Бойня титанов - Хейли Гай (серия книг TXT) 📗
— А! — воскликнул он, словно удивился при виде Эши. — Боюсь, у меня плохие новости.
У Эши сжалось сердце. Она постоянно боялась за Великую Мать.
— Бета-Гармон Два? Ниркон? — выпалила она.
Модано коротко рассмеялся — бессмысленная, отработанная аристократическая любезность, от которой у Эши сводило зубы.
— Ну-ну, не совсем. Насколько мне известно, там продолжается сражение. Нет, это касается нас, Беты Гармона Три. Похоже, что нас обошли. Мятежники начали атаку на Кальдеру. Я не удивлюсь, если окажется, что вся эта возня вокруг Ниркона лишь приманка. Я-то голосовал против, но...
— Сколько их? — прервала его Эша. Модано мог разглагольствовать бесконечно.
— Успокойся, старушка, здесь я командую, — ощетинился он, но быстро вернул на лицо маску любезности. — Наступление ведется крупными силами...
Его изображение внезапно рассыпалось дождем летящих искр. Они еще покружились в попытке создать другую картину, к которой Эша неожиданно ощутила искреннее отвращение. Она проверила настройки системы. Модано не появлялся.
— Я тебя потеряла. Повторяю, я тебя потеряла. Прошу переключить передатчик в режим плотных помех.
Несколько мгновений ничего не происходило, потом Модано стремительно возник в воздухе, столь же холодно-учтивый, как и всегда.
— Прошу прощения. Такие у нас гололиты. Мгновенно передают изображения через всю планетарную систему, но стоит погоде испортиться...
— Ты не закончил. О силах противника.
— Правда? Крупные силы. Значительная часть легиона мятежников Сынов Хоруса. Несколько Легио титанов.
— Все их титаны должны были быть у Ниркона.
— Что ж, значит, мы недооценили их мощь. Я приказываю половине наших титанов как можно быстрее передислоцироваться к Кальдере. Если они напрягут свои реакторы, то завтра перед закатом будут на месте. Эта проклятая погода замедлит движение, зато обеспечит отличное прикрытие от вражеского флота. Похоже, нас подловили. Хорусу нужна Кальдера.
— Зачем? — спросила Эша. — Какой смысл во взятии планетарной столицы?
— Зачем? Чтобы овладеть всей системой. Если он возьмет Кальдеру, наши ребята на Бете Гармона Три окажутся не в лучшем положении. Как только контроль над Кальдерой перейдет к нему, Бета Гармона Три падет и Ниркон, скорее всего, устоит перед нашей атакой. Нас вытеснят из системы, и мятежники расчистят себе путь к Тронному миру. Надо ли говорить, что я не хочу стать тем парнем, по вине которого это случилось? История всегда жестока к тем, кто допускает ошибки. Ты остаешься здесь. Твои охотники превосходно справятся с защитой этого района, но тяжелые машины я немедленно отправляю к Кальдере.
— Я не думаю, что это разумно, — сказала Эша.
Ветер взвыл громче. Голоса нашептывали ей в уши свои мольбы.
— Почему, ради всего святого?
— А вдруг это очередная ловушка?
— Очередная ловушка?
— Чтобы выманить нас отсюда. Игла Прорицателей — это наша главная связь с Террой.
Зернистое лицо Модано приблизилось, он покачал головой.
— Лишить нас коммуникаций? Не думаю, что он удостоит шпиль своим вниманием. К тому же, после того как утихли бури в варпе, мы можем обойтись и без местного ретранслятора. Нет, я уверен, он стремится закрепиться здесь, обеспечить своим людям удобный путь. Ниркон был приманкой. Его истинная цель — Кальдера Прим. Кроме того, у него больше нет титанов. Вот так-то. Он исчерпал свои резервы. Какой полководец позволит себе двойной обман ради не слишком значительной цели?
— Тот, кто носит титул магистра войны, — спокойно ответила Эша.
— При всем моем уважении, охотница, ты ошибаешься.
— Свяжись хотя бы с примархом Сангвинием, — предложила она.
