Вечный: Шпаги над звездами. Восставший из пепла. И пришел многоликий… Последний рейд (сборник) - Злотников Роман
– Кроме того, поскольку мой флагман по новому варианту плана находится достаточно далеко, а при столь масштабной битве можно ожидать любых неожиданностей, я бы хотел, чтобы рядом с флагманом ее величества находился связной корабль, а при штабе – мой офицер связи.
На лицах адмиралов изумление сменилось раздражением, а потом и гневом. Усатая Харя торопливо добавил:
– Конечно, они займут свои места непосредственно перед битвой…
Зря это он, подумалось Иву, все равно никто не согласится… Но тут вдруг раздался голос флагман-капитана:
– Что ж, я думаю, это разумное требование.
Все раскрыли рты от удивления, а флагман-капитан со слащавой улыбкой смотрела на Счастливчика:
– Офицер связи королевы однажды уже выказал верность трону, так что мы должны пойти навстречу просьбе благородного дона.
– Но мужчина – на корабле, во время боя! – возмущенно выпалила адмирал Шанторин.
Флагман-капитан рассмеялась, хотя и несколько нервно.
– Предрассудки, мой адмирал, я слышала, у благородных донов есть нечто похожее в отношении женщин!
После того как приняли и это предложение, королева по-прежнему спокойным голосом объявила, что совещание закончено. Она коротко кивнула присутствующим, старательно избегая встречаться взглядом со Счастливчиком, и вышла. Усатая Харя некоторое время потолкался в рубке, осторожно поинтересовался, можно ли переписать новый план на свой кристалл, на что ему заявили, что кристалл с новым планом будет передан непосредственно перед боем. Влезть в БиУС шанса не подворачивалось. К тому же, когда он, выйдя из рубки, попытался свернуть в коридор, где, как он помнил, находились апартаменты королевы и где могла быть сейчас Сандра, ему было вежливо указано, что к его боту – в другую сторону. Что ж, он сделал все, что мог. Оставалось молиться и надеяться, что Счастливчику удастся поймать свой шанс. А если и нет, все равно иного выхода не было. Часы начали отсчет, и если им суждена была гибель, то умереть следовало так, чтобы, как гласило известное присловье донов, Вечному бы понравилось.
Глава 3
Ив сидел в углу флагманской рубки, за консолью связи, и изо всех сил старался отделаться от ощущения, что кто-то целится ему в висок. Это было абсурдом хотя бы потому, что линкор шел в крейсерском режиме и никакое энергетическое или кинетическое оружие не могло быть использовано: поля у линкора были очень мощные, зона смещения с лихвой перекрывала большую часть рубки, а ее эпицентр располагался бы как раз у дульного среза. Один выстрел – и всех бы расплющило… Однако с того момента, как он ступил на палубу линкора, творилось такое, что еще не то могло померещиться.
Когда он час назад прибыл на борт линкора, стискивая слегка вспотевшими от волнения пальцами спрятанный в перчатку кристалл, его встретила, к его немалому удивлению, сама флагман-капитан. Она стояла на мостике главного шлюза и насмешливо смотрела на него, похлопывая по ладони перчаткой:
– Рада вас видеть, дон. – В ее голосе так и сквозил сарказм. – Наверное, до сих пор гадаете, почему я решила поддержать просьбу вашего адмирала взять вас на флагман во время битвы?
Ив пожал плечами. Эта дама шустро взяла быка за рога. Разговор начинался весьма интересный. Она, вольно или невольно, прояснит ему наиболее важную диспозицию в этом сражении – диспозицию сил внутри главного штаба. Поэтому ему следовало молчать в тряпочку, поставив глаза и уши на ширину плеч, чтобы не спугнуть ее. Между тем флагман-капитан повернулась и пошла рядом с ним, продолжая говорить. Если бы он только знал, ЧТО услышит!
– Можешь гадать сколько угодно! – Флагман-капитан искривила губы в улыбке. – Все дело в том, что мне нужен был именно ты. Я собираюсь кое-что предпринять, и ты обеспечишь мне нейтралитет ваших дубовоголовых приятелей. Честно говоря, хоть королева и оказала мне большую услугу, пойдя на поводу у этой старой стервы и пригласив вас в королевство, по мне, это самый дерьмовый поступок за все ее правление.
Ив насторожился. Он ждал, что речь пойдет о просчетах донов, но ее слова скорее попахивали изменой.
– К чему такие заявления? – осторожно ответил он, пожимая плечами. – Особенно теперь, когда до начала битвы осталось несколько часов?
