Горны Империи - Верещагин Олег Николаевич (книги регистрация онлайн .txt) 📗
- Дело сделано, - не без сарказма проворчал старый учитель. - Как деньги, добыла их Валерия Вадимовна?
- Добудет, - кивнул Третьяков-младший. - А пока есть наши руки. Они, как известно, делают то, чего боятся глаза. С чего начнём?
- С начала, - пробовал продолжать давить сарказмом Шёнк, но Денис покладисто кивнул:
- Значит, чистим сцену, всё равно - наше будущее владение... Олег, осторожней, в тот угол надули, я сам видел!
Мальчишки проработали до полудня, то и дело отгоняя Франца Ильича, который порывался помочь физически. В конце концов, он просто сел в зале и хорошо поставленным голосом начал читать что-то вроде лекции по истории хребта Голодный.
А когда в полдень все трое высунулись в посёлок - перекусить, то попали в кипящий котёл...
...Учинённый Валерией Вадимовной в понедельник утром рейд по посёлку напоминал казачьи набеги или рейды германских дружин самых смутных времён Безвременья. Она вихрем пронеслась через пространство, оставляя позади сердечные приступы, трясущиеся руки, выпученные глаза и таблички "закрыто до выяснения" на дверях магазинов, аптек и контор.
В сопровождении воспрянувшего духом и трезвого Есипова, полицейских офицеров Кенесбаева и растерянно-ошеломлённых представителей компаний и структур Третьякова одним ударом сокрушила основы процветания "лучших людей". Разом были закрыты семь продуктовых магазинов, три аптеки, две оптовых базы, четыре рабочих столовых, один ресторан. На сливные трубы в ЗаготМясо Валерия Вадимовна самолично наложила пломбы. В "Высшем Вкусе" и ещё одном "элитном" магазине цены волевым решением были снижены до реальных - в семь раз, директор ЗаготМясо Митрохин, попытавшийся бурно протестовать и вспоминать совместный ужин, отправился в тюрьму в наручниках. Явившиеся - оперативно, надо сказать - протестовать трое перекупщиков были встречены радостно и немедленно посажены под домашний арест Кенесбаевым - "до выяснения наличия обстоятельств", как он неожиданно косноязычно и весьма радостно выразился. Туда же отправились заведующие аптеками и директора оптовых баз и столовых. Около магазинов и "элитных" аптек, где тоже были снижены цены, образовались было толпы намеревавшихся перераспределить ценности немедленно и бесплатно, а так же отпраздновать наступление эры справедливости поджогом пары зданий, выставили полицейские кордоны - после пары очередей в воздух радетели справедливого грабежа рассосались, и их заменили не менее обалделые, но намного более тихие "хвосты" домохозяек из рабочих районов, всё ещё не верящие в то, что продукты сейчас будут продавать всем и не оставят лежать на базах впредь. (Одновременно с этим Борис Игоревич со злокозненной ухмылкой подписал у себя документы, согласно которым работникам закрытых предприятий продолжала выплачиваться заработная плата из фондов руководства.) Под занавес напряжённого трудового дня Валерия Вадимовна оштрафовала практически всё поселковое руководство на жуткие суммы и объявила, что завтра же на центральной площади состоится митинг, где она подробно объяснит всем желающим политику нашего времени и ответит на любые вопросы. Пока же указанные штрафы будут вложены в выпуск бонов "Фонда поселкового развития". (Борис Игоревич между тем посетил редакцию газеты - по дороге домой - и посоветовал Балаганову на первой странице напечатать подробный отчёт о произошедшем с фамилиями и суммами... а иначе газета выйдет всё равно, но украшать список будет и его фамилия; взаимопонимание между штабс-капитаном и редактором было найдено мгновенно, Балаганов ухитрился поинтересоваться, не стоит ли придумать газете какой-нибудь оптимистичный герб и подходящий лозунг в духе Империи, чем вызвал лёгкую тошноту даже у небрезгливого Бориса Игоревича...)
В посёлке наступил некий массовый паралич. Денис не без интереса наблюдал, как в элитные магазины нет-нет, да и забегают люди - то ли для покупок (хотя ажиотаж быстро схлынул, когда люди увидели, как оперативно пополняются полки), то ли просто ради любопытства. Кстати, Денис заходил и сам и удивлённо отметил, что большинство персонала таким оборотом дел, как ни странно, довольны...