— Зачем? Чего ради? Не в каждой битве успех достигается хитроумием. Иногда, и особенно в войне машин, ключом к победе служит грубая сила. Он раскрыл свои карты — мы должны выложить козыри. Мой приказ неизменен. Отключаюсь.
Изображение свернулось, снова погрузив атриум в полумрак. Эша сидела, пока гололит не спел свою заунывную песню отключения, тянувшуюся, казалось, целую вечность.
С оружейной палубы правой стороны, зевая и почесывая голову, высунулась Одани Джехан.
— Я тебя разбудила, — посетовала Эша.
Она сожалела об этом. В ближайшем будущем им не стоило рассчитывать на продолжительный отдых.
— Неважно. — Одани подошла и прислонилась к рабочему столу крошечной кухни титана напротив Эши. — Что происходит?
— Возможно, близится конец мира. — Эша встала. — Ешь. Готовься. — Она сверилась с пристегнутым на запястье хроно. — Через двадцать пять минут мы подключаемся к манифольду. Враг атакует Кальдеру Прим. Если не ошибаюсь, скоро и здесь появятся мятежники.
Глава 26
ТИТАНОМАХИЯ
Часы складывались в дни, а дни — в недели. Титаны до изнеможения продолжали биться друг против друга. Целла «Луксор Инвиктория» пропахла отходами человеческой жизнедеятельности. Модераты не имели возможности покинуть свои места. Они получали минимальную поддержку в виде средств, закачиваемых через носоглотку или вводимых в артерии. Без этого члены экипажа погибли бы от истощения, если бы раньше не умерли от обезвоживания. Они так глубоко погрузились в разум машины, что вряд ли сознавали, что происходит с их смертными телами. Потребность в человеческой речи почти исчезла. Они все вместе одинаково реагировали и продолжали бой как единое существо с единым разумом. Модераты разделяли мысли друг друга в манифольде и, хотя выкрикивали предупреждения и приказы, делали это механически, словно сервиторы низшего класса. Их голоса утратили человеческие черты. Часто они произносили одно и то же в одно и то же время.
Только Великая Мать сохраняла ощущение своей личности, поскольку она была «Луксор Инвиктория».
Великая Мать и «Луксор Инвиктория» вместе убивали своих сородичей. Металлические гиганты качались под залпами сотрясающих землю орудий. Равнину вокруг Ниркона усеяли горящие трупы павших механических богов. Такой бойни Могана еще не видела. И не хотела больше видеть.
За эти дни границы между ее разумом и сознанием титана стерлись почти полностью. Она помнила первое подключение, первое прикосновение машины через блок мысленных импульсов. Она помнила душу титана, дерзкую и мощную, но в то же время озорную, словно у новорожденного жеребенка, бросающего вызов миру, которого он еще не постиг.
Она помнила его приручение.
Она помнила эти события, воспринимаемые титаном, его зачаточные мысли, образы предметов, названия которых он не знал и потому не понимал их значения, идеи, которые никогда бы не сформировались, если бы не прикосновение человеческого разума.
В первый раз, когда Великая Мать вошла в сущность «Луксор Инвиктория», легкие следы других управляемых ею машин цеплялись за ее душу, словно запах, принесенный в помещение извне. Они одновременно тревожили и успокаивали титана. Его простой разум воспринимал ее прикосновение как сошествие божества, развеявшего пелену непостижимых сведений и воспламенившего его душу.
Через настроение Моганы титан ощутил приятность воспоминаний. А отчужденность машины указала Великой Матери на неуместность воспоминаний в текущей ситуации. Где начиналась одна сущность, где заканчивалась другая, не мог бы определить ни один теолог, ни один деи-механик. Этот неразрывный союз был вершиной мастерства принцепса. Время и опыт — единственное, что помогало достичь полного озарения, но это удавалось лишь избранным.
Могана Манката Ви была первой из первых в своем Легио, мастером-основателем, матерью машин. Теперь она стала последней из первых. Ее товарищи погибли в боях или умерли от старости во время Великого крестового похода, и лишь ей одной довелось увидеть новую чудовищную эру гражданской войны. В ее пламени погибали дочери Моганы. В ее груди вспыхнул страх остаться совсем одной. Разделяя его, жалобно затрубил «Луксор Инвиктория».
