День империи (СИ) - Янушкевич Сергей Казимирович (читать хорошую книгу .txt) 📗
Оракулы снова негодовали и тогда, под их давлением, Максилиалу начал разработку точной копии "Великого саркофага" под названием "Охотник". Это был такой же уникальный космический корабль, способный бесконечно долго находиться в гиперпространстве, но вот только, в отличии от своего прототипа, он, ко всему прочему, был ещё и вооружён мощным оружием. Они оба почти что составляли единое целое. И один и другой были невероятным сплавом механики и живой плоти, выращенной из одного эмбриона. Словно два брата-близнеца, они имели какую то общую, телепатическую связь и могли безошибочно находить друг друга, невзирая на любые расстояния. Эта технология была уже давно утеряна, но к счастью, благодаря своей биологической основе, "Охотник" сам, без внешнего вмешательства может восстанавливать изношенные узлы и сломавшиеся детали. Таким образом, элиане создали себе оружие, способное в случае необходимости, раз и навсегда, уничтожить императора фаталоков.
Но в то время создание "Охотника" казалось всем вещью глупой и бесполезной. После окончания войны фаталоки начали снова стремительно набирать силу и вскоре стали самой технологически развитой цивилизацией во всём Млечном Пути. Мы, в свою очередь, были вполне довольны тем, что имеем такого мощного и влиятельного союзника. Никто не хотел прислушиваться к словам оракулов и вскоре элиане сполна поплатились за свою беспечность и недальновидность. Благодарность фаталоков за своё спасение была недолгой. Однажды утром жители нашей столицы проснулись от рёва турбин тяжёлых бомбардировщиков. Внезапно и без всякого объявления войны флот фаталоков вошёл в нашу систему и начал ужасную бомбардировку всей Илиаки. Оказывается, им нужно было просто убрать со своего пути очередного конкурента. Немногим тогда удалось уйти. На нескольких чудом уцелевших кораблях мы прорвались сквозь их блокаду и, прихватив с собой "Охотника", так же как и вы, наугад полетели в бездну космоса, в поисках своего нового дома. Высший разум, наверняка, что-то знал о нашем новом оружии и поэтому ещё многие годы продолжал искать нас среди звёзд. Наверняка он, в итоге, всё равно настиг бы и уничтожил эти остатки элианской расы, но тут, вскоре, неожиданно для него началась Вторая Космическая война. На этот раз фаталокам уже противостояла могущественная Империя Эхемонов с их упрямым и трудолюбивым народом мастеров и учёных. В итоге и эхемонам, вслед за другими, пришлось уступить перед мощью фаталокской военной машины. Они потеряли весь свой космический флот, но они не сдались. На каждой из своих планет они соорудили множество огромных, зарытых глубоко в землю пушек, способных сбивать вражеские корабли на огромном расстоянии. Эта война продолжается и до сих пор. За всё это время, ценой огромных потерь Император отбил у эхемонов всего несколько систем и навсегда упустил "Охотника". Прошли тысячи лет. Всё остаётся по прежнему. Фаталоки всё ещё не в состоянии ничего сделать с этим упрямым подземным народом, так же как и поймать нас и уничтожить то, что представляет для Империи и Императора самую страшную угрозу.
Когда Плелеклаул, наконец, закончил свой рассказ, на некоторое время в пилотской кабине повисла мёртвая тишина. Ван Дюн молча сидел на одном месте и медленно переваривал только что полученную информацию.
-Я не понимаю, почему, если у вас была такая возможность, вы уже давно не уничтожили императора фаталоков?
-Это мало что изменило бы. Даже если бы Высший Разум и был повержен нашим "Охотником" и могущественная империя распалась бы на два десятка влиятельных семейств, флот каждой из них, всё равно, оказался бы сильнее элианского. Мы ничего не смогли бы с ними поделать. На эхемонов также нечего надеяться. Их больше не манят к себе звёзды и космическая бездна. Они уже давно привыкли жить на изолированных друг от друга системах, под надёжной защитой своих орудий. Долгое время фаталокские семейства вели бы опустошительную войну друг с другом, но в итоге, рано или поздно, там нашёлся бы новый лидер, который смог бы объединить разрозненную империю и восстановить её прежнюю мощь.
