Хроноагенты за работой - Добряков Владимир Александрович (онлайн книга без txt) 📗
— Кто такая? — тихо спросил я проходящего мимо официанта.
— Анита Рейнхарт, — шепотом ответил он.
— Немка?
— Нет, наша, из Иллинойса.
Понятно, американочка. Моё внимание отвлекли подсевшие за мой столик испанцы. Муж с женой лет около пятидесяти и молодая женщина двадцати пяти-тридцати лет в трауре. Я привстал:
— Фрэнк Дулитл, коммерсант из Филадельфии.
— Антонио Лопес, обувной фабрикант, — он невесело усмехнулся и добавил, — Бывший. Мария Лопес, — представил он женщин, — моя супруга. Анна Рамирес, моя дочь. Увы, уже вдова, — добавил он со вздохом.
— Извините, синьор Лопес, а что заставляет вас, человека столь мирной профессии, бежать из Испании?
— Синьор Дулитл! Неужели вы полагаете, что мы можем жить под властью русских и шведских коммунистов? — удивился фабрикант.
— Хм? Полагаю, что шведы и русские, хотя они и коммунисты, не ходят босиком.
— Синьор Дулитл! — вступила в разговор супруга, — Вам хорошо рассуждать, вы — американец. На ваши города за всю войну не упало ни одной бомбы. Вы ведь были сейчас в Испании и видели, во что превратили эту цветущую страну русские и шведские лётчики своими варварскими бомбёжками. А их штурмовики, которые постоянно висят над дорогами! Мы еле добрались до Виго! Нет, с такими варварами в одной стране жить невозможно.
Я подавил усмешку, вспомнив, как жестоко карал маршал Кошкин своих лётчиков за неприцельное бомбометание, от которого страдали жилые кварталы и культурные ценности. Разве можно было сравнивать результаты их случайных промахов с руинами Вены, Праги, Киева, Хельсинки и многих других городов? А штурмовики? Видела ли Мария Лопес, как рыцари Ордена Калатравы гонялись на своих «Матадорах» за одиночными телегами и даже велосипедистами и пешеходами? Нет, у четы Лопесов была совсем другая причина, заставившая их покинуть Испанию.
Несколько лет назад концерн «Лопес, Рамирес и Компания» уволил всех своих рабочих и заменил их военнопленными и интернированными. За эти годы концерн нажил миллионы на военных поставках, а сотни тысяч людей на его фабриках погибли от недоедания и непосильного труда. Дон Антонио Лопес попал в списки военных преступников, но сумел добраться до Виго. Хуан Рамирес бежать не успел, и был повешен без суда и следствия на воротах одной из своих фабрик.
Слушая планы синьора Лопеса по поводу открытия обувного дела в Штатах и изредка поддакивая ему, я наблюдал за Суарешем и другими действующими лицами этой драмы. В ресторане присутствовали два агента из команды Суареша и три из команды Сааведры. Эти, последние, буквально не спускали с Суареша глаз и, мне казалось, держали руки на рукоятках пистолетов. Словом, они были далеко не профессионалами. Суареш же не спускал глаз с Аниты Рейнхарт.
А та, допив коктейль, грациозным движением руки поправила волосы и красивой походкой направилась к своему столику. Официант тут же подал ей обед. Как-никак, соотечественница. Меня тоже обслужили раньше испанцев. И правильно, итак много чести этим беженцам, пусть подождут. Обед, кстати, был довольно неплохой, для военного времени. Хотя, не обошлось и без традиционных американских кулинарных технологий, умудряющихся любую еду сделать на один вкус. Точнее, на отсутствие такового.
После обеда я занялся делом. Прежде всего, я выяснил, где расположились Суареш, Сааведра и их команды. Заодно я убедился, что каюта Суареша постоянно охраняется, а команда Сааведры пока активных действий не предпринимает и ограничивается, как и я, разведкой. Затем я постарался хотя бы в первом приближении, изучить расположение помещений на пароходе и систему переходов между ними и с палубы на палубу. Ближе к вечеру я зашел в бар, выпить коктейль.
В баре было довольно людно. Я сразу заметил Аниту Рейнхарт в её светло-коричневой коже и Суареша. Анита сидела у стойки и потягивала какой-то сок. Суареш был неподалёку и, судя по его виду, был «готов». Надо будет выяснить, в какой каюте разместилась Анита, она будет хорошей приманкой. Голову готов отдать на отсечение, Суареш; если не в эту, то в следующую ночь обязательно закогтит эту пташку. А где его «компаньоны»? Ага! В углу двое из них потягивали пиво, а двое из команды Сааведры, делая вид, что заняты беседой, внимательно наблюдали за Суарешем.
