Операция «Странник». Тетралогия (СИ) - Цуркан Валерий (книги TXT) 📗
Сначала говорили о разном. Потом Дайн снова стал рассказывать о работе.
– Знаешь, мне даже жильё выделили бесплатное. Я-то думал, что не дадут и придётся половину зарплаты тратить на съём.
– А платят-то хоть нормально? – полюбопытствовала Эмма.
Дай отвёл глаза в сторону.
– Ну… для меня нормально… А так… конечно, меньше, чем остальным. Обещают потом повысить. Если проявлю себя.
Эмма сверкнула глазами.
– Ой, да ладно, повысят! Как же, разбежались! Не давай никому ездить на твоём горбу! Папа всегда так говорит: «Будешь молчать, так и не слезут с твоих плеч». Так что не молчи и требуй повышения.
– Конечно, – согласился Дайн. – Но сначала нужно доказать, что я этого достоин.
– Докажи! У тебя всё получится, – уверила его подруга.
Коктейли закончились, денег больше не было.
Потом они просто молчали. Ведь друзьям для того чтобы понимать друг друга, совершенно не обязательно о чём-то говорить, достаточно просто вместе помолчать. Эмма не любила товарищей по школе, в основном там болтливые хвастуны, только и знают, что говорят и говорят, да всё о себе любимых. С этими точно не помолчишь на пару, таким только и нужны чужие уши, а слушают их или нет, – без разницы. То ли дело настоящие, проверенные временем друзья. С ними можно вот так сидеть и слушать тишину.
Но в какой-то момент Эмма вдруг уловила в Дайне что-то новое, чего никогда в нём не замечалось. Какая-то странная, таинственная перемена, товарищ стал другим, не таким, как раньше. Она не «включала» телепатию, перемену можно угадать и без этого. Он словно стал другим.
И тут Дайн накрыл ладонью её кисть. Рука его была тёплой, Эмма ощутила пульс, сердце товарища бешено колотилось. Никто и никогда раньше так не делал, это позволялось только Слойну. Эмма удивлённо уставилась на друга. Тот не убрал ладони и ждал реакции.
– Что ты делаешь? – Эмма и не пыталась освободить кисть.
Дайн напряжённо смотрел на подругу.
– Я же просил тебя прочитать мои мысли. Ты бы поняла, что я имел в виду.
– Я ведь сказала, что мне неприятно рыться в сточных водах.
Эмма выдернула руку. Дайн покраснел. Ладонь его осталась лежать на столе.
– Извини… Не думал, что это покажется тебе столь неприятным.
– Как ты мог? Вы же друзья. Ты и Слойн, вы же лучшие друзья. И я твой друг. А ты – мой! Друг, понимаешь? Друг, а не…
– Слойн и сейчас мой друг, – перебил её Дайн. – И ты тоже. Извини. Но… Знаешь, я всегда тебя любил. Давно, с первых дней. Сначала стеснялся, а потом ты и Слойн… В общем, ты права, мы друзья. Прости.
Дайн поднялся, но Эмма схватила его за руку и усадила на место.
– Не уходи. Останься. Мы же друзья. Прости, но мы всегда будем друзьями.
– Да… я это знаю. – Дайн отвернулся. – Мне не нужно было этого делать. Прошу, только Слойну не говори ничего. У меня так мало друзей, и я не хочу вас потерять.
– Конечно, – Эмма улыбнулась. – Я ничего не скажу.
Отставили пустые бокалы и выбрались на улицу. Снова капал мелкий моросящий дождь. Осень постепенно набирала обороты.
Эмма вдруг поняла, – приятно, что Дайн её любит. Это новое для неё чувство, ещё не до конца осознала это. Будто сидела всю жизнь в замкнутой комнате, но вот кто-то распахнул окно, а за ним – целый мир.
Конечно, она не собиралась изменять Слойну – это как изменить всему, и любви, и дружбе с Дайном. Так поступать нельзя, это всё испортит. Но само ощущение было неожиданно приятным. Словно ощутила себя настоящей женщиной. И даже захотелось немного пофлиртовать с товарищем, хотя и не стала этого делать. Но не отказала себе в удовольствии чмокнуть друга в щеку, и взять за руку, пока шагали на станцию ультрапоезда. Прохожие улыбались принимая их за влюблённую парочку. Но влюблён был только Дайн.
Когда приехал экспресс, товарищ повторил, что Слойн никуда не денется, и как только обживётся на новом месте, обязательно напишет. Эмма села в вагон, под полом зажужжали ультразвуковые генераторы, приподняв поезд над монорельсом и направив его в тоннель. Дайн остался на станции – он жил в другой стороне.
