Змееборец - Игнатова Наталья Владимировна (бесплатные версии книг .TXT) 📗

– И не узнаешь. Я же тебя убью. Вот что, командор, раз уж нам предстоит драться, я думаю, тебе стоит сначала отдохнуть. И мне.

– Отдохнуть, – повторил Йорик задумчиво, – хорошая мысль, отдохнуть хотя бы денек.

– Десять дней, – отрезал Эльрик. – Все-таки, это не гостиница. Это мой дом, и здесь никто, никогда и ничего не комментирует.

Танец смерти

Эти десять дней им обоим напомнили время, проведенное на Острове. Время перед походом на Цошэн. Тогда они были в рабстве у свихнувшихся демонов, и все же, оставались свободными, знали, что скоро пойдут на смерть, и все же верили, что вернутся живыми, почти не знали друг друга, и все же чувствовали безусловное и безотчетное родство тянущихся друг к другу душ. Все объяснялось просто: они пришли из одного мира. Все было еще проще: они уже тогда любили друг друга. Правда, сами еще не подозревали об этом.

А сейчас… сейчас они были в рабстве у собственного выбора, и собственной веры. Они вольны были переменить решение. Они не стали этого делать. Просто жили так, словно в десять дней нужно было вместить все отпущенные им века. Всю вечность, которой не будет.

Будут походы, сражения, боль, страх и безумие. Будет рвущийся с цепи зверь. Будет цель, ради которой стоит пожертвовать всем… и, возможно, придется принести эту жертву. Но все это – потом. Позже. Когда закончатся десять коротких, звонких, до предела насыщенных дня. Когда Тресса станет Эльриком, и войдет в библиотеку, впервые за эти дни, вынув из ножен свой меч.

Чтобы одним ударом разрубить запутанный клубок сил, сдерживающих черно-алое жерло портала.

– Дхис не уходит, – сказал Эльрик, разглядывая свое отражение в глади клинка. – Я его увез подальше, в тварный мир, и там выкинул. Вернулся сюда, а он на столбе у крыльца висит и ругается. Матом.

– Я бы тоже ругался, – без сочувствия сообщил Йорик, – любой бы ругался, если бы его увезли подальше и там выкинули. Сам подумай.

– Готов? – спросил Эльрик.

– Да. Шаххэ гратт, [73] эрте.

Эльрик кивнул, показав клыки в напряженной, но искренней улыбке:

– Тэшта шаххиссен тэш керре. [74] Дэира.

И рассек мечом тугой силовой узел.

Портал распахнулся, оглушив их пронзительным, голодным воем, в котором злоба мешалась с отчаянием. Жажда крови, смерти, уничтожения захлестнула волной, и, кажется, зверь в душе тоже взвыл, услыхав знакомые голоса. Он рванулся на волю. Навстречу ринувшимся из портала тварям, чудовищным рожам, химерам, призракам, воплощениям инфернального ужаса.

Эльрик дернул прочную цепь, осаживая безумие, вздымая хрипящего от ярости зверя на дыбы. Йорик с двух рук выстрелил по первой волне чудовищ, а Эльрик шагнул в образовавшуюся брешь, мечом пластая тех, кто не успел убраться с дороги и сразу услышал за спиной свист сабель, прерывающийся хрустом рассекаемой плоти.

Они шли вперед, сражаясь с потерянными душами. С теми, кто когда-то выступил в такой же поход. Ради той же великой цели. С теми, кто навеки остался в холодном, алом мраке портала.

Меч то сиял белым, ясным огнем, то наливался густой тьмой, зверь бесновался, пытаясь сорваться с цепи. А под лезвием чавкало, лязгало и хрипело. Эльрик расчищал путь. Йорик убивал тех, кто избежал удара меча.

Вперед. Шаг за шагом.

Их окружили, и пришлось остановиться, спиной к спине встретить чудовищ, налетевших со всех сторон. Рубиться, шалея от крови, боли, предсмертных криков, осколков разрушенных жизней… Скользя по грани экстаза, Эльрик слышал свой рык, понимал, что теряет разум, но меч его творил смерть, творил ее здесь, где не было места ни для смерти, ни для жизни. И Смерть явилась. Во плоти. Прекрасная и всемогущая.

Последним, что он услышал и осознал, был крик Йорика:

– Эльрик! Выход там! Иди!

И удар ладонью в спину. Развернувший, направивший туда, где в просвете алого и черного сверкнуло небо.

Синее. Как взгляд Смерти.

Смерть улыбнулась. И зверь рассмеялся в ответ.

Йорик услышал, как рык превратился в смех. В яростное веселье вырвавшегося на свободу безумия. И чуть не остановился, ожидая гибельного удара. Но не остановился, отмахнулся саблей от очередного крыла или когтя, или бес его поймет, чего еще. Другой саблей срезал – брызнуло грязным – чью-то голову. Они больше не стояли на месте – Эльрик рванулся вперед, позабыв о защитах, он уворачивался от ударов, пропускал их мимо, гнулся, как стебель травы, танцевал языком белого пламени, и безоглядно, безудержно разил, кромсал, рубил своим мечом. С каждым ударом по клинку пробегали все цвета спектра.

А Йорик едва успевал принимать на сабли удары, которые иначе неизбежно достались бы его дэира. Он уже не атаковал – только защищал, не себя – Эльрика, и никак не мог поверить, что лезвие меча, пляшущего яростный танец безумия, ни разу не обрушилось на него. Ни разу. Хотя временами проносилось так близко, что Йорика обдавало ветром.

Хвала богам, шефанго прорубался к выходу. К синему пятнышку неба, которое становилось все шире, виделось все отчетливей.

Когда они приблизились, выход запульсировал, сжимаясь, стягивая края. А убивать было уже некого. Эльрик развернулся, спиной к небу, лицом к оставшимся позади, собирающимся для новой атаки проклятым душам, и Йорик, помянув всех недобрых богов, что было сил толкнул шефанго, вышибая за край портала.

Его самого отбросило назад. И Йорик даже успел подумать, что снова получилось, как когда-то на «Гончей». Успел подумать, что снова не смог уйти.

Когтистые пальцы схватили его за шиворот, и дернули за собой.

Сквозь чавкнувшую алую муть. На волю. Под синее небо.

– Тийсашкирх! – прошипел, прорычал Эльрик, все богатство интонаций зароллаша умудрившись вложить в одно ругательство, – ты что, решил сбежать в самом начале?

Задумался, хмуря длинные брови. В глазах еще плясало, не спешило растаять, страшное веселье, но голос уже был серьезным. Без притворства.

– Командор, – произнес он с искренним огорчением, – ты меня обманул. Там не было ни одного эльфа.