Империя Дамеона - Быстров Андрей (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Это черт знает что, Сарджент! — заорал он. — Это ни в какие рамки не лезет! За все годы я не припомню столь вопиющего провала!
Сарджент терпеливо ждал, пока гнев Либецайта выдохнется. Давно и хорошо зная шефа, он был уверен, что надолго того не хватит.
Отдышавшись, Либецайт заговорил спокойнее:
— Нас посадили в лужу, Сарджент. Провели, одурачили — выбирайте любое слово по вкусу…
— Может быть, и нет, — сказал Сарджент.
— Как это «нет»? — Либецайт вскинул голову.
— Польза от разоблачения трюка Кригера может оказаться значительнее, нежели нанесенный вред. Да и то, что наши люди раскусили его, — признак хорошей, а не плохой работы.
— Гм… Но кто он, этот лже-Кригер?
— Не думаю, что он ЛЖЕ-Кригер. Мы проверяли его биографию вдоль и поперек. И потом, за него ручается Хартман. Он знаком с ним лет десять.
— Мне с самого начала не нравилось, — сказал Либецайт, уже совершенно успокоившийся, — что Кригер лечился в психиатрической клинике… Да, он выдающийся человек, но… А если случай с Бергером — следствие его очередного сдвига? И в следующий раз ему придет в голову взять автомат и перестрелять пол-Фортресса?
— Недолечившийся безумец, — задумчиво пробормотал Сарджент, словно пробуя эти слова на язык. — Эксцентричная личность, склонная к непредсказуемым аффектам… Такой диагноз привел бы к самому простому решению — ликвидировать Кригера и забыть о нем, будто его и не было. Увы, на Кригера такой ярлык наклеить не удастся. Я не медик, но наш врач присутствовал при тестах. Психика Кригера абсолютно устойчива, и это меня пугает. Сейчас он в Фортрессе…
— В окружении двадцати тысяч наших людей, — продолжил Либецайт повисшую в воздухе реплику Сарджента. — Один человек, даже самый удачливый, сильный и умный, не в состоянии причинить Фортрессу ни малейшего ущерба. Я немедленно отправляю это доктору Мерцу. — Он кивнул на доклад Биттера. — И кем бы ни был Кригер — врагом, шпионом, сумасшедшим, авантюристом, — доктор Мерц сумеет обратить вред в пользу, тут вы правы…
— Нам было бы проще с Кригером, если бы мы нашли Бергера, — проговорил Сарджент — Тогдя мы могли бы сличать показания. Двое — это все же лучше, чем один.
— Благое пожелание, — отмахнулся Либецайт. — Найдите его среди двухсот миллионов американцев… А вероятнее всего, его и в Америке уже нет. Но мы доберемся и до него.
— Как?
— Через Кригера, конечно.
16
Рэнди нервничал. Кригер при первой и пока единственной встрече (переписываться не понадобилось, ведь Рэнди точно знал от Вероники, что прослушивания нет) пообещал вернуться через сутки, в три часа пополудни. Но три часа миновало, и четыре, и пять… Кригер не появлялся. Рэнди готов был подозревать все что угодно, включая и худшее.
В шесть часов вечера пришла Вероника. Она докладывала руководству, что работа с Рэнди идет успешно, ею были довольны, и теперь она заходила к нему чаще. Он бросился к ней, обнял, поцеловал… Но девушка почувствовала его отрешенность и не относящееся к ней волнение.
— Что с тобой? — Она нахмурилась, отступила на шаг. — Ты какой-то замороженный.
— Да нет… Просто ждал визита герра Кригера и не дождался…
— Кригера?! — поразилась Вероника. — Ты ждал его с таким нетерпением… Больше, чем меня?! Что же такого потрясающего в герре Кригере?
— Ничего, — грубовато обронил Рэнди. — Нацист как нацист… Лучше расскажи мне, какие новости…
— Да какие у нас новости… Все как всегда. Давай посмотрим твою руку…
— С ней все в порядке. — В подтверждение Рэнди проделал трюк, неизменно приносивший ему выигрыш пари в барах: стиснул в кулаке стакан, и тот разлетелся вдребезги, а на ладони не осталось и царапины.
— Вот это да, — с уважением сказала Вероника. — Чудеса! Но все равно повязку снимать еще рано… А, подожди, есть одна новость.
