Сингулярность (СИ) - Грант Эдгар (список книг TXT) 📗
— Это опасно.
— Это очень опасно. Мы ведь не знаем, какое желание родит коллективное сознание человечества. Может, это всеобщий мир и процветание, а может, переселение на другую планету. А вдруг на этой планете не будет кислорода. Вот будет интересно, — хмыкнул профессор, искоса посмотрев на Татьяну.
— Я имела в виду не это, — она всем телом повернулась к нему в кресле. — Это ведь может быть опасно для того, кто вступит в контакт. Его мозг или эта его часть — клауструм — может не выдержать. А что если, как вы говорите, сознание покинет его? Это ведь смерть.
— А… Вы об этом, — Лесовский повернулся к ней и спокойно встретил ее взгляд. — Тут вам нечего беспокоиться. Вы будете лишь наблюдателем. Как и Майк. Он еще с университета работает на китайцев, так что не думаю, что они пустят его в эксперимент. Контактером будет доктор Ривье. Французы на это согласились.
— Он хоть знает, на что идет?
— Это их проблема. Могу сказать, что Тьери в курсе. А дальше пусть сами разбираются. В любом случае, если сознание действительно является субквантовым воплощением индивидуальной человеческой сущности, то оно вечно. Во всяком случае, во временных рамках нашей Вселенной. Конечно, если вся эта ситуация с Сингулярностью не является частью какой-то запредельной игры, которую злобные инопланетяне ведут с нашими мозгами, — скептически ухмыльнулся профессор.
— Черт возьми, — Татьяна, поежившись, натянула на себя плед. — Я, ученый-физик, кадровый разведчик самой мощной в мире разведструктуры, иногда ловлю себя на мысли, что это все происходит не со мной, что это все сон. И знаете, мне как-то становится не по себе. Жутко все это.
— Бывает. Я тоже чувствовал нечто подобное в начале своей карьеры. Я даже выспаться не мог. Каждый раз, когда я засыпал, мне снилось, что я ночью прыгаю с высокой скалы в море. И вот я лечу, медленно так, плавно, а черная, пугающая своим спокойствием вода неотвратимо приближается ко мне. И я не знаю, что там, под ее поверхностью, глубина, достаточная, чтобы погасить скорость моего падения, острые скалы, способные раскроить мне череп, или страшные морские чудовища, готовые меня сожрать. Хоть я в то время уже тренировал других, но побороть собственные страхи и эмоции было куда сложнее, — Лесовский повернулся и неожиданно подмигнул Татьяне. — А хотите, я сниму вам стресс и усталость?
— Сеанс гипноза? — не скрывая подозрительности, спросила она.
— Скорее, психотерапии с элементами внушения, — профессор сдвинул в сторону горелку с чайником и положил свою руку на стол ладонью вверх. — Дайте мне свою руку.
— Хорошо. Вы ведь теперь мой куратор. Я должна вам доверять, — она осторожно накрыла его ладонь своей.
Некоторое время они сидели молча, глядя на разгоревшийся от свежих поленьев огонь. Потом она почувствовала в центре своей ладони тепло. Медленно, словно украдкой, оно распространилось до кончиков пальцев, захватив всю кисть, и начало подниматься по руке вверх.
— Я чувствую тепло, — не отрывая глаз от очага, сказала она.
— Так и должно быть. Расслабьтесь и смотрите на огонь, — отозвался издалека голос профессора. — Вы спокойны. Вас ничто не тревожит.
Чуть прикрыв глаза, она обмякла в кресле и сфокусировала взгляд на языках пламени. Тепло уже не ощущалось как что-то необычное. Оно стало ее частью. Тело приобрело воздушную легкость, голова просветлела. Ей показалось, что огонь стал немного ближе.
— Вокруг вас нет ничего. Только огонь, — его голос стал еще дальше.
— Только огонь, — повторила она и увидела, как все пространство вокруг нее полыхнуло алыми языками пламени. Но страха не было, ласковый огонь обволакивал ее тело приятным теплом, забирался внутрь, вычищая усталость и напряжение. Ее мозг, в первые мгновения сжавшийся от неожиданности, теперь раскрылся, принимая благодатное успокаивающее тепло, которое приятной волной захлестнуло каждую его клетку.
— Ну как? — услышала она голос профессора.
— Черт возьми, это так приятно, — она удивилась, что полностью осознает происходящее и может говорить.
— А теперь откройте глаза. Посмотрите вверх на небо.
