Москва - Круз Андрей "El Rojo" (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— А если без шуток?
— А если без шуток, то последствия этого шага осознаю, — чуть суше ответила она. — Достаточно чётко выразилась? Тем более, сам видишь, здесь дети ценность номер один, не пропадут без меня.
В этом она была права. Командование «Пламени» откровенно предъявляло права на всех детей на территории части, намереваясь учить их нужному чуть ли не круглосуточно. По крайней мере, строился жилой корпус при школе, где дети должны были жить пять дней в неделю. К тому же генерал Лаптев на общем собрании сообщил, что раз в части скопилось ещё и немало спасённых сирот, такая организация жизни детей позволяет им не чувствовать себя брошенными. А на выходные их брали родители других детей, тем самым окончательно уравнивая в правах.
— Хорошо, — кивнул я. — Большой, ты точно договорился?
Стоявший с пулемётом в руках Большой кивнул уверенно, сказал:
— Жена побрыкалась, но смирилась.
— А возможные последствия она себе представляет?
— Представляет.
— Хорошо. Ксения, Аня? Как Алина Александровна?
— Как и раньше, — пожала плечами Ксения. — Недовольна, но молчит. В любом случае мы участвуем.
Насчёт них я и не сомневался. Реальность такова, что за этот месяц девушки научились достаточно неплохо воевать, но ничего другого, полезного для новой жизни, они не умели. Так что в отличие от остальных именно у них была прямая дорога в отряд. Это ведь не развлечение, а способ зарабатывать на жизнь, а для них так и единственный.
— Ладно, с этим прояснили, — подвёл я итог. — Итак, порядок движения в колонне: головной УАЗ, за рулём Шмель, командир машины и наблюдатель — я, Большой — пулемётчик, Маша за снайпера. Идём передовым дозором, дистанция до основных сил — пятьсот метров.
Я выдержал небольшую паузу, давая всем усвоить информацию, затем продолжил:
— «Садок» идёт вторым, за водителя — Паша, с ним сёстры, охрана и связь. Замыкающий УАЗ: водитель Татьяна, Сергеич на пулемёте, Лёха за снайпера, Вика — наблюдатель и стрелок. Дистанция между машинами пятьдесят метров. Скорость движения семьдесят в час, связь поддерживать при крайней необходимости, соблюдать режим радиомолчания.
— Не слишком медленно? — спросил Лёха. — Если побыстрей, то риску меньше.
— Минирование дороги сомнительно, — ответил я. — Засада на шоссе тоже маловероятна, слишком много пространства для маневра. Да и не думаю, что будет ждать кто-то, движение почти замерло. Зато самый экономичный режим и меньше риска во что-то врезаться с ходу.
— Понятно, — ответил Лёха.
— Пять минут на проверку техники и экипировки, чтобы потом не плакать, если что нужное забыли, после чего трогаемся.
Я направился к «уазику», на котором должен был ехать. На полигоне мы его обкатали, машина понравилась, разве что пришлось вечером наклеивать резинки на держатели для железных профилей, прикрывавших борта, очень уж они гремели на кочках, быстро доводя до умопомрачения. В остальном всё было удачно, и особенно радовала система упорядоченного размещения груза. Три гнезда под двадцатилитровые канистры за передним рядом сидений, перегородки у бортов под размер патронных цинков, ременные крепежи для «вязанки» одноразовых гранатомётов.
Пять «Мух» в машине, два гладкоствольных ружья, в ящиках съёмные подсумки с патронами двенадцатого калибра — мало ли что? Гранатный ящик под ногами у пулемётчика. Я откинул лобовое стекло вперёд, накрыл его фанерой, установил РПК, зацепив его сошками за примитивные гнёзда. Мне ехать справа от водителя, мне и стрелять из него, случись такая необходимость.
Татьяна, недовольная тем, что я назначил её в другой экипаж, завела мотор второго «уазика». Я оглянулся на неё, и она продемонстрировала мне отставленный средний палец. Ну вот, нарвался на грубость, а ведь совершенно незаслуженно. Она после Шмеля у нас лучший водитель, конечно, но всё же после Шмеля. А дозорную машину должен вести самый лучший, а если конкретно, то Мишка Шмелёв. Так что сама судьба загнала её за руль замыкающей колонну машины, а никак не я.