Внутри у Рэнди все сжалось. Он с ужасом ожидал услышать что-то касающееся Кригера — не впрямую, иначе Вероника среагировала бы на упоминание о нем, но Рэнди сложит два и два…
— Служба безопасности арестовала какого-то русского, — произнесла Вероника.
— Да?
— Мне рассказывал Тадден из охраны, он неравнодушен ко мне… Этот русский — пожилой человек, его держат в ужасных условиях, издеваются над ним… Он на девятнадцатом этаже, в комнате сто девяносто пять. Я пыталась прорваться туда, чтобы ухаживать за ним, хоть немного помочь, да где там… Даже дед сказал, чтобы я не вмешивалась.
Рэнди привлек ее к себе:
— Вероника, разумно ли это? Они могут придраться к тебе.
— Я медсестра, и помогать людям — мой профессиональный долг…
— Вероника. — Рэнди погладил ее мягкие волосы, заглянул в глаза. — Вероника… А ты ничего не слышала о Кригере?
Девушка отпрянула:
— Опять Кригер… Ничего я не слышала! Да почему он тебя так интересует?!
Ни при каких условиях Рэнди не мог сообщить ей, на чьей стороне Кригер. Он верил ей, но, случись что, изощренного допроса она не выдержит.
— Видишь ли, когда он был здесь, уговаривал меня принять участие в психологической обработке сенатора Флетчера… И я подумал, если бы я для вида согласился, возможно, меня выпустили бы из камеры, а там…
Вероника обреченно покачала головой:
— Если и выпустят, приставят к тебе пару дюжих громил… И что дальше?
— Дальше? Не знаю. Вероника, милая моя… Я не знаю, что будет дальше, я просто пытаюсь выкрутиться… — Он положил руки на плечи девушки. — Поверь мне, я люблю тебя. Мы вырвемся из этого кошмара, мы будем свободны и счастливы в Америке… Ты веришь мне, Вероника?
— Не знаю, — прошептала девушка беспомощно. — Я ничего не знаю… Я люблю тебя…
17
В одиннадцать утра Кригер написал для Мерца краткий суммирующий отчет о беседах с Эвансом, Рэнди и Флетчером и телеграфно изложил предполагаемые направления работы с ними. Потом он уделил время изучению совершенно секретных материалов, предоставленных ему как шефу тайной полиции, и к двум часам, как и было приказано, собрался отправляться на доклад. Перед зеркалом он разгладил и без того незаметные складки на кителе (форма сидела как влитая), подошел к двери, повернул ручку. Дверь не открылась. Замок заело? Кригер нажал на ручку сильнее. Дверь по-прежнему не отворялась. Кригер сунул в щель оторванную от сигаретной пачки картонку. Заперто.
— Занятно, — пробурчал он и поднял телефонную трубку. Молчание. Так, его не только не хотят выпускать, но и лишили связи. Почему?
Кригер закурил, сел к столу, задумчиво принялся рисовать силуэты на чистом листе бумаги. Что-то случилось. Что? Возможно, переворот, на который намекал Мерц? Может быть, но это маловероятно, судя по уже имевшейся у Кригера информации. Самый худший вариант — если он опознан как Магистр Джон Хойланд. Он не представлял, как это могло произойти, но это МОГЛО произойти; ничего невозможного нет. Если так, дело совсем плохо. А если не так? Что еще?
Он скомкал лист, бросил в корзину и тут же стал покрывать рисунками другой. Конечно, самая уязвимая позиция — доктор Яновски. Если они обнаружили подлинного Кригера в клинике… Это первое. Вторая слабость — Бергер. В инсценировке покушения далеко не все безупречно, расчет строился на том, что никакого расследования «Сириус» проводить не будет. Но Бергера могли и случайно где-то увидеть, узнать… Тогда — что? Если профессор в их руках, устроят очную ставку… Второй вариант — их насторожили какие-то косвенные улики. Здесь уже можно побороться… Здесь можно искать выход…
В корзину полетел очередной изрисованный лист. Кригер снял китель, прилег на диван. Тихонько шумели скрытые в стенах кондиционеры, и это был единственный звук, достигавший его слуха.
В этот день так никто и не пришел. Если они надеялись измотать Кригера часами мучительной неизвестности, то просчитались. Он использовал время вынужденного бездействия для разработки многочисленных линий защиты, применимых к большинству вероятных сценариев.
