На чужих рубежах. Посев (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" (чтение книг TXT) 📗
- Кто... - прохрипел немец, наливаясь кровью, но стараясь держать себя в руках. - Как?
- У вас - не знаю, - я покачал головой. - Не интересовался никогда. - А наша - руками приближённых. Их тоже потом смели.
- А Германия... Германия как страна? Что с ней в ваше время?
- Ты сам откуда?
- Из-под Кёнигсберга я. Восточная Пруссия! - выпалил он.
- Германия... сохранилась, - осторожно начал я.
Вот и момент истины. Посмотрим, как он отреагирует.
- Но живи ты в моё время. Мы были бы земляками... Можешь считать себя Россиянином из-под Калининграда.
С минуту мы молчали. Потом он сказал.
- Ну хоть не поляком... Это было бы стыдно, - голос его был холодным, однако агрессии в нём не было. - А русскому царю служили мои предки. Печально конечно за судьбу империи. Страшные слова и тяжёлые знания, но... Скажите гер коммандант, вы упомянули некого гефрайтера из второй баварской. Почему его бы вы убили, а меня не стали.
- Ты точно хочешь "сейчас" это узнать? - спросил я.
- Хочу, - нахмурился Гюнтер.
- Хорошо, слушай...
Глава 3
Сжатая лекция по Великой Отечественной Войне, плавно перетекла в рассказ о новейшей истории мира и естественно затянулась. Я говорил, а подавленный немец, плёлся за мной шаркая ногами, с поникшей головой и потухшим взглядом. Он никак не мог взять в толк, как, после двух кровопролитных войн и перенесённого унижения нынешняя Германия может быть верным союзником Великобритании и США.
Конечно события в моём изложении были, не очень-то и объективными. С моей, русской точки зрения, далёкой от либеральный и прочих нездоровых тенденций. При этом, я никогда не отличался глубокими познаниями в истории и по большей части вспоминал школьную программу, плюс были кое-какие вершки, зацепленные мной уже в взрослом возрасте. Местами я сглаживал особо острые углы, кое-что Гюнтеру знать было необязательно, кое где усиливал эмоциональный напор.
Правда, как мне показалось, Гюнтер хоть и верил моим словам, но не во всём. В частности, он никак не мог принять самой концепции "войны на уничтожение" в пределах Европы, как и расового превосходства, замен вполне естественного для него верховенства германской нации. Не укладывалось всё это в мозгу свято верившего в железный орндунг кайзеровца, по какой причине славяне были назначены людьми второго сорта, а, например, те же англосаксы - нет. Когда же я в красках рассказал, что творили его потомки на оккупированных землях Советского Союза, парень и вовсе прямо заявил мне, что подобного варварства просто не может совершенно руками доблестных немецких солдат.
Мне оставалось только скептически хмыкнуть. Гюнтер насупился и даже засопел, он видимо ожидал, что я сейчас брошусь уверять его в том, что я говорю правду и может быть даже оправдываться. Он же таким образом поймёт говорю ли я ему правду или подобным иезуитским способом потомок его врагов пудрит доверчивому бюргеру мозги.
Я же просто промолчал, позволив ему самому переварив полученную информацию решить - могли ли тевтоны докатиться до жизни такой или нет. Возможно то было не самым лучшим способом убеждения, мало ли чего немец себе придумывает. Я не Джеймс Бонд и иже с ему подобными. Не агент ФСБ наследницы КГБ и даже ребят из Главного Разведывательного Управления видел всего-навсего пару раз в жизни. Разведка на местности, обнаружение противника и диверсионные мероприятия, координация огня и захват языков - это, да. А вот вербовать людей меня не учили. Так что я мог только предполагать последствия своих откровений и в отношении Гюнтера действовал скорее по наитию. К тому же...
Если подумать, то сам я находился не в лучшем состоянии нежели мой спутник. Более гибкое и пластичное сознание человека из начала двадцать первого века давало мне некое преимущество перед предками, но всё же сказывалось некое шоковое состояние. Быть может поэтому я и устроил герфрайтеру эту лекцию, которая по здравому размышлению могла бы больше навредить нежели помочь мне заполучить союзника в этом чужом и для него, и для меня мире.