Допив свой коктейль, я вышел на палубу. Солнце уже садилось, окрашивая горизонт в пурпурный оттенок. Прикидывая, каким образом, не мозоля глаза Суарешу, проследить за Анитой, я курил и мечтательно смотрел на закат. Неожиданно сзади раздался низкий мелодичный голос:
— Мистер, разрешите прикурить?
Я обернулся. Сзади подошла Анита. В её длинных, обтянутых светло-коричневой перчаткой пальчиках была такая же длинная и такая же коричневая сигарета. Я вежливо улыбнулся и чиркнул зажигалкой. Анита прикурила, затянулась и, глядя на закат, тихо произнесла:
— Лейтенант Ребро, я — капрал Клипса.
«Вот это — да!» — сказали мы с Филиппом Леруа. Только отточенное на курсах морально-психологической подготовки самообладание помогло мне не выдать своего изумления. А Анита продолжала таким же тихим голосом, всё так же глядя на закат:
— Мне поручено проследить за вами. Но мне кажется, мы с вами сумеем сыграть несколько другую игру. Как вы на это смотрите?
— Вопрос, что за игра?
— Это я объясню чуть позже. Надеюсь, вы — американец не только по документам, и владеете английским?
— Разумеется.
— Тогда сейчас мы вернёмся в бар, вы угостите меня шампанским и виски…
— Виски терпеть не могу!
— Придётся потерпеть, мне эта дрянь тоже не нравится. Будьте полюбезнее, поразвязнее и поразговорчивее.
— Для кого это?
— Для нашей дичи. Вы же видели, он сам летит в наши сети, а в одиночку мне с ним справиться будет трудновато. Ну, работаем?
Я прикинул. Иметь здесь союзника, даже неплохо, хотя бы такого, как эта Клипса. Двое, всё-таки, сильнее одного. Я кивнул.
— Работаем. Но…
— Детали объясню позже. Идём!
Она подхватила меня под руку, мы прошли в бар, где уселись за свободный столик. Клипса говорила по-английски не только без акцента, но даже на чикагском диалекте. Я угощал её шаманским и виски, она веселилась и болтала милую чушь о своих иллинойских приятелях и подругах; о дяде из Чикаго, помешавшемся на родео и построившем для этой цели стадион. Я поддакивал, задавал вопросы, а сам составлял систему темпоральных уравнений. Детерминант получался очень малым, но, всё-таки, положительным, а это — уже не плохо. Клипса изображала из себя подвыпившую девчонку, но по её глазам не было заметно, чтобы шампанское и виски оказали на неё какое-то воздействие.
Покосившись в сторону, я заметил, что Суареш смотрит на меня, как бык на матадора, после того, как он вонзил ему в загривок две пары бандерилий. Очень хорошо. Но что имеет в виду эта девица дальше? А она вдруг заявила:
— Фрэнк, я, кажется, немного перебрала. Проводите меня в мою каюту.
Я помог ей встать. Клипса повисла на моём плече, и мне пришлось обхватить её за талию. Так, в обнимку, мы покинули бар. Следом за нами вышел один из агентов Суареша. Клипса занимала каюту «люкс» на той же палубе. Войдя в каюту, Клипса первым делом слегка раздвинула плотные шторы на окне, так, чтобы образовалась щель шириной в ладонь. Потом она заперла дверь, слегка пригасила свет, но полностью выключать его не стала, и в изнеможении опустилась в кресло. При этом развернула его так, чтобы её хорошо было видно через щель в шторах. Она вопросительно глянула на меня.
— Ну, что же ты стоишь и рот разинул? Помоги мне раздеться и веди себя соответственно. Я что, тебя не возбуждаю?
Она сняла берет, кинула его куда-то в угол, распустила на грудь волосы и начала стягивать перчатки. Я приблизился, встал на колени и начал расстёгивать и стаскивать с ножек Клипсы сапожки.
— Слушай, а зачем это нужно?
— Дурак! Надо, чтобы Суареш здесь, под моим окном, слюной и спермой изошел. Пусть он думает, что я — обычная взбалмошная американка, искательница приключений, абсолютно без комплексов, да ещё и изощрённая в сексе. Вот тогда он потеряет всякую осторожность и завтра же будет моим.
