Скважина №9 - Резаев Дмитрий (читаем книги онлайн txt) 📗

– Бред…

– Встать.

Смит встал, механически отметив про себя, что Рекард не распечатал протокол, который согласно процедуре Адам должен был подписать.

Они купили их!

Андроида невозможно купить. Может, все это галлюцинация? Просроченное успокоительное способно творить чудеса. И снова теплая волна.

Бежать!

– Я хочу вызвать адвоката.

Рекард посмотрел на него с холодным равнодушием и ничего не ответил, только кивнул, приглашая на выход. Смит встал, размял затекшие от сидения ноги и бросился к окну.

– Стоять!

Смит остановился. Андроид застыл, направив указательный палец ему между лопаток.

– Это бронированное стекло, мистер Смит, его невозможно разбить. По крайней мере, человеку.

И в этот момент стекло рухнуло, осыпавшись тысячами мелких осколков. Оно рухнуло так, словно устало, словно ему все надоело, словно оно давно хотело полежать на прохладном полу. В кабинет ворвался шум улицы и настоящий, живой солнечный свет. Андроид даже на мгновение ослеп и оглох. Он отчетливо понимал, что этого секундного замешательства Смиту хватит, чтобы выпрыгнуть на улицу. Он ждал этого прыжка и был готов последовать за подозреваемым хоть на край света. Но Смит не прыгнул, а пошел к окну обычной походкой.

– Стоять! – закричал андроид, но Смит не отреагировал на крик, который мог парализовать кого угодно. И тогда Рекард выстрелил.

В программу андроидов входили суррогаты страха и боли. Страх – основа инстинкта самосохранения. Необходимое условие в борьбе с уличной преступностью. Боль – так же часть инстинкта самосохранения. До этого момента Рекарду не приходилось испытывать ни того, ни другого. Он всегда был умнее и быстрее человеческих существ. Но теперь он ощутил и страх, и боль по полной программе. Он с ужасом смотрел на то, как плавится его палец. Поэтому он не видел, как Смит осторожно, чтобы не пораниться об осколки, перелез через подоконник и скрылся в толпе. Боль была настолько непереносимой, что система, отвечающая за самосохранение, отключила его мозг. Когда коллеги Рекарда вбежали в кабинет, они увидели его застывшим в центре комнаты. С расплавленного пальца срывались на пол крупные, раскаленные капли.

ГЛАВА 4

– Он спятил, – мрачно констатировал Морган, глядя через одностороннее стекло на улыбающегося Охотника. Старший, развалясь в кресле, с интересом читал комиксы о Роботе Чуке. Его лицо поражало своей неестественной безмятежностью.

Стерн погладил выбритый до синевы подбородок. Кожа на щеке сложилась гармошкой.

– Хуч – профессионал высшего класса. Его даже наши доблестные полицейские-андроиды вычислить не смогли. Он что-то скрывает, я это чувствую.

– Да ты посмотри на него, он похож на человека, которому нравится слушать, как гудит трансформатор, – не унимался Морган.

Морган похлопал себя по карманам, достал смятую пачку (все его пачки всегда были смятыми), вынул сигарету, задумчиво сунул ее в рот и сжал зубами кончик фильтра. Прикурить, как всегда забыл. Стерн, прекрасно зная привычки своего заместителя, не глядя, щелкнул у него под носом зажигалкой. Морган затянулся и, также не глядя, благодарно кивнул.

– Нет, он спятил. Там случилось что-то такое, что заставило его спятить. Я тебе точно говорю. И что значит «у него нет категории»? У них у всех есть категория. Он просто не смог ее определить. А, скорее всего, просто не успел.

– Может быть, ты и прав. Я должен поговорить с ним.

Стерн вышел из комнаты, оставив Моргана пускать дым в одностороннее стекло.

Через несколько мгновений Морган увидел своего шефа, входящим в комнату к Охотнику.

Стерн сел напротив Хуча, соображая, с чего начать. Охотник с сожалением отложил в сторону комикс, в котором Робот Чук лихо и весело расправлялся с кроликом-мутантом Соргом, пытавшимся превратить всех жителей Земли в овощи.

– Вы думаете, что я спятил? – спросил он Стерна.