***
Письмо от Слойна она получила полмесяца спустя. Осень уже была в самом разгаре, непрестанно лил холодный дождь. Эмма ждала электронного сообщения, но у новобранцев забрали все гаджеты и разрешили писать письма только на бумаге. Экая древность, от руки писали только в начальных классах, когда отрабатывали мелкую моторику.
Почерк у Слойна неровный, как и у всех, кто полностью доверился электронным гаджетам. Это в исторических фильмах письма пишутся красивым каллиграфическим почерком, а сейчас люди от этого совсем отвыкли.
Эмма заперлась в комнате и стала читать.
«Здравствуй, Эмма!
Наконец-то я смог написать тебе письмо. И делать это приходится таким древним способом. У нас – представляешь – забрали все электронные устройства и лишь вчера раздали письменные принадлежности и разрешили написать по два письма – одно домой, а второе на выбор, другу или подруге. Пишу тебе с условием, что ты дашь почитать и Дайну.
До точки назначения, планеты Старог, мы добрались быстро. Дольше торчали на орбите, чем летели. Гипергенераторы – удобная вещь, но ощущения немного неприятные, будто тебя наизнанку выворачивает. И после прыжка почему-то пить очень хочется. К счастью, это длится недолго. Зато всё происходит очень быстро. Быстрее, чем ты смогла бы добраться до своего колледжа.
Мои прекрасные волосы сбрили в первый же день, и теперь моя голова гладкая, как колено. Нас одели в новую униформу пограничных имперских войск. Красивая и удобная. Шевроны просто суперские, красивые. Это полевая униформа, а парадная, говорят, вообще прелесть, но я пока не видел. Надеюсь, что однажды, я приеду в отпуск во всей красе, и ты увидишь, как здорово я выгляжу в военной форме.
Служба здесь не тяжёлая и не опасная. Детский сад! Мы делаем то, что нам укажут, самим думать ни о чём не нужно. Правда, часто приходится делать то, что нам не нравится. Например, драить казармы. Представляешь, есть роботы-уборщики, но нас заставляют убирать казармы вручную. Это, видишь ли, воспитывает нас и приучает к дисциплине. Хотя лично я так не думаю.
Мы охраняем военный космодром, обслуживаем звездолёты – заправляем их, меняем кое-какие детали. Вернее, лично мы, новобранцы, ничего важного не делаем. Скажут нам – принести деталь – принесём, скажут унести – унесём.
В лесах, окружающих космодром, говорят, водятся дикие и опасные звери, но нам туда выходить не разрешают, так что зверюшки нам ничем не угрожают… как и мы им. Хотя очень интересно было бы на них посмотреть. В нашем-то городе никого не осталось, даже тараканов всех вывели. А в зоопарках на животных смотреть не интересно. А про этих зверей рассказывали, что они разумные телепаты. Говорят, что с ними можно наладить контакт, если мысленно к ним обращаться.
Обещают, что через месяц нас станут отправлять в инспекционные рейды в приграничных районах. Хотя я не понимаю, от кого нам защищать империю. Врагов у нас нет и не может быть. Кто осмелится напасть на столь мощное государство? Энхаты? Они уже два века нас не тревожат. Да и куда им тягаться с нами?
Тот лейтенант, который разрешил нам подольше постоять, ну, ты помнишь, когда регистрация проходила, оказывается, тоже новобранец. Недавно закончил офицерскую школу и теперь служит вместе с нами. Командир нашего отделения. Мировой парень! Имя у него такое смешное – Викент, никогда таких имён не слышал. Но парень отличный, несмотря на смешное имя. Тут всё зависит от командира – если тебе попался какой-нибудь злобный идиот, то всё, ты будешь мучиться до конца службы. Нашему отделению с командиром повезло. Его все любят. Он простой, солдат не обижает. Хоть и не опытный офицер. Но ему сержанты помогают, они уже по несколько лет служат.
Работы нам пока никакой не доверяют, слоняемся по космодрому если свободны от дежурства. В лучшем случае принеси-унеси. Говорят, что скоро станут нас распределять – кого-то оставят в охране, кого-то переведут на звездолёты, кого-то к орудиям и к ракетным комплексам приставят. Хотя я не понимаю, зачем всё это нужно. Ведь у нас есть такое сильное оружие, как Стрела Азнура. Достаточно только того, что оно у нас есть, это отвадит любого агрессора… В общем, не переживай, с нами ничего не произойдёт, да и войн уже лет двадцать не было. Граница на замке и я этот замок надёжно охраняю.
