От звезды до звезды. Беглецы (СИ) - "skjelle" (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
Зонд вынюхивал их добрых полчаса. Йонге успел аккуратно доломать остатки защитного пузыря и вынести их к утилизатору. На этот раз уборщики его не преследовали – их Фелиция тоже отключила. Потом еще раз заглянул в собственную каюту, убедился, что Сайнжа расставил по всем углам яутские прибамбасы, и с удовольствием стащил их в одну общую кучу, похоронив под ней кресло. Не хватало только какой-нибудь нравоучительной таблички, но писать на яутском Йонге так и не удосужился научиться.
Жаки в ответ на повторный визит дружеской вежливости, сопровождаемый использованием переводчика, посоветовал не будить его по пустякам и по-быстрому начитал выдержку из общефузийских правил перевозки пассажиров, где экипажу предписывалось с уважением относиться к биологическим особенностям транспортируемых видов.
В его исполнении выдержка звучала как отборные матюги.
Напоследок заглянув в камбуз, Йонге обнаружил там Рудольфа. Напарник пожирал витаминизированный брикет. Хруст стоял такой, что Йонге пару секунд внимательно прислушивался.
– А охотник где?
– А, это ты его за мной послал, значит.
– Ничего подобного, он сам.
– Да в аквариуме остался, – небрежно сказал Рудольф. – Полез в водичку, проверять, что там из его контейнеров нагенезилось.
– Надеюсь, это шут-тка такая?
– Ничего подобного, – отзеркалил Рудольф.
Йонге сел за стол и растерянно взял оставшуюся половину брикета. Машинально откусил и начал пережевывать, не чувствуя вкуса.
– Каждый сам себе дурак, – наставительно сказал Рудольф. – Но вообще, я, конечно, подождал криков ужаса. Вроде все там у него хорошо. Киберики, опять же, караулят.
Синхрон по-прежнему стоял на нуле, однако Йонге готов был поспорить, что Рудольф постукивал пальцами по столу не просто из вредности, а из того же смутного беспокойства, которое донимало самого первого пилота.
Яут, лезущий сквозь дырку в аквариуме в самое сердце невероятных мутаций, основанных на терра-вирусе и куче ДНК, включая альясову, вызывал натуральный невроз.
– А выпить есть?
– Ну, в наших инвентарных списках пиво не значилось. Однако… – Рудольф выбрался из-за стола и полез в хранилище. – Однако яут что-то такое свое заказал. Бормотуху, наверное.
– Нет, в нашей ситуации я незнакомое пробовать не буду, – огорченно сказал Йонге.
– О! Кефир!
– Что-что?
– Лактосодержащий бифидобактериумный концентрат, – поправился Рудольф. – Это уже из стандартного ППН. Чтоб сралось лучше и качественнее.
Йонге зафыркал, рассыпая крошки. Рудольф сунул собственный шматок брикета в зубы и свободной рукой потащил стол на себя. Йонге развернулся вдоль спинки, поставил одну ногу на сиденье и откинулся на подлокотник – такой же высокий, как и спинка. При желании на этом камбузном диванчике можно было даже поспать.
Например, если некий навигатор вторгается в каюту высшего командного состава и пытается там жить.
Рудольф вручил бутылку напарнику, плюхнулся на диван, развернулся и в точности повторил позу Йонге. Но вместо подлокотника использовал живот первого пилота.
Брикет хрустнул, бутылочная крышка щелкнула.
– М-маах! Хорошо. Что мы вообще делали все предыдущее время?
– Спокойно жили, – пробурчал Йонге сквозь брикет, закидывая на Рудольфа свободную ногу. – И… ох… не дави так! И да, никто не давил мне на брюхо, пока я ем.
– Меньше влезет, – безжалостно сказал Рудольф. – Много жрать – вредно.
Йонге не стал напоминать о дроидах, сконструированных, чтобы по ночам воровать жратву прямиком из холодильника. Развивать тему “а раньше” тоже не возникало желания.
Теперь он и сам смутно представлял, как это можно было – раньше. Хотя помнил, что иногда сквозь блокаду прорывались хаотические всплески чувств.
Церебролин, самоконтроль и здравый смысл – это были три кита звездоплавания экипажа “Фелиции”. Пока выжженная Калисея не преподнесла им на раскаленном блюде двести кило мороженной яутятины.
