Роковые таблички (СИ) - Ечеистов Вадим (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
― Прямо, как крепостные перед барином шапки ломают. Вот так всеобщее равенство! ― сквозь смех выдавил Макс, глядя на председателя. Тот отреагировал с раздражением:
― А чего ты ржёшь? Сам же тут недавно рассуждал о человечьей природе. В правилах Нового мира такие церемонии не прописаны – это, так сказать, инициатива снизу. Ну, хочется людям кому-то подчиняться и кланяться. Не всем, конечно, но большинству – такова твоя хвалёная природа человека. Со временем может и привыкнут, что все равны с рождения, а, может, и нет – там видно будет.
Автомобиль подъехал к железным воротам. Максим ещё издали начал давить на сигнал клаксона, извещая о приближении сановного экипажа. Часовые выскочили из дежурки, и спешно распахнули створки ворот. Вытянувшись по стойке «смирно», бойцы проводили преданным взглядом автомобиль хозяина. Максим выдохнул с невероятным облегчением, поняв, что известие о похищении Верховного председателя, ещё не достигло караульных. И что тому виной – неполадки со связью, или неразбериха, возникшая среди охранников штаба и гвардейцев – неважно. Главное, что удалось без препятствий покинуть территорию Нового мира. Осталось миновать несколько внешних постов, перекрывающих дорогу, и их уже не догонят.
Рабочие на полях так же искренне, в рабском почтении склоняли головы при виде тонированного автомобиля. Глядя на этих бедолаг, Максим с сожалением вынужден был признать, что надеждам Антона Игоревича, на то, что люди свыкнутся с мыслью о всеобщем равенстве от рождения и до смерти, вряд ли суждено было сбыться в ближайшем будущем. Если председатель, конечно, искренне питал такие надежды, но, глядя на самодовольное лицо Верховного, Максим сильно в этом сомневался.
Пожилой вояка принимал все эти поклоны и ломанье шапок, как само собой разумеющееся признание его превосходства. И, несмотря на все его заверения об абсолютном равенстве всех перед всеми, Максим не сомневался, что со временем это неофициальное приветствие главы коммуны станет непреложным правилом, закреплённым в законах мира будущего. И очередная попытка уравнять всех останется ни чем иным, как добрым намерением, которыми, как известно, вымощена дорога в ад.
Проезжая мимо дорожного поста, к которому утром они вышли с санитарным отрядом, Максим ещё раз порадовался нерасторопности службы связи Нового мира – их автомобиль спокойно миновал заслон. Постовые лишь вытянулись по струнке, и откозыряли хозяину.
― Ф-ф-ух, и тут пронесло. Что-то растерялись твои гвардейцы, а, Антон Игоревич? ― язвительно обратился Максим к пленнику. Ольга поддержала его:
― Так это не то, что кучей кого-то безоружного отпинать.
Председатель ответил невозмутимым тоном:
― Это я недоглядел – сегодня в смене одни новички, без реального опыта. Хоть и учили их как надо, а, похоже, всё равно что-то напутали сгоряча. Ну, так ведь никто же не знал, что ты такой прыткий окажешься. Но сейчас за дело возьмутся настоящие специалисты, у которых на ножах и прикладах места для зарубок не осталось. Так что, советую меня высадить, развязать, а я, в свою очередь, гарантирую вам жизнь.
― Ну, нет, Антон Игоревич – цену твоему слову я уже знаю. Подержу тебя ещё немного рядом, в качестве гарантии, а там поглядим, что с тобой делать, ― и Максим прибавил газу, вырулив на более ровную и широкую дорогу. Слегка потрескавшийся местами асфальт, послушно ложился пол колёса тяжёлой машины, приближая беглецов к трассе, ведущей на Москву. И, когда солнце только скрылось за горизонтом, вдали показался ещё один пост. Максим рассмотрел, что укомплектован этот заслон также, как предыдущий, а, значит, это ещё один рубеж Нового мира.
