Встречи в затерянном мире - Чандлер (Чендлер) Бертрам (бесплатные версии книг TXT) 📗
Мы летели дальше. День ото дня паек сокращался, а воздух на борту становился все более затхлым: и углевод, и кислород жадно поглощали прожорливые дизели. Мы летели — вперед и вперед, едва надеясь, что эта гонка когда-нибудь закончится. И единственным, что удерживало нас на грани глубокого беспробудного сна, была тупая головная боль, которая непрерывно мучила нас.
Мы летели дальше. И вот, разогнав тупую полудремоту, мы увидели в оптику планету, которая плыла перед нами в темноте.
Это был прекрасный мир. Слишком прекрасный — я бы сказал, пугающе прекрасный. Это был мир, где в океане атмосферы клубились облака, а под ними мы видели моря и континенты, горы и прерии, синие озера и зеленые леса. Этот мир, очевидно, был пригоден для жизни. Но для какой жизни? Нам доводилось видеть обитаемые планеты с хлорной атмосферой и цветущие фторные миры.
Старина Джим открыл резервный кислородный баллон. Мы сразу почувствовали облегчение, почти оптимизм. И тут Дадли Хилл запустил свой спектрометр и произвел экспресс-анализ, а потом объявил, что состав атмосферы этой планеты почти идентичен земному. Оставался еще один момент — но мы рассчитывали на такие моменты, снаряжая «Леди Удачу» в путешествие.
Зарядив носовую пусковую установку, мы выстрелили сигнальными ракетами и проследили их траекторию. В объективы оптики мы увидели полосы оранжевого дыма, а потом вспышку — когда ракеты взорвались, войдя в верхние слои атмосферы. Но это было ни эффектной вспышкой обычного метеорита, ни ослепительным взрывом, который сопровождает полное разрушение вещества. В этой системе не было антиматерии — и это почти гарантировало безопасную посадку.
Но даже теперь не следовало терять бдительности. По приказу Алана мы зависли на геоцентрической орбите и настроили нашу оптику, чтобы сквозь разрывы в облаках, пытаясь высмотреть какие-нибудь знаки цивилизации. Но — ничего определенного. Попадались пустынные участки, а на них — какие-то темные пятна слишком правильной геометрической формы, вряд ли естественного происхождения. Мы видели столбы дыма, которые могли исходить из фабричных труб. Мы видели вспышки, которые могли быть результатом вулканической деятельности — но также и деятельности разумных существ.
Оставалось надеяться на радиосвязь.
Мы слушали, меняя частоты. Мы посылали сигналы, потом снова слушали. Мы твердили в микрофон: «Леди Удача» вызывает неизвестную планету. «Леди Удача» вызывает неизвестную планету. Вы слышите нас? Вы видите нас?» И слушали снова и снова — но не слышали ни звука, только шорох и треск атмосферных помех.
— Там могут быть люди… — сказал Алан, который надеялся неизвестно на что, — Там могут быть люди. Может быть, какая-нибудь другая раса. А может быть, еще какие-нибудь потерянные колонисты. У них просто может не быть радио.
— Если есть индустриальная цивилизация, то должны быть какие-то следы, — возразил старина Джим, но не слишком уверенно.
— Это ничего не значит, — возразил Дадли. — На Земле индустриальная цивилизация существовала задолго до того, как Маркони впервые послал свои хилые сигналы через Западный океан.
— В таком случае, — заметил я не слишком бодро, — такая цивилизация не будет интересоваться атомной энергией. Такая цивилизация не способна создать расщепляющие элементы, которые нужны для нашего реактора.
— Плевать, — сказал Алан твердо, — Мы спускаемся. У нас и без реактора хлопот хватает. Например, можно пополнить запасы топлива для наших дизелей — думаю, местная флора для этого подойдет. Воздух и вода воняют так, словно их нарочно через грязный носок фильтровали. И еще этом мире наверняка найдется что-то съедобное.
— Насколько я понимаю, — проговорил Дадли, — на полюсах вполне приемлемые температуры.
— О чем ты говоришь? — спросил я. — У нас есть реактивные двигатели — и основной, и вспомогательный. Так что можем приземляться где угодно.
