Звёздные Войны. Изгой-Один. Истории - Фрид Александр (список книг TXT) 📗
Она планировала, мысленно представляла себе эту картину. Но когда грянул выстрел, оказалась не готова.
До ее ушей донеслось эхо электрического разряда, пронзившего воздух.
Джин увидела, как человек в белом рухнул на колени, а затем упал навзничь. На его лице застыло недоуменное выражение. В кремовой ткани чернела прожженная выстрелом дыра.
И на этом кошмар закончился.
Позади имперца в белом из дыма вышел, прихрамывая, окровавленный Кассиан Андор. Выглядел он как человек, который пролетел вниз десяток этажей, а потом вскарабкался обратно наверх. Сейчас он был прекрасен, как никогда, но у Джин не было времени, даже чтобы окликнуть его.
Вместо этого она побежала. Побежала каким-то чудом, представляя в уме каждое движение и не сомневаясь, что споткнется и упадет. Но не сомневалась она и в том, что поднимется и побежит дальше. Девушка попыталась набрать в легкие воздуха, но в рот и ноздри забился витающий в воздухе горячий пепел. Вдалеке послышался какой-то гул, когда внизу, где кипел бой, что-то рвануло, но Джин не останавливалась. Вскоре ее руки легли на панель управления и принялись шарить в поисках неведомо чего. Девушка непонимающе воззрилась на экран. Заставила себя остановиться, сосредоточиться.
И потянула рычаг, обозначенный как «Передача».
Экран замигал. Из-за дыма Джин не могла прочесть, что там написано, но голос произнес: «Передача сигнала».
Дыхание вырывалось из груди Джин рывками, похожими на рыдания: она беззвучно всхлипывала от облегчения и восторга. Пришлось ухватиться за панель, чтобы не упасть — голова кружилась даже сильнее, чем во время подъема. Хотелось заорать, но не было сил. Хотелось хохотать, смеяться над небом, над флотом и «Звездой Смерти», но сил не осталось и на это. Поэтому Джин просто повернулась к Кассиану, который все еще ждал в дыму.
Не сказав ни слова, она побрела к нему, улыбаясь как ребенок.
ГЛАВА 22
— Адмирал! Поступил сигнал со Скарифа!
«Пучина» содрогалась от неумолимого натиска СИД-истребителей. Под градом изумрудных лучей щиты отключились, ненадолго восстановились и снова исчезли. Из-за утечки радиации уже эвакуировался персонал трех палуб. Какой-нибудь иной звездолет на месте крейсера уже давно бы погиб, но флагман, зависший над скариф- ской «Цитаделью» посреди урагана из оплавленного металла и подбитых кораблей, не сдавался.
Орудия «Звезды Смерти» как будто не замечали флот повстанцев, но на ее борту размещалось достаточно истребителей, чтобы с легкостью подавить сопротивление противника. Адмирал Раддус никогда не страдал приступами благоговейного трепета, но до начала битвы даже представить не мог, с ужасом какого масштаба ему предстоит столкнуться.
А потому был несказанно изумлен, услышав слова связиста.
— Принимайте! — бросил адмирал, спрятав поглубже свои истинные желания.
— Обрабатываем данные, — донеслось в ответ. — Чертежи у нас!
— Она справилась, — выдохнул Раддус. Палуба содрогнулась, и мон-каламари инстинктивно удержал равновесие. Изучив мониторы, он начал отдавать флоту приказы о перегруппировке.
— Сэр, боевая станция, — подал голос лейтенант, — накапливает энергию в огромных масштабах…
Раддус жестом прервал подчиненного. На Явине-4 Джин Эрсо предельно доходчиво расписала возможности этого исполина. Пытаться остановить ее над Скарифом бессмысленно — не хватит для этого безрассудной глупости.
— Изгой-один… Да пребудет с тобой Сила, — прошептал адмирал. Затем выпрямился, вдохнул влажный воздух и крикнул: — Всем кораблям приготовиться к прыжку в гиперпространство!
Он всем своим видом являл уверенность, но между тем тактический монитор замерцал, оповещая о появлении нового гостя.
В систему наконец-то прибыл третий звездный разрушитель.
В окутавшей его, словно грозовая туча, пелене дыма Орсон Кренник пытался мыслями вернуться в то время, когда они с Галеном Эрсо еще не были знакомы.