Однако, в отличие от предыдущего, на этом посту успели подготовиться к встрече беглецов. Дорога была перекрыта конструкцией, сваренной из стальных труб, а караульные направили стволы автоматов в сторону автомобиля. Максим понимал, что хороший стрелок может постараться и убить водителя, не причинив особого вреда пленённому председателю. Максим не горел желанием испытать меткость постовых, и, возблагодарив небеса за то, что председатель выбрал для себя машину повышенной проходимости, крикнул:
― Держитесь крепче! ― и вывернул руль в сторону обочины. Всех, кто был в салоне, сильно тряхнуло, и продолжало болтать всё то время, что Максим вёл автомобиль по неровному лугу. По узкой полоске сухой травы, втиснутой между мёртвым кустарником и дорогой, мощный автомобиль сходу миновал блок-пост. Позади зазвучали одиночные хлопки выстрелов. Максим сообразил, что, раз стреляли не очередями, значит, старались бить прицельно. Но, видимо, целились плохо, и он без последствий вывел машину снова на ровный асфальт, и прибавил скорость.
Вскоре «осиное гнездо» осталось далеко за поворотом. Но радость омрачил заскрипевший сарказмом в вечерних сумерках голос Верховного председателя:
― Вижу, радуешься. Радуйся, недолго осталось. У нас хороших тачек много, и водители есть не тебе чета – скоро нагонят. Как ты успел заметить – все уже в курсе, кто кого везёт в моей машине. Ты хоть невесту поцелуй на прощание.
С заднего сиденья раздался возмущённый голосок Ольги:
― Заткнись, пердун старый, привык трепаться в своём кабинете. Здесь будешь говорить, когда тебя спросят, или получишь рукоятью по затылку.
Максим улыбнулся, узнавая темперамент любимой, по которому он так скучал всё это время. Однако, десять минут спустя, он понял, что старик председатель не ошибся в своих гвардейцах. В зеркало заднего вида Максим успел рассмотреть, как далеко позади в густых сумерках прорезались молочными кляксами фары автомашин. Что это были за машины, рассмотреть он не успел, потому что меткий выстрел раскрошил зеркало. Макс непроизвольно дёрнул руль в сторону, успев заметить торжествующую ухмылку на лице председателя.
Что же делать? Ведь едва дотянули до трассы, ведущей прямиком в Москву – ещё час-полтора, и были бы у границ большого города. А тут эти… специалисты. И ведь, судя по расплывающимся пятнам белого света, преследователи довольно быстро их нагоняли. Максим утопил педаль газа в пол почти до упора, схватив колесо руля до судорог в пальцах. Вот уже вдалеке показалась развязка с большой московской трассой. А что в том шоссе толку? Там их будет догнать ещё проще – по широкой то дороге.
Максиму почудилось, что скорость их машины стала снижаться, и он ещё раз надавил на педаль. Но та вдруг провалилась, не оказав ноге водителя ни малейшего сопротивления. Машину тут же затрясло, как в сильнейшем эпилептическом припадке. Максим бросил взгляд на датчик уровня топлива, но уже и так понял, что тот указывает на полное отсутствие бензина в баке.
― Максим, что это? Что случилось? ― раздался из-за спины встревоженный голос Ольги. Максим в бессильной злобе хлопнул ладонью по приборной панели.
― Похоже, чья-то пуля просверлила дырку в бензобаке. Сейчас, видимо, встанем посреди дороги.
Антон Игоревич Мережков, отставной подполковник Советской Армии и Верховный председатель Нового мира, расхохотался во всю мощь своих изношенных лёгких.
― А что я говорил? Советую съехать к обочине, и выйти с поднятыми руками. Жизнь я вам гарантирую, но вот какую…
Но Максим прервал эту торжествующую тираду:
― Да, заткнись ты. Попробуем ещё кое-что. Оля, упрись руками в переднее сидение, ― выкрикнув дельный совет для своей любимой, он выключил фары, и направил, бьющийся в конвульсиях бензинового голода, автомобиль в сторону пологой обочины.
Скатившись с дороги на неровную полянку, плотно укрытую оспинами рытвин, внедорожник покатился по жухлому ворсу из полуистлевших трав. Колёса подпрыгивали на кочках, вынуждая пассажиров биться в салоне обо все углы, несмотря на попытки удержаться на месте. Особенно сильно бросало Верховного председателя, которому нормально удержаться мешали связанные руки. С его места звучали вычурные ругательства, заглушавшие грохот деталей автомобиля, скачущего по неровностям придорожного пустыря.
Двигатель дёрнулся в последний раз, заставив людей подпрыгнуть в своих креслах до самого потолка, обитого мягкой кожей. Вызвав сокрушительное «салонотрясение» движок окончательно сдох, спалив последние капли топлива. Максим успел перевести рычаг коробки передач в нейтральное положение, и тяжёлая машина продолжила катиться по инерции, по-прежнему отчаянно галопируя на каждом бугорке.
