Союзники - Дрейк Дэвид Аллен (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Мозг получит один короткий миг, чтобы рассмотреть объект сквозь возможную завесу дождя или тумана, вычислить направление удара и завести двигатель. Принимая во внимание наличие электронных органов чувств и встроенного компьютера, можно ожидать, что он определит по изменению рельефа, под какой из впадин окопался враг. Халиане хорошо поработали, восстанавливая первоначальный растительный покров, и могли бы ввести в заблуждение человека, плохо знающего землю Моцарта, но за долгие годы Ленг исходил ее вдоль и поперек и много раз летал над ней.
За долгие и счастливые годы. Вот Юни позволила Тесс взять на руки своего детеныша. Он прильнул к ней и нежно защебетал, амадеям нравилось, что млекопитающие такие теплые и гладкие. Тесс дала малышу крекер. Он взял лакомство обеими лапками и аппетитно захрустел. Доев, вывернулся и, обвив ее руку хвостом, ткнулся носом во внутренний карман.
— Смотри-ка — знает, откуда я достаю крекеры, — сказала Тесс. — Уже знает. Да, малыш? Ну и чертенок он у тебя, Юни.
Юни залилась веселыми трелями. Тесс отдала ей детеныша.
— Очаровательный малыш, — сказал Лент; и внезапно все происходящее наполнилось для него каким-то особым смыслом. — Я уверен, что мы видим предшественников мыслящей расы.
— Не сомневаюсь, — ответила жена. — Дай им еще десять миллионов лет или около того и они начнут делать орудия труда, сочинять стихи, строить, сеять и жать, у них появятся цели, вопросы, они будут забираться на горные вершины, созерцать звезды, а потом, возможно, поднимутся в воздух. А какую музыку они будут сочинять! Если душа действительно бессмертна, ее могут услышать Бах, Бетховен или Моцарт, услышать и постараться понять. Хотя полностью это вряд ли возможно, настолько она не похожа на творения человеческого гения.
На Кристине заметили метеорит. Он несется в пространстве с огромной скоростью. Прямо к халианам. Предоставленная самой себе та часть метеорита, в которой находится оружие, отломилась бы и обрушилась на сушу или в океан. Это привело бы к полному опустошению, но оно должно быть локализованным. Компьютер непрерывно анализирует. Мозг Ленга готовится к завершению пути. С нечеловеческой непоколебимостью.
В тот короткий миг, когда поверхность планеты станет видна, он должен будет выбрать мишень. Чем быстрее он это сделает, тем вероятнее победа. Он рассматривает задание со всех сторон.
До сих пор мозг Ленга не мыслил астрономическими категориями. И ничей другой тоже. Конечно, сейчас он орудие войны. Но чем ближе к цели, тем ярче видны последствия удара. Если бы в планету врезался огромный астероид, выделение энергии было бы таким же.
Ленг никогда не занимался ни геологией, ни палеонтологией. И никогда не был на Земле. В силу своего образования он получил кое-какие сведения о колыбели человечества, но постепенно почти все забылось.
Сейчас же модель его мозга располагала всей полнотой информации.
От Кристины исходит белое сияние. Примерно через полминуты он войдет в верхние слои атмосферы. Для компьютера этого вполне достаточно. За тридцать секунд разум Лента может обдумать и выстрадать столько, сколько обычный мозг за тридцать лет.
Молчание в эфире взрывается посланием:
«Я не могу убить наше будущее».
Двигатель оживает. Метеорит содрогается, меняя направление, набирает скорость, и от него начинают отваливаться куски. Совершенно безопасные, они разлетаются в разные стороны. Адская машина сходит с орбиты. Она удаляется от планеты все быстрее и быстрее, и к тому моменту, когда кончится топливо, ни один корабль Флота не сможет ее перехватить.
Так я представляю себе случившееся. О том, что думал мозг Ленга, когда мчался прямиком к солнцу, гадать не берусь.
Небо затянуло красноватой дымкой, словно рассвет окропил его кровью. Залив скрылся из виду, но буйные заросли все так же угрюмо возвышались над берегом. В Вант Фанге остались мы одни. Мадам уже отправилась спать, попугай прикорнул на жердочке. Уходя, хозяйка продала нам все оставшиеся бутылки и заперла бар. Еще не пришел бой, который вытирает столы, выметает окурки и табачные крошки. Посеревший от табачного дыма воздух приобрел горьковатый вкус. Внутри еще сохранялась прохлада, но я чувствовал приближение дневной жары.