...Домой мальчишки вернулись ближе к вечеру - слегка обалделые и нервно-бодрые. И градус их чувств не упал от того, что в прихожей - буквально сразу за дверью - разговаривали Борис Игоревич и Шульце. Видимо, Третьяков-старший даже не счёл нужным приглашать "энергетика" в кабинет.
Они стояли друг против друга - и оба внешне были спокойны, только Борис Игоревич - иронично-спокоен, а Арнольд Оттович - напряжённо-спокоен. Денис, сунувшийся было первым, подался назад и оттеснил возмущённо буркнувшего Олега. Но дверь оставил приоткрытой.
- Нехорошо подслушивать, - прошептал он, Олег, сообразивший, что к чему, неистово закивал. После чего оба встали по сторонам от двери и навострили ушки.
- Я не деловой человек, - спокойно говорил Борис Игоревич. - Я не умею разбавлять молоко водой и выдавать раскрашенную в разные цвета глюкозу за лекарства от чего угодно. И ещё, Арнольд Оттович - Третьяков-старший жестом задержал явно собиравшегося откланяться Шульце. - Если вы попробуете заняться милым вашему сердцу саботажем - в посёлок придёт полусотня из Лихобабьей, и я вас повешу. Атаман станицы в этом плане подчинён мне распоряжением Бахурева. Вы меня понимаете? - Шульце спокойно кивнул, глядя прямо в глаза штабс-капитану. - Вот и отлично. И ещё одно. Подготовьте на выселение в двадцать четыре часа дома... - Борис Игоревич зачитал список из двадцати номеров по памяти. - И выделите фонды на их переделку в двухквартирные коттеджи. Ими мы начнём премировать рабочих.
- Всё будет сделано, - ответил Шульце. - Но, господин Третьяков... вы нам не оставляете выхода. Опасней всего - загнанный в угол зверь.
- Загнанных в угол крыс давят каблуками, - ответил Третьяков-старший. - Вы можете идти.
Шульце вышел. В какой-то момент - когда он уже не видел Третьякова-старшего и ещё не видел мальчишек по сторонам двери - Денис увидел его лицо. И мороз прошёл по коже. Настоящий. Но уже в следующий миг Шульце улыбнулся мальчишкам и легко сбежал с крыльца. Видимо, он пришёл пешком и один.
- Фухххх... - выдохнул Олег, глядя вслед. - Да... это не Безгин.
- Не Безгин, - подтвердил Третьяков-старший, беря обоих мальчишек за уши. Крепко, не в шутку. Оба пискнули и привстали на цыпочки, потом засипели сквозь зубы и послушно проследовали за мужчиной внутрь. - Так. Что за подслушки под дверью? - он выпустил мальчишек, и те встали по стойке "смирно". Потом Олег хмуро сказал:
- Борис Игоревич... этого... - мотнулась голова, - его надо убить просто-напросто, и поскорей...
- И как ты себе это представляешь? - хмыкнул Третьяков-старший.
- Как они убивают, - ответил Олег. Борис Игоревич с интересом спросил:
- У тебя есть доказательства?
Олег сделал странную гримасу "данетвсеэтознаютачтоещётонадонезнаю..."
- Ясно, - кивнул Борис Игоревич. В его глазах появились искорки смеха. - Идите уши холодной водой полейте. И ужинать...
... - Не обиделся? - подтолкнул Денис локтем Олега, когда они в ванной и правда охлаждали уши. Олег изумлённо хлопнул глазами, а потом вздохнул:
- Нет... Знаешь, я даже... ну... что ли... в общем, у меня же только мам... мать. Даже как-то... как будто... отец... - Олег начал усиленно плескать себе в лицо водой. Денис хмыкнул, тоже смутившись, и бодро заявил:
- Ага, это он тебя не порол ни разу.
- Можно подумать, что тебя часто, - Олег вытирался полотенцем.
- Нуууу... - Денис усмехнулся. - Последний раз два года назад, когда мы с Войко бежали смотреть Дальринг. Город такой старый на Балтике. Тогда нам и досталось по полной.
Олег засмеялся и предложил:
- Душ?
- Душ, - кивнул Денис...
...Изгонять мальчишек из душа пришлось Валерии Вадимовне, пришедшей в окончательное остервенение, когда на её шестой вопль "мне в душ!" изнутри раздалось двухголосое "щаз!". Она просто открыла дверь и заявила, что сейчас войдёт. После чего - короткая тишина, и Олег с Денисом с хохотом вылетели наружу, обмотанные полотенцами.