Возбуждение флагман-капитана нравилось ему все меньше. К тому же верные подданные вряд ли стали бы в его присутствии оскорблять ближайшую подругу, наставницу, более того – родственницу королевы. А что под старой стервой подразумевалась Сандра, было яснее ясного. Флагман-капитан резко остановилась и уставилась на него:
– Так ты еще ничего не понял?
Ив напряженно смотрел на нее. Флагман-капитан расхохоталась:
– Мужчины!.. А кое-кто еще утверждает, что они не тупы! – Эстель покачала головой и произнесла, зло выплевывая каждое слово: – Ты нужен мне для того, чтобы убедить твоего дубину адмирала в том, что я не шучу. Мне нужно, чтобы он не делал глупостей и держал в узде своих грязных мужиков. – Она сделала паузу, проверяя, насколько Счастливчик усвоил все, что она сказала, потом продолжила: – Ты свяжешься со своим болваном адмиралом и передашь ему следующее: он будет действовать так, как я прикажу, а если он не выполнит мои требования, я уничтожу и его стерву, и королеву, причем устрою так, что вся вина за смерть обеих падет на твою тупую башку! – Она смерила его злобным взглядом и, кривя губы, закончила: – И не надейся сыграть со мной такую шутку, как с бароном Меджид. Сейчас у тебя нет дюжины спрятанных в засаде донов, к которым ты подманил барона, а этот вшивый корвет, который вертится в окрестностях моего корабля, в случае малейшего неповиновения будет уничтожен первым же залпом. Ясно?
Ив попытался как можно естественнее изобразить смесь негодования, изумления и страха, чувствуя, что именно такой реакции ждала Эстель. Он только не совсем понял, что она имела в виду, говоря о засаде донов.
– Но… как же так… Это невозможно…
Флагман-капитан несколько мгновений наслаждалась его видимой растерянностью, а потом рявкнула:
– Заткнись! – Она разжала ладонь. На ней лежал точно такой же кристалл, какой он мял сейчас в своих потных ладонях. – Это новый вариант плана. Такой, какой нужен мне. От тебя требуется одно: каким угодно образом вбей в башку вашему адмиралу, чтобы он не дергался, когда в действие вступит этот вариант. И пусть заставит своих тупиц придерживаться его.
Счастливчик вздрогнул. Все группы заговорщиков работали идентично. И доны, и Эстель собирались воспользоваться программой, введенной в БиУСы кораблей. На секунду мелькнула мысль оглушить флагман-капитана и тут же подменить кристалл, но мелькнула где-то на периферии сознания, будто он заранее знал не только то, что так делать нельзя, но и то, что он так не сделает. По-видимому, флагман-капитан заметила, как его пробрала дрожь.
– То-то! – Она обдала его презрением и добавила: – Чтобы окончательно расставить точки над «i», могу тебе сказать, что я сама предпочла бы скорее умереть, чем предать своих людей.
Счастливчик молчал. Флагман-капитан фыркнула и презрительно оттопырила палец:
– Мужчины… Двигай, дон. Если будешь паинькой, я, пожалуй, сохраню тебе жизнь и даже позволю увезти с собой твою сопливую подстилку.
При этих словах Ив едва сдержался. Тем более что это было чистой воды вранье: заговорщики никогда не оставляют свидетелей. Эстель повернулась и, презрительно грохоча каблуками, скрылась за поворотом.
И вот теперь он сидел за консолью и размышлял надо всем, что здесь происходило. Счастливчик знал, что Усатая Харя не исключал предательства – ведь даже составленный донами план битвы включал в себя сражение с какой-то частью королевского флота, – не особо доверял он и Эстель. Но кто мог подумать, что на измену пойдет команда ФЛАГМАНА и королева окажется заложницей? Обнадеживало одно: заговорщики, по-видимому, не знали, что он в одиночку расправился со всей бандой барона Меджид, хотя тут тоже возникали вопросы. Не знали, или не хотели верить, или хотели, чтобы он думал, будто они не знали? Беседа в коридоре выглядела достаточно подозрительно; его вполне могли провоцировать на какие-то необдуманные действия, чтобы потом воспользоваться моментом. Короче – головоломка. А ставкой в этой игре была жизнь королевы и тысяч других, не подозревающих, что гибель их подстерегает совсем не с той стороны, откуда они ждут. Ив вытер потный лоб. Самое страшное – не иметь права на ошибку. Тут совсем рядом с ним раздался ехидный голос Эстель: