Спасатель - Денисов Вадим Владимирович (книги онлайн полностью TXT) 📗
Городские оружейные легенды ничуть не менее привлекательны, чем мифотворчество реальных практиков, которых, кстати, очень мало, — они точно так же оживляют серый облик повседневной действительности, наглядно показывая нам, как романтично можно жить с оружием в руках. Само наличие мифов сомнений ни у кого не вызывает, споры идут лишь об их происхождении, качестве и практической ценности. Все это требует отдельного анализа, вполне, кстати, научного. С легендами оружейными по степени массового воздействия могут сравниться лишь легенды выживальческие. Опасность начинается тогда, когда уважаемый эксперт ошибается, что рано или поздно неизбежно происходит. Дорогая получается ошибка.
Мифы, мифы… Как же вы порой вредны, как опасны. «Самый страшный зверь в лесу — это человек», к примеру. Не нобелевская мудрость. Человек опасен умом и вооруженностью, что об этом говорить попусту, — очевидное. Но далеко не каждый человек, встреченный вами в лесу, опасен.
Волк же — любой. Стая одичавших собак — любая. Сами стаи одичавших собак, неугасимым инстинктом хищников сбитых в крепкие бандитские коллективы, — далеко не слух и не легенда, а самая серьезная опасность и всегда проблемная действительность. Такая стая, барражирующая за городом в поисках пропитания, представляет реальную угрозу жизни, ведь привычки и поведение человека эти хищники знают отлично, а эффективно охотиться на оленей, как волки, они не умеют. Взрослые могут верить или нет в такую угрозу, но наши дети отлично знают про эти стаи — вот тут и располагается массив легенд. Печальных. Про разорванных и съеденных. Про то, как дети всей ватагой убегали от осатаневших псов, как чудом остались живы, как спаслись, лишь вскарабкавшись на газопровод или трубопровод, крыши дальних гаражей. Взрослым надо бы своевременно прислушиваться к таким рассказам, а властям оперативно и эффективно принимать меры, не пытаясь выровнять на весах право хищных диких стай и жизни наших детей. Но мы детям про это почти ничего не рассказываем. Конечно, про маньяков ныне полезней и актуальней — эта кино- и телемода заслоняет все другие опасности, вполне реальные.
Медведь чрезвычайно опасен — каждый. Голодная рысь очень опасна, матерая росомаха будет вас вести долгими километрами, оценивая ваши шансы случайно травмироваться. Спорить тут не о чем. Статистика вещь упрямая — сколько гибнет в год от нападения лесных злодеев? А медведей, волков, одичавших собак? Не любят об этом лишний раз говорить, не хотят будоражить население. Но есть у меня дома набор фоток. Жаль, показать никому уже не могу. Хотя о чем я! Чувствую, тут такие фотки будут…
К опасности человека нас еще город приучил, там, кстати, он, человек, наиболее опасен. Но к этой опасности вы уже привыкли, осознаете и более-менее представляете, как себя вести, что делать. А что делать, если на вас медведь напал? Колом стоять, как советуют некоторые, — живым шашлыком? Типа, он же тупой, медведь, он оценит неподвижность английского мохнатоголового солдатика в карауле и передумает вас жрать! И уйдет есть коренья. «Именно так! — говорят некоторые эксперты. — Зверь пойдет искать добычу полегче».
Да нет в лесу более легкой добычи, нежели одинокий человеческий олух!
Про самооборону против злонамеренного человека вы смотрите телепередачи, может быть, даже на курсы по средам ходите. А к опасности, исходящей практически от любого дикого зверя, готовы? Поймали вы, например, крошечную, насквозь пушную, ласку — сдуру. Опасно это? Еще как. Скорее всего, вы уже без пальца, стилусом в фейсбуке пишете…
Звери и люди.
Я слушал и высматривал и тех, и других. И до поры таился ото всех, как герой Дефо, ох, еще не раз он мной упомянут будет. Помните его поведение в первые островные дни, более чем опасливое? Это правда, поэтому такой книжке веришь. Не спешите, найдитесь в обстановке.
Тут главное — палку не перегнуть.
Иначе опасение очень быстро перерастет в навязчивый въедливый страх, из объятий которого вам в дальнейшем освободиться не удастся. Уловите тот момент, когда поймете: «Я уже осмотрелся и освоился, пора заявлять свои права». Уверяю: те, кому положено это сделать, ваши намерения и решимость почувствуют. Если же позволить чувству неведомой опасности поселиться в сердце после того момента, как освоились на месте, поняли его и привыкли к видам вокруг, — то вы затворник. Так и начнете придумывать причины и мотивы для оправдания своей «практической неподвижности». А со временем вам станет просто страшно выходить за двери жилища.