- Гер командант, - услышал я голос идущего следом Гюнтера. - Что мы теперь будем делать?
Мы медленно шагали по одному из мостков, переброшенных между опоясывавшими внутреннюю поверхность колонизационного модуля, высматривая других таких же, как и мы людей, сильно выделявшихся их общей улыбчивой массы. Их было немного и все они являлись представителями совершенно разных эпох и народов.
Стоило мне или Вейнеру заметить выделяющегося поведением пациента, как мы, следуя заранее обговоренному сценарию разделялись. Герфрайтер натянув на лицо жутковатую, похожую на волчий оскал улыбку и стараясь не пялиться по сторонам, проходил мимо цели, топая словно слон. Следом за ним, стараясь не шуметь двигался я, активировав стелс камуфляж. Было это довольно трудно, тяжёлые металлические сапоги клацали при каждом шаге, жужжали таинственные сервомоторы, да и порядком доставший меня чемодан стучал о бедро. Слушал если тот бубнил что-либо себе под нос, или нагонял Гюнтера если пациент находился в прострации, порой случайно отвешивая последнему увесистого пинка оружейным ящиком.
Вообще этот гроб с ручкой уже порядком достал меня, постоянно за что-то цепляясь, грохоча по ступеням и оттягивая руку. К тому же приходилось следить за тем, чтобы не зашибить им какого-нибудь "полезного идиота", а они словно бы лишённые чувства самосохранения так и норовили оказаться у меня на пути.
К тому же, у меня, как у человека военного, просто руки чесались вскрыть этот кейс. Посмотреть - что за игрушки припасли для меня люди из будущего, ну и естественно опробовать "новые технологии" в деле.
- Я думаю, что нам стоит найти укромное местечко и спокойно обмозговать всё, что мы с тобой выяснили, - сказал я, в который раз уже сворачивая к фасаду одного вырастающих из стены домов с яркой, переливающейся огнями вывеской.
Та же самая картина, что и в других подобных объектах на этом и соседних этажах. Затейливый вход, с автоматически срабатывающей дверью, а за ней небольшой тамбур наглухо задранный бронепластиной над поверхностью которой парила голограмма.
"Здание законсервировано до развёртывания колонизационного города".
- Та же история гер командант? - спросил дожидавшийся меня Гюнтер.
- Да... - я ещё раз осмотрел балкон, на котором мы стояли и группы людей, всё так же снующих туда-сюда, на первый взгляд без какой-либо цели.
У меня складывалось устойчивое впечатление, будто "улыбчивые" старательно имитировали жизнь и деловую активность. Они словно плохие актёры на сцене сельского драм-кружка хаотически двигались от дома к дому, прогуливались по балконам и мосткам, и иногда, словно бы встречаясь друг с другом, поприветствовав, затевали диалог.
Темы у них было всего две: "Как мы счастливы быть избранными и служить Божественному!", и "Скоро случится "Посев" и тогда нам всем нужно очень постараться, дабы быть полезными Божественному!" При чём говорить об этом они могли довольно долго, словно бы по сценарию читая определённые строки и скупо жестикулируя. Затем быстро прощались и расходились в разные стороны, причём частенько, не пройдя и двух, трёх метров вновь находили нового собеседника на ту же самую животрепещущую тему.
- Гер командант, а вы заметили, что эти вот, - герфрайтер взмахом руки показал на ближайшего улыбчивого, - ходят только здесь? А внизу словно вымерло всё...
- В смысле? - я с интересом посмотрел на Вейнера и повинуясь его жесту, подошёл поближе.
- А вот - полюбуйтесь! - немец подвёл меня к ограждавшему балкон парапету и опершись рукой на высокое стекло, ткнул пальцем куда-то вниз.
Присмотревшись, я понял о чём он говорит. Раскинувшийся на дне рукотворной пещеры небольшой городок в центре которого возвышался небоскрёб, был абсолютно пуст. Ни единого человека или хотя бы огонька не было на его восьми пересекающихся улицах.