После того как вы прибыли сюда со своим флотом, я вдруг, каким то особым чувством осознал, что именно с вашей планетой мне стоит связывать все свои надежды. Люди на первый взгляд кажутся такими странными и словно целиком сотканными из противоречий, но, может быть, именно в этом и заключается ваша сила. В вас есть какая то искра, какая то необъяснимая энергия, отличающая по настоящему великие цивилизации от всех остальных. Я надеялся, что когда-нибудь на Земле поднимут восстание, уничтожат захватчиков и с нашей помощью смогут снова строить военные корабли и выходить в гиперпространство. После того как "Охотник" уничтожил бы Императора, а сама империя фаталоков надолго погрузилась бы в хаос и междоусобицу, ваш народ в нужный момент смог бы вступить в войну и со временем, одно за другим, победить все их патрицианские семейства. Но, к сожалению, моим планам не суждено было сбыться. Случилось непоправимое. Совсем недавно на вашей планете погиб великий герой. Погиб воин, способный объединить людей и поднять их на восстание против фаталоков. Никому другому это больше не по силам. Теперь, когда его уже нет, Земля обречена. Пройдёт время, машины истребят большую часть вашего населения, а тех кто останется, они навеки сделают своими покорными рабами. Огонёк надежды угасает. Впереди одна только неизвестность, но боюсь, в том будущем, что через некоторое время ждёт Млечный Путь и всю вселенную, к сожалению, уже больше не останется места для моего и вашего народа.
-И что же теперь делать нам?- едва слышно спросил Ван Дюн, задумчиво и печально глядя куда то вперёд, сквозь лобовой иллюминатор "Охотника",- Что остаётся делать мне и тем пятидесяти тысячам моих людей, что сейчас находятся на вашей планете?
-Скорее всего, вам придётся разделить судьбу элиан. Вместе мы будем скитаться среди звёзд и, кто знает, возможно, когда-то мы отыщем там народ с такой же искрой величия, что была у вас. Может быть, они пока ещё живут в пещерах и охотятся на диких животных с деревянными копьями и каменными топорами, но в будущем, через многие тысячи лет, именно им и будет суждено сокрушить непобедимую Империю Фаталоков.
Боль - это слово я выцарапал на стене.
Выцарапал ногтями на гладкой, стальной стене своей камеры.
Выцарапал вот уже пятьдесят раз, по одной букве в день, до крови стирая собственные пальцы.
Боль - вокруг меня одна только боль.
Боль - это, похоже, единственное, что у меня теперь осталось и это единственное, что хоть как-то напоминает мне о том, что я по прежнему пока ещё живу на этом свете.
Джастин-Квазимода.
Солнечная Система. Планета Земля. Карибское море. Остров Пуэрто-Рико. Территория Большого Ангара. То же время.
"Нужно что-то делать!"
Квазимода остановился в углу своей камеры и два его сжатых кулака вдруг с дикой яростью ударили о прочную, железную стену.
"Что-то делать... что-то делать... что-то делать... Что я, вообще, смогу сделать?!!! Я уродливый калека, запертый в огромной тюрьме размером с город. Я ничего не смогу изменить. Я ничто... я пыль... я тень от прежнего Джастина!"
Костяшки кулака всё с большей и большей силой ударяли о гладкую, стальную поверхность, а та отзывалась в ответ лишь тихим и глухим звоном. Так продолжалось несколько минут. Затем обессиленный Квазимода повалился на пол и, дрожа всем телом, сжался в клубок. Холодный металл, на котором он лежал, постепенно остудил его ярость. Мысли прояснились и голова начала снова соображать спокойно и трезво.
"Нужно что-то делать"
Он слышал множество различных звуков. Слух Квазимоды, за время проведенное им в Большом Ангаре, обострился настолько, что по далёким шагам и лёгкой вибрации он уже мог безошибочно определять направление, скорость и количество фаталоков, движущихся в нескольких сотнях метров от его камеры. На этот раз всё было как обычно. Несколько бронепехотинцев патрулировали длинные, почти не отличимые друг от друга коридоры по своим чётким, запрограммированным маршрутам.