И сейчас Йонге нравилось гораздо больше.
– Признайся, ты втайне подрачивал на мой божественный торс.
Йонге чуть не подавился куском брикета.
– Что? Не льсти себе, товарищ Вебер. Разве что в твоих фантазиях.
– В моих фантазиях, – протянул Рудольф, болтая бутылкой, – это да-а…
– А-а, мелкий извращенец, – с удовлетворением сказал Йонге.
Косвенное признание привело его в отличное расположение духа. Крошечный червячок стыда, сопровождавший его с момента знакомства с “лучшим механиком по эту сторону Орионова пояса”, немедленно сдох в приятных сердцу корчах. Йонге почти возликовал: не он один подавлял всплески сомнительных желаний чертову прорву времени.
Рудольф пошевелился, и Йонге поспешил закрепить успех.
– И к тому же – белобрысый.
– Лжец. Черножопый.
Даже без синхрона стороны пришли к согласию и взаимоудовлетворению. Йонге продолжил уничтожать пайку. Брикет пах пластиковой упаковкой. Рудольф вдумчиво булькал “кефиром”.
– Ну и отвратные же эти бруски питательного говна, – сказал Йонге, тщательно запихивая в рот последнее. – Кто тебя надоумил такую дрянь вписать в реестр? Нам этого говна теперь доставили на пять лет вперед.
– Полезное и сбалансированное почти всегда невкусное.
– Эту тягу к здоровому образу жизни я считаю подозрительной, – объявил Йонге, скатывая упаковку в комочек.
Рудольф ткнул его локтем в живот, и Йонге охнул.
– Ты чего?
– Да я толстый был, – недовольно сказал механик.
Йонге вытаращил глаза. Рудольф потянулся, умудрился прихватить его за бок сквозь одежду и яростно потряс. Йонге легонько стукнул его бутылкой по макушке.
– Здоровая генетика, отбор, ха! – раздраженно проворчал Рудольф. – Я в свои золотые шестнадцать весил сто четыре кило. И это, старик, были далеко не стальные мускулы.
– Хм-м..
– В армию не брали, я четыре раза подавался. Думал, там поправят, а они – не годится, не подходит, медотвод! Ничего, сам разобрался. Только теперь как вижу, когда кто-то себя травит этой дрянью с усилителями вкуса – аж корежит.
Йонге перебрал несколько ответов. Решительно откинул “ты и толстый будешь ничего”, категорически отверг “давай с завтрашнего дня начнем подтягиваться” и остановился на “но зато теперь все хорошо”.
– Соус не отдам, хоть убей! – вырвалось у него.
Рудольф со свистом втянул воздух, угрожающе притих. А затем загоготал.
Йонге испытал громадное облегчение. В вопросах утешения он был совершенно бесполезен.
Отсмеявшись, механик фыркнул еще пару раз и замолчал.
– Так вот откуда этот железный самоконтроль, – поспешил ляпнуть Йонге. – Ну там, про церебролин и все такое. Титановая сила воли! Уважаю.
Рудольф запрокинул голову и уставился на него одним глазом.
– Самый отвратительный комплимент из всех, что я слышал, – сказал он.
Йонге пожал плечами и протянул бутылку. Рудольф дзенькнул об нее своей.
Покончив с “кефиром” Йонге понял, что вот-вот начнет засыпать. Убавленное освещение, отсутствие синхрона и вынужденное безделье – все вместе действовало как снотворное. Рудольф тоже отчетливо клевал носом – голова, да и весь напарник вместе с ней делались все тяжелее. Йонге привычно скатал обмякшую бутылку в шарик, дождался, когда он затвердеет, и прокатил по голове напарника.
– У!
– Ты все разгреб, что доставка притаранила?
– Погружное снаряжение не трогал. Слышь, оставь голову в покое.
Йонге хотел было отправить шарик броском в раковину, но все-таки аккуратно положил на стол. Промахнись – и появится риск наступить в потемках. Йонге старался беречь себя от глупых травм.
Рудольф заворчал, и Йонге рассеянно запустил пальцы в светлые волосы.
Перспективное будущее такой же светлостью похвастаться не могло. Куда ни сунься, всюду маячила перспектива исключительно темная: отсутствие оплаты за груз, потеря самого груза и неизвестные любители уничтожать целые населенные планеты.