Стрелял я охотно, с удовольствием. Из «смита» — немного, вещь знакомая, в чем-то даже родная. Да и дальше десяти метров из этого гаджета палить не собираюсь, не реал. Маузер — совсем другое дело. Жаль, нет в моих угодьях достаточной дистанции на установку мишени — полянка маленькая. А так вполне допускаю, что и на сотню метров из этого аппарата пули можно сажать достаточно точно. Сто патронов я определил себе на учебный пожог… Опять слышу друзей-«тактиков» с их вечным: «Мало! Мало!» А мне было жалко до смерти, хоть режьте! Где новые брать буду? Это же сто косуль! И спалить такой припас в белый свет, как в копеечку? Ты в уме ли, Федя?
В итоге «зеленая сторожиха» не выдержала, вмешалась и заблокировала местечковые соревнования по стрельбе на шестидесяти сожженных патронах. Ну его на фиг, я не Крез. Все едино на таком ресурсе не научусь стрелять мастерски: познакомился, опробовал, представляю — и хорошо. Подумал о том, что неплохо бы предусмотреть пальбу с двух рук, в критический момент, но ничего хорошего из этого не вышло. Не развита у меня левая, никогда спецом ее не тренировал — не было необходимости. Взял «смит» левой, «мазу» в правую — полная хрень, расход патронов без пользы. Еще немного поупражнялся — и на том тренировку закончил, представляя, чего бы я наслушался в Москве от друзей.
Странные люди эти «тактики». Порой у меня складывалось впечатление, что многие из них реальной жизни просто не знают. В прошлой жизни я очень редко вмешивался в их профильные споры, это фехтование тысячу раз выверенными, как им кажется, аргументами. И неизбежными штампами. «Зачем плодить разнобой в боеприпасе, это очень плохо!» Плохо где? На войне. В армии. А в жизни? А в жизни все по-другому, тут все жизненно, как карта ляжет. Знаете, что на полярных станциях теперь оружия нет? Не положено. Умереть не встать: кругом белые медведи, а оружие полярникам не положено: нет, видите ли, на станциях условий для хранения — и не выдают! Вот и берут люди свое, если оно есть, конечно. Кто что. Какая тут может быть унификация?
Знаю многих, кто, обладая двенадцатым, категорически отказывается от «двадцатки» — зачем, мол, если гладкий ствол уже есть? А по мне — так в лесной ходовой охоте лучше «двадцаточки» вообще ничего нет: легкие, маневренные, носить их одно удовольствие, стрелять — тем более, об отдаче не думаешь, таскать меньше, звук потише, зверь успокаивается быстрей. Двадцатый калибр заставляет стрелять точнее, думать чаще. Однако он не моден. Раньше двенадцатый был не моден, в СССР стреляли шестнадцатым калибром, ныне практически забытым. Кстати, знаю пару закоренелых браконьеров, которые, кроме «двадцатки» и «мелкашки», никакого другого оружия и не признают. «А зачем нам грохот на весь лес?» К чему все это говорю? К тому, что, опровергая мифы, не стоит плодить новые. Люди, будьте гибче, вдумчивей, адаптивней. И спокойнее. Ваше от вас никуда не уйдет, если вы всерьез намерены это взять, конечно.
Впрочем, никому ничего не навязываю. Вам жить. Я живу — так.
На четвертый день отправился на разведку.
Решил так — высоты терять не буду. Еще один штамп: экстренно спускайтесь вниз, к рекам и дуйте вдоль потоков, постепенно выходя к рекам большим — мол, люди по рекам селятся. Хрень все это. Люди давно уже селятся не по рекам, а по дорогам, в нашей стране есть куча рек, больших и малых, где тысячами километров — безжизненные места. И все потому, что нет дорог. Высоту стоит покидать лишь тогда, когда там негде жить и нечего есть. В противном случае высота — ваш единственный шанс получить наиболее ценную информацию об окружающем мире, добраться до кругозоров и увидеть воочию земли окрест. В моем случае, имея столь шикарную базу, валиться в овраги через буераки и заросли плотного кустарника нет никакой необходимости. И искать мне нужно не реки, а дороги.