Остальные смотрели на меня почти с жалостью. Наконец Алан сказал:
— Ты что, Джордж? Забыл, что реактор сдох? А без реактора наше топливо — просто балласт.
— Жаль, — вздохнул я, — Все эти гипотетические признаки гипотетической цивилизации, которые мы успели разглядеть, располагаются аккурат в экваториальной зоне.
— Если здесь есть разумные существа, — сказал Алан, — Возможно, мы получим приглашение на посадку.
Итак, мы спускались, скользя по силовым линиям магнитного поля, к Южному магнитному полюсу. Мы спускались осторожно, сквозь уплотняющуюся атмосферу, сквозь густые облака, которые укрывали Антарктические — если так можно сказать — районы. Но сквозь пласты облаков мы видели, что поверхность суши внизу покрыта ковром — миля за милей! — почти сплошной зелени. Ни дорог, ни построек — никаких следов цивилизации. А потом, настроив оптику на максимальную дальность, я увидел что-то на горизонте.
— Вышка! — закричал я… и добавил тихо: — кажется.
Алан оторвался от панели управления и пристально посмотрел в том направлении, куда указывал мой палец. Потом усмехнулся, покрутил какую-то ручку — и снизу протестующее захныкал единственный работающий Эренхафт. Теперь мы скорее падали, чем спускались — траектория стала почти вертикальной. Мы спускались — и одновременно двигались туда, где на горизонте виднелся этот манящий палец, чернеющий на фоне светлого неба. Я потерял его из виду, потом нашел снова. Его уже можно было разглядеть невооруженным глазом. Но теперь, при помощи оптики, я смог изучить его получше. Это было решетчатое строение, увешанное всевозможными антеннами. Мы принялись сигналить прожекторами, оповещая о своем приближении, но никакой ответной реакции не последовало.
Рядом находились другие постройки — приземистые металлические полусферы. Можно было различить участки правильной формы, Тоже покрытые зеленью, но более темные. Очевидно, в этих местах некоторое время назад снимали дерн, но они успели зарасти снова. Была башня, были эти строения — и все равно я не мог отделаться от мысли, что мы не встретим здесь даже следов жизни.
Мы снова включили передатчик. Мы пытались подавать сигналы прожектором, направляя луч прямо на башню. Но мы уже не ожидали ответа. Думаю, откликнись кто-нибудь — и Алан немедленно поднял бы «Леди Удачу» в стратосферу и постарался убраться как можно быстрее.
Наконец мы приземлились. Наше посадочное устройство слегка захромало на одну из трех своих ног. Таинственная башня возвышалась прямо перед нами, а полусферы, которые с высоты казались почт плоскими, оказались одного роста с нашей «Леди». Мы глядели на них. Особенно нас заинтересовали полукруглые двери по бокам. Почему-то мы были уверены, что никто — и ничто — оттуда не вылезет. Мы пялились на эти сооружения до тех пор, пока окуляры не натерли нам глаза. Мы взывали по радио, потом перестали и решили, что здания придется осмотреть более тщательно.
Создатели «Леди Удачи» — вернее, «Железной виселицы» — рабски скопировали каждую деталь старинных «гауссовых глушилок». Их экипажам приходилось постоянно быть готовыми к заморочкам вроде той, в которую мы попали. Поэтому на борту находился полный комплект аппаратуры, которая позволяла выяснить, удастся ли экипажу подышать свежим воздухом, или придется запастись баллонами с кислородом. Алан взял атмосферную пробу — для этого существовала специальная металлизированная трубка, — потом изучил спектр на панели. Автоматика полностью подтвердила результаты спектрального анализа, сделанного Дадли. Эта планета была идеальной средой обитания для человеческого организма — в отличие от некоторых колонизированных нами миров.
— Отлично, — сказал Алан. — Теперь двое из нас отправляются на разведку. Двое останутся на борту.
— Но здесь нет ничего враждебного, — возразил я.
— Готов согласиться. Но подобного рода планетки упоминались в последних отчетах ФИКС — про них было написано много всего забавного. Так что лучше не рисковать.
— Как хочешь, — сказал Джим, — Я пошел подышать воздухом.
— Прости, — Алан покачал головой, — Ты останешься на борту. Ты у нас единственный и незаменимый.
