Битва за небо - Сабайтис Максим (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Второго взрыва капитан не услышал, поскольку нестерпимая волна жара опалила его ноги, охватила все тело, швырнула вниз, к выходу из броневика. Катани успел краем глаза заметить разбитое стекло переднего обзора, якобы пуленепробиваемое, но, как выяснилось, отнюдь не взрывостойкое. Паромобиль был повсеместно охвачен огнем – попавшая в него бомба оказалась зажигательной.
Горю! Катани схватил левой рукой горячую рукоять двери, обжегся и высадил препятствие пинком сапога.
– Hasta la vista! – прорычал Железный Арни, передергивая затвор и направляя обрез в сторону итальянца.
Катани удалось выстрелить на доли секунды раньше, пуля «беретты» смяла изображение белого орлана на портсигаре мафиози и отлетела куда-то в сторону. Железный Арни недаром носил свое прозвище – сила удара, которая опрокинула бы любого другого человека, только заставила его пошатнуться и сделать шаг назад. Прицел австрийца сбился. Выстрел из обреза угодил в бронированный бок горящего паромобиля.
Зато Рэмбо не промахнулся и попал капитану в правое легкое. Запрещенная к применению в вооруженных конфликтах пуля «дум-дум» не ведала пощады.
«Господи, за что мне такая идиотская смерть?» – только и успел подумать Катани, погружаясь во мрак вечной ночи. Ответа на свой риторический вопрос он так и не получил.
Стоп-кадр.
Дым. Очень много дыма. Чуть сбоку из поврежденного парового котла вырываются белоснежные струйки пара. Они пронзают черные клубы и растворяются в них, чтобы соединиться с поднимающейся в воздух сажей и сконденсироваться в грязные капли, которые вот-вот начнут покрывать стены ближайших домов.
Посреди дымовой завесы, чуть наклонившись на левый бок, стоит угловатый броневик. Дверь в броневик распахнута, она до сих пор неторопливо раскачивается и чуть слышно скрипит. Лежащий чуть поодаль мужчина мог бы услышать этот звук, если бы каким-то чудом остался жив.
Огонь вырывается из салона и начинает лизать внутреннюю сторону двери. Человеческое тело огонь милосердно игнорирует. Отчего-то это кажется закономерным и справедливым.
Маккавити спешил в ту же аптеку, что и комиссары, а потому соврем не удивительно, что выбрал ту же дорогу, что и они. Не было случайным совпадением и то, что к горящему паромобилю русские и кот подошли практически одновременно. Маккавити сразу же подскочил к итальянцу, виновато мяукнул и поспешил удалиться. Комиссарам же пришлось чуть-чуть задержаться – остатки банды пытались открыть по русским огонь, но быстро выяснили, что практически все патроны потратили на броневик, и предпочли стремительно скрыться с поля боя.
– Господи, так это же наш спаситель, капитан Катани! – воскликнул юноша, обнаружив окровавленное тело с обгоревшими ногами и развороченной грудью.
– Мир его душе, – отозвался его напарник, отправляя вдогонку бандитам два неприцельных выстрела. – Когда вернемся домой, закажем в его честь молебен. Посмотри в его карманах, нет ли там чего-нибудь, что следует передать властям? Жетона специального или еще чего…
Подмастерье нерешительно опустился на колени перед телом, проделал нехитрое дыхательное упражнение, привел нервы в порядок и приступил к обыску покойного.
– Эй, да он ехал сообщить нам о прибытии в аэропорт «Зенона», – сообщил молодой комиссар, найдя напечатанную на пишущей машинке записку. – Все как будто специально подгадано под наши желания. Мы встречаемся с Алексеем, а потом едем на аэродром и летим в расположение комиссии. Но это же противоестественное везение, так не бывает, так не должно быть!
– Кстати, капитан Катани спас нас дважды, – перебил его старший комиссар. – Здесь была засада, причем следы говорят в пользу революционеров. Много всяческого оружия, минимум психотехники и тактической хитрости. Теперь осталось только посмотреть, что же помешает блэкджекам добраться до нас. Если завтра утром мы будем еще живы – я соглашусь с твоей версией о постороннем вмешательстве. Ты ведь понимаешь, что организовать засаду на нас можно было, только зная, откуда, куда и когда мы направимся.
– Айра Смит! – догадался Николай, вставая на ноги и отряхивая штаны от налипшей грязи.
