Ветер над островами - Круз Андрей "El Rojo" (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Фух, все, можно расслабиться. Пока. Вопрос номер один: я верю в то, что меня позвали исключительно для того, чтобы посочувствовать моей «беде» и помочь, так сказать, «обрести себя»? Нет, в это я не верю. Категорически. Блаженный брат Иоанн больше всего напоминал следака, которому что-то нужно и который только разыгрывает доброжелательное равнодушие, и меньше всего — устремленного к небу священнослужителя. Кстати. А он вообще священнослужитель? Служители-то все больше «преподобные» здесь, а этот, поди ж ты, «брат». Как так? Или он вроде монаха что-то? Нет, о монастырях Вера вообще ничего не говорила. Надо будет у нее уточнить.
Что-то заподозрили? Ну, может, и так. Один мой говор чего стоит, я же сам не глухой, чтобы не понимать, что я не как все разговариваю и сбиваюсь на «раннюю версию» русского языка. Для простых людей это не слишком заметно, они к разным диалектам, как я понимаю, привыкли, а вот брат Иоанн точно непрост. Не идентифицируется мой разговор у него никак, похоже. Полагают вражеским агентом? Турецким каким-нибудь? Очень, очень сомнительно, потому что для агента можно куда лучше легенду придумать, а не такую, как моя, с которой я везде на виду. Дерьмо, а не легенда получится.
Просто пытаются выяснить, что же я такое? Это куда более вероятно и очень даже возможно. Кстати, и что за канцелярия такая у Церкви, в которой служивые братья такие дотошные и по-профессиональному любознательные? Мне это как-то больше службу безопасности напомнило. Хоть частную, а хоть и государственную, я с делами обеих знаком лучше некуда. Хотя эта — государственная, тут сомнений никаких.
Итак, что делать? А ничего, как мне кажется. Раз сразу не потащили в узилище мрачное, то и не потащат, наверняка присмотреться хотят. Как? Да хоть через кого-то из экипажа, например, — завербовать человека вовсе не так сложно, как поначалу кажется. Как он будет работать — это уже другой вопрос, но вот вербовка обычно не так сложна, как обывателю мнится. Учили меня когда-то этому всему для государственной пользы, да как-то вывернула моя жизнь так, что всякие нужные знания уже для личной и корпоративной выгоды применялись. Ладно, хрен с ним, умер я для той жизни, надо про эту думать теперь.
Что еще? Веру опросят. Спешить уже смысла нет, к ней или сразу подкатились, пока я с братом Иоанном беседы вел, или подойдут позже и намного тоньше, — тогда по-любому успеем. Если ничего предпринимать в отношении меня не станут, то еще через Савву будут действовать, тут сомнений нет.
Кстати, а что это за хохма была про походы по островам с пакетботом? Я что-то тогда с перепугу тормознул, соображал, что врать, и думал об этом мало. Правда, что ли, собирались отправить? Да щас… Это он меня на реакцию проверял. Если я и вправду «найденыш», то должен был за возможностью узнать о себе тянуться как младенец за соской… А я не тянулся. Но и выкручивался не по-глупому, это если на холодную голову прикинуть. Нормально выкручивался: «Раз не помню, то чего мне этого хотеть?» Может, я вообще боюсь о реальном прошлом узнать! Может такое быть? Да запросто. Поверил? А вот тут хрен его знает.
Так, где я еще накосячил? Черт его знает, может, и нигде, а может, и везде, в каждом слове. У меня по легенде информации мало очень, я даже сам себя перепроверить не могу, не то что опытного и знающего человека убедить.
Делать-то что все же? А ничего. В связи со все той же скудостью познаний я правильного шага придумать сейчас все равно не смогу, только какую-то глупость совершить сумею. Надо просто ждать продолжения и жить, как раньше жил, ничего не меняя, ни на сколько. Чтобы подозрений не вызывать: спокойна моя совесть — и все тут. Тем более что она и вправду спокойна — ничего плохого я тут не совершал, разве что провалился сюда непонятно как.
Итак, делаю глубокий вдох с выдохом — и принимаюсь за салат. Чтобы успеть до стейка, а то я попросил его сразу начинать жарить. Жизнь вообще-то продолжается.
На «Чайке» уже вовсю кипела работа по выгрузке. Кран с приводом от лебедки медленно поднимал бочки из трюма, опускал на специально уложенные сходни, по которым бочки катились до пирса. И там их поднимали вновь и рядами устанавливали на большие ломовые дроги со впряженным в них тяжеловозом, эдаким вроде обычным конем, которого, однако, всю жизнь кормили сеном со стероидами. Распоряжались процессом Игнатий с Глебом, Веры я на палубе не увидел.
Спустился вниз и обнаружил девочку в каюте сидящей на койке и ведущей какие-то подсчеты в журнале.
— Как тут у тебя? — спросил я ее.
— Как видишь, разгружаемся, — показала она пальцем на палубу у себя над головой. — Завтра закупками займемся. Кстати, тут меня о тебе расспрашивали.
— Это кто, интересно?
— Из канцелярии Синода заходили, — сказала она, после чего засмеялась: — Говорят, что помогут тебе найти, откуда ты. Интересно, как у них это получится?
— Действительно, — через силу улыбнулся я в ответ.
Вот так, «братья» за меня всерьез взялись, из чего сразу следует вывод: моя легенда вызывает у них доверия мало. Однако, как и решил, предпринимать ничего не стану. Даже с Верой легенду проговаривать. Что у нее хотели узнать — то уже узнали, а пугать ее зря тоже не хочется. Не нужно это все.
У своей койки стащил сапоги с бриджами, переоделся и переобулся в удобные на палубе длинные шорты с тапками. А на палубе меня Иван-моторист поджидал.
— Ну что, пойдем сегодня в город? — спросил он меня сразу.
— Это в смысле со всей командой гулять? — уточнил я.
— Нет, команду только завтра распустят. Это мотористу с канониром сегодня делать нечего, и на разгрузку-погрузку нас запрягать не принято. Так что скажешь?
— Да запросто, — легко согласился я. — Лавки тут до скольких часов работают, кстати?
— До семи колоколов, — ответил он. — А что?
— Да подарки хотел купить.
— Это еще успеешь. Вон завтра днем иди — и все купишь. Могу даже с тобой сходить, лучшие места показать.
— Не помешало бы.
Получилось, что зря переоделся. Пришлось опять спускаться вниз и лезть в сундучок.
Гульнули с Иваном неплохо. Несмотря на то что этот город без всякого сомнения Церковью управлялся, никакого аскетизма в нем заметно не было. И пива попили в приятном месте, и на бильярде поиграли, дротики в доску побросали, и даже отужинали неплохо под все то же пиво. Были в городе и «плохие кварталы», больше рассчитанные на моряков с многочисленных судов, но они, как и в Новой Фактории, располагались у самого порта, для того чтобы перепившие и перегулявшие мореходы не уходили далеко от своих судов.
— Надзор тут построже будет, конечно, — объяснял Иван за ужином. — В Новой Фактории в карты и кости открыто играют, а тут особо не рискуют — не одобряет этого местная власть.
— А «веселые дома»? — вспомнил я о неотъемлемой составляющей «плохих кварталов».
— Это здесь есть, как же без них! — засмеялся Иван. — И в моряцком квартале они есть, и в Черном. Морякам без них никак. Хочешь — свожу, — подколол он меня за интерес.
— Спасибо, я уж как-нибудь, — отказался я от любезного предложения.
А в общем, ничего больше интересного и примечательного не произошло. Арестовывать меня никто не пришел, «хвостов» за собой я тоже больше не заметил. Или «братья» никуда не спешат, или интерес ко мне потеряли.
Команда не обманула, проставились. Причем проставились не в городе, как я ожидал, а как раз в портовом квартале, в прокуренном и душноватом, но вполне чистом кабаке, где не слишком дружно наяривали музыканты и где среди посетителей расхаживали татуированные негритянки, пытающиеся продать сеанс любви. В общем, припортовые кварталы не изменились.
На этом «банкете» я малость перебрал, впрочем, как и вся остальная команда, за исключением Федьки, оставшегося на вахте и очень по этому поводу горевавшего. Но, в общем, обошлось без приключений, хотя пару драк довелось увидеть — шумных, пьяных и бестолковых. Но тоже в рамках приличий: никто из дерущихся припрятанных револьверов не доставал и за ножи не хватался.