– Нет, Хуч, я думаю, что ты что-то скрываешь. Прошли те времена, когда у Охотников был кодекс чести и дичь не могла их перекупить ни при каких обстоятельствах.

– Одно обстоятельство было. Если Охотник узнавал, что заказчик планирует зачистить его после операции, то он становился свободным ото всех обязательств.

Хуч улыбнулся. Беззлобно и обезоруживающе.

– Я хочу завязать, Стерн. Нервы ни к черту. Наверное, я действительно спятил.

Стерн снова потер подбородок.

– Я тебя понимаю. Это очень легко – сказать: я спятил, я ухожу. Мы заказали тебе Смита, и ты обязан выполнить заказ. У нас контракт.

Улыбка занимала уже все лицо Охотника.

– Да плевать я хотел на ваш контракт. Можешь забрать аванс и отдать его Боргу.

Стерн помрачнел. Брови поползли навстречу друг другу, как дуэлянты после команды «Сходитесь!»

– Ты не спятил, Хуч.

– Что ты от меня хочешь? Погиб мой человек. Он просто швырнул его с десятого этажа. Сначала мы соскребали его мозги с асфальта, потом переписывали информацию на чашках контроля. На это ушел весь твой аванс. Я такого никогда не видел, Стерн. Никогда!

– Какая у него категория?

Хуч устало вздохнул:

– Я тебе уже говорил: нет у него категории.

– Так не бывает. Что он сделал?

– Остановил пулю.

По лицу Хуча пробежала отвратительная судорога. Все его тело мгновенно перекосило, как во время приступа эпилепсии, затем он снова расслабился. Стерн изумленно вздрогнул.

– Что?! Ты бредишь?

– Вы правы, я спятил, – Хуч снова улыбнулся.

Стерн встал и стал прохаживаться вдоль стола.

– Это невозможно, – сказал он сам себе, – это просто невозможно.

Его размышления прервало короткое звяканье. Стерн оглянулся и посмотрел на улыбающегося Хуча, потом его взгляд упал на стол. На столе медленно вращалась пуля. Ее мутное отражение крутилось вслед за ней в глубине полировки.

– Что это?

– Это? Это пуля. Та самая пуля, которой я хотел прострелить ему ногу. На всякий случай, чтобы не было проблем. А проблемы я почувствовал сразу, как только выяснилось, что Смита нет дома. Сначала я подумал, что его предупредили…

Стерн, не слушая, осторожно, словно боясь обжечься, взял пулю и поднес ее к глазам. Целехонькая.

– Ты уверен, что это та самая пуля? Ты уверен, что вообще стрелял? Это не могла быть галлюцинация? Восьмые обладают мощными гипнотическими способностями. Может, он Восьмой?

Охотник иронично оглядел Стерна:

– По-моему, это ты спятил, Стерн. То, что у тебя в руке, похоже на галлюцинацию?

Стерн тупо посмотрел на пулю.

– Твой пистолет, Хуч.

Охотник откинул полу пиджака, вынул из кобуры длинноствольный пистолет и небрежно положил его на стол. Раздался тяжелый, глухой, угрожающий стук. Стерн кивнул невидимому за односторонним стеклом Моргану. Морган тут же вошел в комнату.

– Отнеси пистолет и пулю на экспертизу. Пусть сделают экспресс-анализ немедленно.

Морган молча взял оружие и пулю и вышел.

– Хорошо, – сказал Стерн, снова усаживаясь на стул, – предположим, он остановил пулю.

– Как я теперь вспоминаю, не только пулю. Пуля просто выбила меня из колеи. Я всегда считал, что мой пистолет надежная защита ото всех категорий, но тут…

– Не отвлекайся, что еще?

Хуч пожал плечами:

– Про то, что он успел скрыться, я тебе говорил.

– Это не могло быть случайностью?

– Нет, – в голосе Охотника появилось раздражение, – он ушел через крышу.

– Может быть, его действительно предупредили?

– Может быть, – нехотя протянул Хуч. – Как я не люблю эти «может быть»! С другой стороны, это ваши проблемы. Придется вам поломать голову, откуда Крысы могли узнать о нем и как им так оперативно удалось его предупредить.