Директор стивен-тайлеровского приюта для душевнобольных к тому моменту уже пополнил состав пациентов своей же клиники и занял место в покинутом «психами» номере. Гипнотическое внушение, сделанное блэкджеками, окончательно разбалансировало его хрупкую психику.
– Не знаю, есть ли засада возле аптеки или нет, – сказал Дмитрий, завершая перезарядку обойм. – Скорее всего, там очередные революционеры, а это значит, что без стрельбы и трупов не обойдется. Мне бы не хотелось поднимать шум возле резиденции нашей разведки. После столкновения наверняка будет расследование.
– Кроме того, – добавил Николай, пытаясь отыскать поблизости затаившихся стрелков, – это место может пригодиться Алексею. Один раз он уже посетил его и может, если возникнет суровая необходимость, туда вернуться. Неизвестно еще, сколько дней придется ждать возвращения «Зенона», стоило бы подождать хотя бы десяток часов.
– Сейчас где-нибудь спрячемся, а ночью узнаем у Ливси, кто интересовался нами в последние несколько дней, – решил Дмитрий.
Маккавити, не успевший уйти далеко, удовлетворенно повел в воздухе хвостом. Он только что потерял одного из самых лучших людей, на которых он мог как следует, вдумчиво и неторопливо, влиять. Это была большая потеря. Зато его смерть сохранила жизни тех, кто мог и вправду сопротивляться надвигающемуся фактору фатума. При мысли о неизменном и неопределенном будущем у Маккавити на загривке поднялась шерсть, а усы устремились вперед, навстречу будущим опасностям.
Слежку Алексей заметил, едва только вышел на дорогу, ведущую в Сан-Франциско. Все-таки пребывание в замкнутом пространстве, в небольшом коллективе, пускай даже непродолжительное, вносило свои изменения в мировосприятие. Людей из абордажной группы, пускай даже тщательно замаскированных, он опознал моментально и не задумываясь. Проснулась какая-то часть мозга и доложила о том, что рядом присутствуют люди, двигающиеся точно так же, как те, с которыми ты прожил все эти подводные дни, столовался, собирал гидроплан и летел в тесном салоне.
Чего-то подобного Островский ожидал, но только там, на субмарине, это были простые планы и отвлеченные теории, а здесь имела место самая что ни на есть объективная реальность.
«Вряд ли я вернусь на «Авраама», – подумал Алексей, жалея о том, что нельзя вызвать российских десантников и захватить столь замечательное транспортное средство. Субмарину предстояло уничтожить, причем сделать это следовало как можно скорее, пока Тесла не набрал новых механиков и не возобновил работы по монтажу своих ужасных бомб. Голд относительно этого оружия выболтал достаточно, чтобы угроза их применения затмила постоянные пиратские действия в регионе.
На связь с революционерами Дэвиду Джонсу потребуется часа два или три. Все это время за Айлендером будут присматривать как за своим. Островский неторопливо добрался до остановки надземки, сел в третий вагон, чтобы дым от паровоза не летел в приоткрытые окна, и демонстративно стал изучать карту Сан-Франциско.
Пока грохочущий по эстакадам поезд, останавливаясь через каждые полтора километра, тащился в город, Алексей успел выработать стратегию, которая могла осуществить побег с минимальным риском для себя и товарищей, наверняка ждущих сведений из аптеки доктора Ливси.
Контору, занимавшуюся распределением каких-то необходимых Тесле реактивов, Островский посетил не просто так, из желания потянуть время, но с коварным умыслом. Занимаясь не один год выведыванием всевозможных военно-технических секретов, Алексей знал, как нелегко отмываются возникающие из ниоткуда деньги и создаются анонимные счета в заграничных банках. Возможно, где-то на других счетах у Теслы и сообщников лежат круглые суммы, полученные в результате грабежа на затопленных транспортниках, но и тот банковский счет, к которому дали доступ Островскому, оказался велик. Закупать комплектующие для гигантской подводной лодки – занятие, требующее постоянных инвестиций. А пиратство, судя по тому, что Алексей узнал от Теслы и Голда, скорее форма ведения террористической войны, нежели способ разбогатеть. Намерения Островский читать не умел, а потому полагался на свое знание людей. Ни Тесла, ни кто-то другой из экипажа «Линкольна» не выглядел лицемерным человеком. Дэвид Джонс подбирал новичков по себе – таких же уверенных в себе фанатиков. Мэтр подбирал, а Тесла молчаливо одобрял его выбор.