Повинуясь, Татьяна раскрыла веки и подняла взгляд к хмурому декабрьскому небу. Мрачные нависшие над лесом тучи обдали ее освежающим холодом, их морозное дыхание моментально выдавило остатки тепла, заставив мышцы непроизвольно напрячься. Все тело превратилось в наполненную энергией, готовую к действию, сжатую до предела пружину. Голова очистилась от тревог и сомнений. Ни мыслей, ни воспоминаний. Просто звенящая холодная пустота. Состояние успокоения и осознания внутренней силы.
— Это так здорово, — она вдруг заметила в звенящей пустоте странную рябь, вначале почти не различимую, потом более отчетливую и навязчивую, постепенно переходящую в вибрацию. Затем в одном покрывающем все пространство взрыве пустота распалась, обнажив мерцающие в волнах искр редкие радужные спирали.
— Сингулярность, — в восторге прошептала она.
— Это не Сингулярность. Это ее оболочка.
— Вы это тоже видите?
— Нет. Но я могу прочитать твои чувства. Ты вошла в информационное поле. Попытайся поймать это состояние, — тихо сказал Лесовский, словно боясь спугнуть нахлынувшее видение.
— Похоже, я могу ее удержать.
Каждая из бессчетного количества искорок была отблеском события, отпечатком, хранящим о нем полную информацию. Татьяна попыталась разглядеть их, но взгляд, не восприняв ничего, проникал сквозь светящиеся точки и бесцельно блуждал среди их беспорядочно движущегося роя. Она обвела пространство вокруг себя внутренним взором. Внимание привлекло пульсирующее светлое уплотнение. Присмотревшись к нему, она замерла от неожиданного осознания того, что понимает происходящее.
— Я вижу доктора Ривье. Он в состоянии транса. Рядом с ним… — Татьяна сделала над собой усилие, пытаясь внутренним взором разглядеть ускользающую картинку, поглощаемую быстро расширяющимся пятном. — Они открыли канал к Сингулярности. Боже, какая энергия.
— Но эксперимент спланирован на завтра, — недоумевающий голос профессора запутался в начавших чуть заметно вибрировать искорках. — Попытайся их остановить. Ривье тоже должен тебя чувствовать.
— Но как, — Татьяна в растерянности оглянулась, потом снова вернула взгляд в быстро расползающуюся от светлого пятна сферу и, набрав полные легкие воздуха, крикнула: — Стойте!
Радужная сфера колыхнулась, замерла на неуловимое мгновение и вспыхнула, залив потоками белого света все пространство.
— У вас все в порядке? — осторожно поинтересовался кто-то из-за спины. — Вы так кричали.
— Все хорошо, Ниночка, не стоит волноваться, — Лесовский обернулся к вышедшей на крик горничной, аккуратно высвободил руку из ладони Татьяны и плавными движениями помассировал виски. — Черт! Давно я так не перегружался. Отвык малость.
— Что это было? — Татьяна чувствовала, как на почти неуловимой, высокой ноте в ее голове звенела натянутая до предела струна. — Пятно. Эта расширяющаяся сфера. Потом вспышка.
— Они не дождались нас, — профессор сделал несколько глубоких вдохов. — Они открыли канал к Сингулярности. Может, чрезвычайные обстоятельства, а может, преднамеренно. Они простимулировали Ника, и тот открыл канал. Эксперимент закончен. Во всяком случае, его первая фаза. Теперь надо ждать результата. Вы посидите пока здесь, отойдите от шока, а я пойду доложусь наверх. То, что сделали китайцы, наверняка не согласовано.
Недовольно хмурясь, профессор встал с кресла и, бросив на нее одобряющий взгляд, направился к двери.
— Твою мать! — выругалась вслух Татьяна и прислушалась к своим ощущениям.
Звон в ушах прошел, голова была легкой, тело — полным энергии и готовым к действию. Как и говорил Лесовский, она чувствовала себя отдохнувшей и собранной. Пытаясь самостоятельно вызвать состояние, стимулированное только что профессором, она внимательно посмотрела на огонь, потом перевела взгляд на тяжелые, медленно плывущие по небу тучи. Огонь как огонь. Тучи как тучи. Все было как всегда, но она чувствовала, что в ней все-таки что-то изменилось. Озадаченно хмыкнув, она попыталась уловить ускользающее чувство и вдруг поняла, что это. Она чувствовала удовлетворение от хорошо выполненной работы. Как после первой пятерки в школе. Как после трудного экзамена, сданного на отлично. Как после первой проведенной самостоятельно операции. Чувство какой-то завершенности, удовлетворение и тихая внутренняя радость от успеха, как будто цель ее жизни была достигнута. «Здорово, — не сдержав улыбку, подумала она. — Но откуда это?»