В памяти всплыл стук мокрых сапог по металлу на планете Иду и его попытки выразить ученому сочувствие в первые дни после гибели Лиры. Старания убедить Галена, что с его дочерью все в порядке, и напомнить о грандиозности его работы.
Затем директор вспомнил еще более давние времена, когда он с воодушевлением привлек всеми забытого Эрсо к работе над проектом «Небесная мощь» на Корусанте. Подумал об играх, которые ему пришлось вести, зная, что приземленные интересы Лиры будут отвлекать Галена от его главной цели.
Следом на ум пришла «Программа будущего», во время которой он сблизился с Галеном и разглядел в нем потенциал гения, способного перевернуть Галактику. В те дни Орсон полнился отнюдь не завистью, а неподдельным восхищением.
Что же было до этого?
Гален Эрсо красной нитью прошел через всю его жизнь. Директор в полной мере оценил трагедию… Сколько усилий потрачено впустую! Но что же было до этого? Кренник попытался найти успокоение в своем детстве, вспоминая того Орсона, чьи чаяния еще не потонули во мраке…
Но успокоение не пришло. Вместо этого ушей достиг раскат грома. Отогнав нахлынувшие воспоминания и задрав подбородок, директор понял, что это вовсе не гром — это ревело пламя на вершине вышки связи. Все тело Орсона ныло от боли.
Внезапно Кренник осознал, что может, если постарается, пошевелить налившимися тяжестью конечностями. Он пополз вперед, даже не представляя, зачем это делает. Чтобы выжить? Ради работы?
«Ребенок!»
Попытавшись встать на ноги и не преуспев, имперец с неглубокими свистящими вдохами прополз еще пару метров. Он искал ребенка — Джин Эрсо, — но ее уже и след простыл. Кренник приподнялся и, закатив глаза так, что самому стало больно, распознал в небе полукруг «Звезды Смерти».
Его боевую станцию присвоил себе Уилхафф Таркин — кто же еще? Только ему хватило бы на это наглости. Только Таркину достанет злобы зависнуть над Скарифом и поставить под угрозу первоисточник всех своих побед.
Фокусирующая тарелка «Звезды Смерти» замерцала зеленым светом. Ярость Кренника нарастала вместе с энергией станции и искала выход… искала мишень. Но тело было искалечено. Враги сбежали. Ему уже некем руководить, некому отдавать приказы, не с кем поделиться своим видением будущего Империи… Некого убеждать в собственном величии.
«Мой отец тебе отомстил».
Кренник был слишком уязвлен, чтобы признать свою обреченность. Мало того что он вот-вот погибнет от рук Таркина, так ко всему прочему это случится от выстрела его собственного творения. «Звезда Смерти» будет жить. Орсон облизал губы и, сплюнув кровь, представил, как его станция уничтожает одну планету за другой. Даже Император не оставит в Галактике такого следа, как «Звезда Смерти» — его «Звезда Смерти»! Она изменит планетарные системы и цивилизации до неузнаваемости и останется в памяти народов даже спустя тысячу поколений после того, как Таркин сойдет со страниц истории.
А пока Таркин жив, мысль, что каждой своей победой он обязан трудам Кренника, не даст гранд-моффу покоя. Он пройдет через многие сражения, всецело не осознавая, каким оружием обладает, и в конце концов собственная спесь его погубит.
«Он заложил в „Звезде Смерти" уязвимость».
Фокусирующая тарелка стала ярче.
Кренник зажмурился и остатками своего рассудка представил станцию такой, какой и должен был ее видеть: он стоял на капитанском мостике своего масштабного творения, слушая, как приглушенное урчание реактора превращается в пронзительный визг, ощущая нарастающую дрожь палубы под ногами, когда кайберовое ядро высвобождает свою силу. Джин Эрсо пожертвовала жизнью, чтобы выкрасть чертежи «Звезды Смерти», а Кренник хранил эти чертежи в своем сердце.
«Тебе все равно не победить».
Он погибнет не на Скарифе, а на «Звезде Смерти».
И пока имперец воображал тот колоссальный заряд энергии, что копился внутри огромной станции, он увидел ее — деталь, которую ранее упустил из виду. Заурядную корректировку Галена — единственную теплоотводную шахту, уходившую от узкого каньона все глубже и глубже сквозь километровую тьму, мимо проводников, заслонок, защитных радиационных пластин, все глубже и глубже…