— То же самое случилось на Земле, — сказал Баляфр Триангулер бесцветным, уставшим голосом.
Я разглядел жесткую щетину на впалых щеках и синяки под налитыми кровью глазами.
— В конце мелового периода, на который приходился расцвет динозавров, в планету врезался астероид. Поднялось столько пыли и пара, что десятки лет Земля была окутана пеленой. Большинство солнечных лучей отражалось, и день казался сумерками. Зима продолжалась бесконечно долго. Растения, в том числе и морские, погибли, так же как и планктон, и животные, которые им питались, и хищники, которые охотились за этими животными. Три четверти видов, а то и больше, вымерли. Включая амнитов, которые водились еще задолго до динозавров, и сами динозавры тоже вымерли. Осталось лишь несколько видов рептилий и птиц.
— Знаю, — сказал я, — и тогда у млекопитающих появился шанс. Многие из них выжили. Прежде они играли небольшую роль, а сейчас наступило время их расцвета. А потом появились мы.
— Правильно, — кивнул Баляфр. — Но появление гуманоидов не было предопределено. Миллионы случайных явлений могли помешать этому, и тогда на Земле воспроизводились бы лишь растения и звери.
— А знаете ли, друг мой, — поднял он вверх костлявый палец, — что в позднем меловом периоде динозавры уже стояли на пороге разумной жизни? Это были уже не медлительные ящерицы. Многие из них имели хорошо развитую нервную систему. Теплокровные составляли большинство. Самыми развитыми были дромеозавры, двуногие, ростом примерно с человека, с крупным мозгом и зачатками рук.
— Вы хотите сказать, что бомба из антивещества сделала бы с Кристиной то же самое, — подытожил я.
— Правильно, — закивал он. — Я воспользовался подсказкой, которая содержалась в последнем сообщении электронного мозга, и произвел вычисления на компьютере. Выделение энергии было бы таким же, как при ударе астероида. Камни превратились бы в пыль, вода в пар, а воздушные потоки вынесли бы все это в стратосферу. И последствия в данном случае были бы еще тяжелее, потому что осколки разнесло бы взрывом на огромное расстояние, и площадь радиоактивного заражения была бы несравненно больше. А дальше — ядерная зима. Массовое вымирание. Да, конечно, простейшие формы жизни, может, и сохранились бы. Но для амадеев все было бы кончено.
— Не поймите меня превратно, — бормотал он пьяным голосом, — я не утверждаю, что командование Флота состоит из монстров. Никто не уподобляет их халианам. Они просто не задумывались над проблемами метеорологии, потому что им иначе вместе с неприятелем пришлось бы убивать животных. Факт прискорбный, но в противном случае погибло бы множество людей.
— И эти люди действительно погибли, — добавил я.
Он безвольно осел на стуле и посмотрел на зажатый в руке почти пустой стакан.
— Да, погибли. — Вскинув голову на короткий момент, он сказал срывающимся голосом: — Но зато мой призрак спас наше общее будущее!
Правда, Флот не оценил его поступок.
Хмель туманил голову, и я с трудом подбирал слова.
— Ваш призрак, вы говорите. Но все-таки не вы сами. Тогда почему же они обвинили вас? В чем же ВАША вина?
— Ни в чем, — сказал он, ни к кому не обращаясь. — Я был потрясен не меньше остальных. Мое начальство так и не смогло сформулировать никаких обвинений. Но все-таки это был мой разум. Как после этого они могли мне доверять? К тому же меня нужно было охранять от других офицеров — все знали, что из-за случившегося погибают десятки тысяч наших людей.
Приходилось ли вам испытать когда-нибудь, что это такое, когда люди, с которыми ты живешь бок о бок, вдруг отворачиваются от тебя? К тому времени, когда меня без всяких почестей спровадили в отставку, мне уже было на все наплевать. Я даже решил, что нет худа без добра, лишь бы поскорее убраться восвояси. Я вернулся домой. Жена от меня ушла. И вот я оказался здесь.