Всё было на месте, никто ничего не забыл. Проверили связь, прогрели моторы пару минут и тронулись к КПП. Выпустили нас без проблем, забрав пропуска и сверив список личного состава, после чего стальные ворота с красными звёздами закрылись за нами. Шмель начал разгонять наш «уазик», остальные понемногу отставали, чтобы соблюдать дистанцию.
К моему удивлению, настроение было даже приподнятое. Создавалось ощущение, что мы едем в соседнюю область, словно восстанавливая целостность разрушенного мира. Новые места и, главное, новые люди ждали нас впереди. Хотелось знать, как устроились и организовались другие, хотелось посмотреть, чему полезному можно обучиться. Судя по всему, схожие ощущения были не только у меня. Сидевшая сзади и баюкавшая в руках камуфлированную «мосинку» Маша даже что-то напевала, а Большой в задумчивости отбивал ритм подошвой ботинка по спинке моего кресла, вынудив меня обернуться и хлопнуть его ладонью по наколеннику. Он глянул на меня с удивлением, но затем сообразил, что мне не понравилось, и убрал ногу.
Езда на открытом и переделанном «уазике» была непривычна. Как-то всё насквозь продувалось, только маска с очками и спасали, ветер слегка подвывал в накрученной конструкции из металлических труб, что-то побрякивало, а правую руку, поддерживающую РПК на капоте, приходилось опирать на верх двери, чему здорово мешала решётка. Я ещё подумал, что надо будет привинтить какую-нибудь опору под неё, типа полочку.
— Интересно, тут всегда так пусто и будет? — спросил молчавший доселе Мишка, подразумевая пустынное шоссе.
Ощущение действительно было странное. Сколько раз по Ленинградке ездил, ближе к Москве вечно попадал в пробки, всё же одна из самых занятых трасс в стране Москва-Питер. И видеть её совершенно, идеально пустой было очень странно. До сих пор, хотя, казалось бы, ко всему уже можно было привыкнуть.
— Думаю, что пусто, — ответил я. — Как мне кажется, те, кто в Москве мародёрит, пока ближе к городу базируются, а так кому ещё здесь кататься?
— Клин грабить, — предположил Мишка. — Или вон Солнечногорск, там тоже много полезного найдётся.
— Много, — согласился я. — Но меньше, чем в Москве. Столица в панике разбегалась, а в этих городах у людей всё же было время подготовиться. Думаю, что и вывезли больше. Помнишь, сколько брошенных машин в центре Москвы? А уже в Солнечногорске их куда меньше было, у кого колеса были, все смылись, собственно говоря, застряли больше безлошадные.
— В Москве машин больше на душу населения, — возразил Володя. — Но из центра города бежали в панике, это заметно. Сначала всё телились, не верили, а потом ломанулись.
— Кстати, когда багги займёмся? — напомнил Мишка. — Задолбался уже напоминать. Я бы машин для них натаскал, а уже потом поехал бы в «Шешнашку». А по ходу их бы и сделали.
— Ты, вообще, скажи конкретно, кто делать будет? — спросил я. — Батя твой или всё же те мужики из Рабочего Посёлка?
— Я к мужикам бы заглянул, посмотрел, что они там клепают, — рассудительно ответил Мишка. — Если что-то очень крутое, то к ним, а если обычные, как для автокросса, то и батя справится. Самое важное — возможность поставить их на дутики.
— Это зачем? — спросила Маша.
— Зимой сможем в город кататься, — пояснил я. — Мертвяки от холода оцепенеют, мешать не будут, но и дороги чистить никто не станет.
— А на дутиках этих самых что? — не поняла она.
— А они вообще в снег не проваливаются, можно прямо по сугробам гонять, как по волнам на лодке. Самому только снегоступами запастись, — ответил я.
— А что, отлично, — одобрил Большой, который про этот наш проект не в курсе был. — Если ещё сообразить, что там точно искать.
— А мы заранее карту составим, — усмехнулся я. — Думаю, что любая техническая информация скоро в цене будет, когда народ начнёт налаживать какое-то производство, хотя бы минимальное.
— А начнут? — спросил Шмель. — Тут на одной мародёрке можно пятилетками жить.
