голос, даром что у него были заложены уши. — Если собрался издохнуть, так хотя бы возьми в руки оружие, упрямый старик!
— Я... мне... надо... — он снова выкашлял кровь, но тут же почувствовал, что дышать стало легче и боль в груди ослабла. — Ладно! Ладно, я тебя понял! Встаю!
Он взвел пулемет, вцепился в него и, шатаясь, поднялся на ноги. Но стоять ровно, да еще с тяжелым Печенегом в руках, не получалось. Поэтому Макарыч уперся плечом в стену и лишь потом осторожно выглянул в окно.
Старик был прав: в дом действительно пальнули из гранатомета. И целились в тот самый железный щит, через бойницу которого он разговаривал с детьми. Но, судя по разбросанным кирпичным обломкам, граната попала левее, в межоконный простенок, и уничтожила его.
Это тоже было плохо, ведь теперь в фасаде образовалась пробоина величиной с входную дверь. И заделать ее срочно никак не удалось бы.
Но куда больше старика беспокоили люди, что приближались к дому опять же со стороны шоссе. Их было четверо, они бежали, пригнувшись, и каждый держал в руках автомат. А вел их знакомый старику усач в армейской панаме, чему Макарыч совсем не удивился. Детей рядом с ними не наблюдалось. Наверное, к этой минуте брат с сестренкой успели пересечь дорогу и скрыться.
— Чертовы подонки! — процедил сквозь зубы старик. И хотел было установить пулемет на подоконник, чтобы ударить по врагам, но Печенег не дал ему этого сделать.
— Не суетись, — сказал он. — Ты слишком слаб для таких перестрелок. Пускай они решат, что ты мертв, и войдут в дом.
Мысль была здравой. Если противники сейчас напорются на встречный огонь, они залягут во рву. И тогда лишь одному дьяволу известно, когда и в чью пользу завершится эта позиционная война. Но если они беспрепятственно вторгнутся на территорию, которую Макарыч знал, как свои пять пальцев, и где он все еще был полновластным хозяином...
Да, такой расклад виделся ему намного удачнее.
Четверка ринулась на штурм, будучи готовой к сопротивлению, но не встретила его. Это ее воодушевило. Еще утром эти люди, небось, догадались по отсутствию других выстрелов, что с зомби воюет единственный человек. И если он не палил по врагу на подходе так, как палил по зомби, значит, скорее всего, был или убит гранатой, или тяжело ранен. Врагам оставалось лишь обыскать его крепость и забрать трофеи... Удачный у них выдался денек, что ни говори.
Отсутствие трупа на первом этаже насторожило бы противников, поэтому Макарыч решил дождаться их там же, а не наверху. И залег под грудой тряпья в самой темной комнате, которая примыкала к гостиной с развороченной взрывом стеной.
К счастью, обошлось без пожара, но взрыв все равно учинил полный разгром и хаос. Чтобы отыскать здесь труп, или убедиться, что его нет, надо было сдвинуть завалы из обломков мебели, штукатурки, половиц и всевозможных вещей. Последние хозяин начал складировать прямо в гостиной, когда остался в одиночестве, и в итоге тоже превратил ее в хранилище.
— Первый... Второй... Третий... — бесстрастно считал Печенег врывающихся в пролом врагов. Конечно, они его не слышали. Зато могли услышать старика, заговори он вдруг с Печенегом. Макарыч ежесекундно помнил об этом и держал язык за зубами. — Так, а где же четвертый?
Трое захватчиков, включая усача в панаме, рассредоточились у стены для первого, беглого осмотра гостиной. Четвертый их боец все еще был снаружи, видимо, оставшись на прикрытии. Ждать его не имело смысла. Пока его собратья не разбрелись проверять другие комнаты, Макарычу надо было действовать.
— Огонь! — скомандовал ему Печенег, и он, взяв на мушку ближайшего противника, нажал на спусковой крючок.
Стреляя со столь близкого расстояния, он не мог промахнуться. И первой же очередью срезал двоих: тощего хмыря в засаленном спортивном костюме и похожего на байкера пузатого коротышку.
Те даже не успели понять, что стряслось. Пули прошили их насквозь, а хмырь и вовсе вылетел из пролома обратно на улицу.
Пулеметчик мог бы заодно нашпиговать свинцом усача, но тот обладал завидной реакцией. За миг до того, как в стене, возле которой он стоял, пробило несколько дыр, усач прыгнул вперед и укрылся в бывшей гостевой спальне.
Вернее, это он думал, что укрылся от выстрелов за стеной. На самом деле это его не спасло. Макарыч отлично помнил, из чего он делал межкомнатные перегородки — из тонких досок и гипсокартона. И столь же отлично знал пробивную мощь своего оружия.
Развернув его в дверном проеме, следующей длинной очередью старик изрешетил преграду, отделявшую его от врага. Он выпустил в нее столько свинца, что мог даже не ходить и не проверять, поражена цель или нет. Растерзанное пулями и залитое кровью тело усача можно было разглядеть через многочисленные пробоины в стене.
Впрочем, не стоило забывать, что у дома находился еще один противник.
Поднявшись на ноги, Макарыч прижал для устойчивости ствол пулемета к косяку и стал прислушиваться, не донесутся ли со двора крики.
Они не заставили себя ждать. Выброшенный наружу, мертвый хмырь убедил прикрывающего, что отряд понес потери. А насколько сильные, стало ясно по молчанию автоматов. Тем не менее последний враг должен был удостовериться, что стало с приятелями. А вдруг они лишь ранены, и их еще можно спасти?
— Кеха! Мелкий! — позвал он снаружи, не рискуя соваться в дом. — Вы живы?! Кеха, ты как там? Мелкий, слышишь меня? Эй, где вы?!
Разумеется, мертвецы его не слышали. Но до Макарыча сквозь звон в ушах эти крики долетели.
Понимая, что выдать себя за незнакомого человека не получится, он изобразил лишь надрывный долгий стон. Почти не притворный, ведь самочувствие у него по-прежнему было отвратное. Но как знать, а вдруг оставшийся враг клюнет на эту простенькую уловку? Все, что от него нужно, это сунуться в пролом и заработать свою порцию свинца.
Вероятно, так и случилось бы, если бы со стороны шоссе не раздались автомобильные сигналы. Протяжные и громкие, они звучали один за другим, будто тревожная сирена.
Макарыч не видел, что творится на дороге, но ему это тоже стало интересно. Стараясь не мелькать в проломе, он прокрался к ближайшему окну и открыл бойницу.
Увиденное снаружи его озадачило. Прячущаяся до этого за деревьями, знакомая автоколонна из трех машин неожиданно вернулась на шоссе и призывно сигналила. Выживший захватчик внял ее призывам. И сейчас бежал обратно во все лопатки, забыв о павших соратниках.
— Куда это ты намылился? — проворчал Макарыч, высовывая в бойницу пулеметный ствол. — Не так шустро, гнида! Мы с тобой еще не договорили!
— Не нужно, — осадил его Печенег. — Уходит, и черт с ним! Побереги патроны. Эти ребята неспроста плюнули на все и так резко сорвались с места. Что-то их явно вспугнуло.
